Молот заката - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой". Страница 8

– В обоз, Рыжая. Посмотри, как там раненая пленница рассветных. Будешь помогать ей восстанавливаться. Марш!

– Есть, милорд, – вздрогнула от громкой команды Антона Вираг и, повернув коня, погнала его в лес, к обозу.

– Что хотели, милорд? – Возле Антона на коне закрутился всадник.

– Ерлав, сдается мне, что господин барон не спешит воевать с войском осаждающих замок Ошбрака врагов. Вот кожей чувствую…

– Да-а? – уважительно протянул разведчик. – Мне бы так. А что он делает?

– Вот это и надо узнать. Мы с утра не спеша тронемся к замку Ошбрака. А ты сегодня отправляйся туда. Осмотрись на месте, разведай обстановку, расположение дружин. И вообще надо понять, что там происходит. Только осторожно, чтобы вас не схватили.

– Да ни в жизнь, милорд, – воин радостно оскалился. – Мы ученые. Все сделаем как надо, – он хлестнул разгоряченного коня и ускакал.

Антон поглядел на хмурого Флапия.

– Что? – спросил он. – Осуждаешь меня за то, что я не иду на помощь барону?

– Нет, милорд, тут вы правы. Эти господа хотят на наших костях себе славу сделать. Они точно бы поставили вашу дружину против рыцарей Рассвета. Им чего нас жалеть? Незачем. Вы новичок, и к тому же они вам завидуют. Ох, чувствую, люто завидуют, милорд. Остерегайтесь, слишком вы, милорд, выделяетесь…

– Флапий, я вот не пойму. То ты говоришь, давай совершай подвиги, чтобы было чем похвастаться, то теперь говоришь – остерегайся. Как это понимать?

– А так, милорд. Подвиги подвигами, а беречься надо. Это ж рыцари, злое семя… – пренебрежительно бросил он.

– Рыцари – злое семя? И что, ты считаешь, что они лишены благородства?

Флапий засопел и отвернулся.

– Понял, считаешь, – усмехнулся Антон. – Я тоже так считаю. Как говорил мой отец, ничто человеческое им не чуждо. И в спину ударят, и ночью, как разбойники, проникнут в дом, чтобы прирезать… Ладно, спасибо за совет, я поостерегусь. Сам знавал, что такое зависть… Э-э, не в том смысле, что завидовал, – поправился Антон, – хотя и такое случалось. Но был объектом зависти и мне делали подлость.

Флапий косо глянул на Антона и промычал:

– Берегенного Рассвет берегет… Ой, простите. В вашем случае Закат, значит…

Антон, размышляя над словами старика, помолчал и, понимая, что ничего уже не поделаешь, он действительно выделился, махнул рукой. Время покажет, решил он и обратился к Флапию.

– Флапий, надо хорошо посчитать и отсортировать трофеи. Оружие, доспехи, снаряжение, строевых коней. Все учесть. Золото там, амулеты. И десятую часть, как положено, не жадничая и не кладя худого и сломанного, сразу отделить барону. Это мы повезем с собой.

– Вот, – Флапий повернул к Антону довольное лицо. – Правильно мыслите, милорд… Хе-хе. Этим уже занимается рыцарь Жимайло. Он знает, как рассчитать, чтобы и себя не обидеть, и барон остался доволен.

Антон усмехнулся:

– Что-то в этом расчете я себя не вижу. Ступай, проконтролируй. Тебе я больше доверяю.

– Это правильно, милорд, я как скала, ничего вашего не отдам. – Старик подбоченился и направил коня к обозу.

В лесочке, где расположился лагерь дружины Антона, для него и был сделан навес из веток и плотного полотняного холста, прикрывающего сверху от дождя. Рядом горел расщепленный ствол дерева. Над ним висел котел и кашеварил один из дружинников, что умел приготовить кулеш и не сжечь его.

На земле под навесом были накиданы ветки, сверху расстелены шкуры медведей, что добыл на охоте Антон. На них поставили бочонок с вином, взятым в обозе рассветных, кубки из серебра, на подносе колбасы и фрукты с востока, из того же обоза. Это все стало добычей Антона.

Антон присел под навес, облокотился на ствол дерева и налил себе вина. Отпил и признал, что вино отменное. Отломил кусок колбасы, взял в руки лепешку и стал жевать. Думать не хотелось. Он устал и, отдыхая, согрелся теплом костра. Антон неторопливо ел и просто смотрел на вечернюю суету лагеря. Вскоре пришел сэр Жимайло, уже без стальной брони, в одном кожаном колете и белой измазанной в крови шелковой рубахе, снятой с рыцаря Рассвета. На ногах отличные сапоги из тонкой кожи. Антон все это подметил стразу, но несколько отстраненно, скорее по привычке полицейского подмечать изменение облика. Жимайло грузно опустился рядом.

– Набегался сегодня, – пожаловался он. – Немолод уже. Ноги в коленях побаливают… Можно и мне вина, милорд? – спросил он.

– Присоединяйтесь, сэр Жимайло. Только сами наливайте, – лениво ответил Антон. – Десятину барону собрали?

– Собрал, милорд.

– Не опозоримся?

– Нет, что вы! Не пожалел лучшего. Всем завистникам рты закроем. Вы все повезете с собой?

– Нет, сэр Жимайло, только то, что причитается барону по праву сюзерена. Ну, еще обоз с продовольствием. Немного подарков. Два обоза отправим ко мне в замок. Вы поведете его под охраной своих воинов, сэр Жимайло. С вами поедет Флапий. Он покажет место для строительства укрепленного поместья.

– А что, сражаться больше не будем? – спросил сэр рыцарь.

– Думаю, что барон сам справится. Он явно не хочет, чтобы я участвовал в сражении.

– Да это понятно. Вы ему планы сломали, милорд.

– Какие планы? – Антон насторожился и пристально посмотрел на рыцаря. Тот завозился, поставил у ног бокал с вином.

– Я вам расскажу, милорд, но это пусть будет между нами. Я как-то стоял на страже у покоев барона и слышал, как он с маршалом обсуждал план… – Рыцарь стал чесаться и замолчал.

– Какой план? – поторопил его Антон. Сэр Жимайло огляделся и ближе наклонился к Антону.

– Они хотят, чтобы замок Ошбрака захватили. Тогда барон посадит на пустующий домен своего старшего сына.

– А как же Ошбрак? – удивленно спросил Антон.

– А его возьмут в плен и будут ждать выкуп. Там он и сгниет. У Ошбрака нет сыновей и нет жены. Она умерла зим пять назад. Он один-одинешенек. Барон не должен за него платить выкуп и не будет. А больше некому. Поставит временно управляющим своего сына и будет ждать, когда Ошбрак уйдет к предкам. Рыцарь Ошбрак старый. В сыром подвале недолго протянет…

– А если его не станут пленить? – спросил Антон. – Или его отпустят?

– Ну, это вряд ли. Во-первых, он закатный. Во-вторых, никогда не было такого, чтобы пленника отпускали без выкупа. Уж лучше его сгноить в темнице, чем дать повод другим пленникам думать и надеяться, что они будут отпущены, если не заплатят выкуп. Понимаете?

Антон согласно покивал.

– И еще, милорд, хочу вас предупредить. После сражения будет праздник, и там организуют турнир. Вернее, три турнира. Конный турнир, турнир мечников и бой без коня. На мечах будут биться мечники. И вы туда не записывайтесь.

– А что, обязательно надо записываться для участия в турнирах? – спросил Антон. – Может, вообще побыть зрителем?

– Тогда вас осмеют, милорд, и будет урон вашей чести. Запишитесь на конный турнир и турнир без коня. Без коня можно биться любым оружием. Лорды предпочитают топоры или копья. Вы, я так понимаю, будете с молотом. Хе-хе, не завидую я тем, кто под него попадется. Но учтите, милорд, – снова зашептал сэр Жимайло, – маршал вас поставит сразу с сильным соперником. Не с самым сильным, конечно. Не дай Госпожа Заката, вы побьете претендента. Но с сильным обязательно, чтобы выбить вас из турнира сразу и тем самым затереть вас подальше. Кто будет вспоминать рыцаря, который проиграл в начале турнира? Никто. Ваши успехи в ратном деле будут забыты. Лордам нечем похвастаться на поле брани, вот они и будут хвалиться победами на турнирах.

– Так, может, мне сразу проиграть, чтоб меньше завидовали? – уточнил Антон.

– Это, милорд, как-то не по-рыцарски, – скривился Жимайло. У вас, случаем, не было в роду джудиосов? Это они во всем ищут только выгоду. И они не воины.

– Нет вроде. А что, джудиосом быть зазорно?

– Ну не скажу, что зазорно. Они богатые люди и все такое… Но их не любят. Жадные до денег. Вместо чести у них прибыль. Ссужают золото под огромные проценты. Менялы да торгаши. Низкие людишки, сэр Антей. Таких высшее общество не принимает. Так что, милорд, вы уж покажите, на что способны. Тем, кто побеждает на турнирах, не завидуют. Их начинают уважать и остерегаться.