Горькие плоды смерти - Джордж Элизабет. Страница 49

По его словам, от того, что на Каролину свалилось сразу столько несчастий, на похоронах или позже вполне может произойти очередной скандал. Чего лично Чарльз хотел бы избежать.

Собственно, ради этого он и хотел взять Индию с собой. Сославшись на то, что ей нужно назад в Лондон, можно будет быстренько отметиться ради приличия и так же быстро уехать. Чарли признался, что ему это нужно в любом случае. Сейчас у него восемь пациентов, и двое из них записаны к нему на прием на утро следующего после похорон дня. Не хотелось бы их отменять.

Индия ведь знает, что у него снова появились пациенты, не так ли?

Эллиот не помнила, говорил он ей об этом или нет. Если честно, она была слишком увлечена Нэтом, чтобы вообще о чем-то помнить. Но Чарли вновь говорил совсем как прежний Чарли, и ее опять потянуло к нему. Пусть не так, как раньше, но все же.

Так она оказалась в церкви Святого Петра рядом с рыночной площадью в Шафтсбери. Не самое лучшее место для проведения заупокойной службы, решила Индия. В какой-то момент церковный совет, разумеется, из лучших побуждений, постановил «модернизировать» интерьер средневекового здания. По этой причине храм был ярко освещен изнутри и имел деревянный пол вместо каменного, а его паперть напоминала скорее букинистический магазин, чем вход в дом молитвы.

Не было здесь и восхитительного запаха замшелого камня, как это обычно бывает в старых церквях. Впрочем, в данном случае его вполне мог перебивать аромат цветов, которые здесь были повсюду. Судя по их количеству, Клэр Эббот была любима многими. Цветами был обложен не только ее гроб – вдоль всего центрального прохода были расставлены корзины с букетами, и алтарная часть тоже была вся в цветах.

В церкви собралась огромная толпа пришедших сказать покойной последнее «прости»: феминистки, представители издательских и научных кругов, а также те, кто знал ее по Шафтсбери, включая дам из Женской лиги. Индия узнала их по красивым шляпкам, в которых они присутствовали на летней церемонии, когда открывали мемориал Уилла.

Вспомнив про лето, Эллиот огляделась. Лили Фостер нигде не было видно. И слава богу, подумала женщина, раз ее здесь нет, никаких скандалов, похоже, не предвидится. Что хорошо. Ибо уже в первую секунду, когда они с Чарли встретили его мать в ее доме на окраине города, Индии показалось, что Каролина была настроена на скандал. Причин тому, как выяснилось, было две.

Первая – это отсрочка кремации тела Клэр Эббот, так как назначено повторное вскрытие. Каролина заявила, что это неприлично и в этом нет никакой необходимости. К чему это повторное осквернение тела покойной? Причем по прихоти некой особы, которая никак не может смириться с тем, что Клэр скоропостижно скончалась.

– Это все происки Рори Стэтем, – сообщила Каролина сыну с невесткой. – Она к кому-то сходила, что-то там сказала и добилась своего.

А в ответ на осторожные слова Чарльза «вряд ли так бывает, мам» она и вовсе вышла из себя.

– Что ты об этом знаешь?! – рявкнула миссис Голдейкер, однако, заметив, как сын изменился в лице, поспешила добавить: – Прости, Чарли. Я не нарочно. Просто в последнее время я вся на нервах.

Ее нервы были второй составляющей будущего скандала. А все потому, что Рори Стэтем «налетела на дом Клэр, как чертов ангел мщения». Она поменяла замки и заявила, что в дом запрещено входить. Причем так будет до тех пор, пока она, как литературная душеприказчица Эббот, не осмотрит рукописи покойной и не составит их опись.

Эта особа уже тщательно просмотрела все рукописи Клэр, которые та завещала библиотеке своего колледжа в Оксфордском университете. Что касается дома, то он со всем его содержимым отходил в собственность Рори, которая вольна распоряжаться всем этим по своему усмотрению. Лондонский дом достанется колледжу, а деньги писательницы – «все-все», как сказала Каролина – достанутся все той же Рори.

– Она получила от Клэр все, что хотела, – подвела итог Голдейкер. – Кроме… ну, ты сам знаешь, чего.

Самой Каролине Эббот не оставила ничего.

– Меня это нисколько не удивило, – добавила она. – Большинство людей вообще ничего не знает о Клэр Эббот. Ее скаредная натура – это лишь одно из многого.

Тогда Каролина не стала распространяться о прочих неизвестных миру сторонах натуры покойной, и откажись Индия от поездки в Шафтсбери, она не услышала бы о них сейчас, по окончании службы. Никакой траурной кладбищенской церемонии не планировалось, так как в ближайшие дни тело Клэр будет предано огню в крематории, а ее прах будет отдан на хранение согласно ее воле. Куда и кому именно, Рори не сообщила.

Звуки музыки – к счастью, не какой-то там неприличной поп-песенки, что в последнее время все чаще звучат в английских церквях, – возвестили о том, что служба завершилась. Все встали. Гроб покатили на колесиках по проходу назад к выходу.

До этого момента Индия не видела никого из близких Клэр Эббот. Затем все присутствующие последовали за гробом к выходу, и Эллиот узнала подругу покойной, Рори. В сопровождении своего верного песика она шла во главе группы людей, а сразу за нею шагали двое мужчин примерно ее возраста, каждый под руку с женщиной.

Индия услышала перешептывания про бывших мужей покойной и их жен и решила, что это очень даже мило. Похоже, никакой неприязни между Клэр Эббот и мужчинами, за которыми она когда-то была замужем, не было.

Снаружи, у входа в церковь Святого Петра, все перемешались. Как назло, поднялся ветер. Судя по серым тучам, надвигалась гроза. Было решено перейти в ресторан «Митра», где уже были накрыты столы с закусками и напитками.

– Мы только заглянем внутрь и сразу уйдем, – сказал Чарли своей бывшей жене. – Или нет, все-таки съедим хотя бы по сандвичу, чтобы не останавливаться по пути обратно в Лондон?

Разумно, подумала Индия. И они присоединились к группе людей, шагавших к старой гостинице позади церкви, где Рори устроила поминки. Когда они вошли внутрь, к столам уже выстроилась очередь. Похороны всегда пробуждают чувство голода.

Виктория Стэтем стояла на пороге у самого входа. Рядом с нею были те двое мужчин, которые вышли из церкви сразу следом за ней. Входящим внутрь людям она представляла их как мистера Вайсберга и мистера Тарта, больше ничего о них не сообщая.

Мать Чарли и Алистер шли сразу следом за ними. Эллиот услышала короткий разговор, который последовал между Рори и Каролиной сразу за представлением бывших мужей писательницы. Поскольку тело Клэр предстояло кремировать, Стэтем спросила у ее помощницы, как та смотрит на то, чтобы добавить вторую памятную табличку на большой камень у родника на Брич-лейн, рядом с табличкой, на которой было выбито имя Уилла Голдейкера.

Каролина прижала руку к груди.

– Вы про что? – вежливо спросила она.

– Я про вторую табличку на мемориальном камне, – ответила редактор таким тоном, как будто никаких дальнейших разъяснений не требовалось, ибо и без того все было ясно.

– На которой будет написано, что Клэр установила камень в память об Уилле? – спросила мать Уильяма.

Индия обернулась на нее. Ей показалось, что Каролина намеренно изображает тупость. Похоже, Чарли разделял ее мнение, потому что сказал:

– Мама, это будет табличка в память о самой Клэр.

– О Клэр? – переспросила Голдейкер. – Ты имеешь в виду ее имя, и даты, и все прочее? На мемориале Уилла?

Ее шея побагровела. Похоже, Алистер воспринял это как недобрый знак, поскольку тотчас же взял ее за локоть, словно намереваясь подвести ее к столам. Каролина смерила его негодующим взглядом.

– Это невозможно, Рори, – заявила она. – Согласна, это далеко от моего дома, и я не смогу часто туда приезжать, но, как бы то ни было, это мемориал в память о моем сыне.

Стэтем раскрыла рот, но ничего не сказала, лишь коротко кивнув.

Каролина прошла мимо нее к столам.

– Не переживайте, – успокоил Викторию Алистер, имея в виду не то свою жену, не то смерть Клэр – один бог ведает, что именно.