Сновидения - Робертс Нора. Страница 22

– Всякий серийный убийца с чего-то начинает. Всегда кто-то становится первой жертвой. Убил одну, думает: «Ого, класс, дай-ка еще попробую».

Рорк вел машину, а Ева задумчиво отбивала ритм пальцами у себя на бедре.

– Он знал эту жертву и наверняка кого-то из остальных. С этой он наверняка был знаком, иначе как бы он ей спиртное поставлял? И со зданием он был знаком, и инструменты у него были, и стену он построить умел. И тут неважно, что Файны считают его уродом и кобелем, но не способным на убийство. Так часто бывает, что друзья и соседи убийцы меньше всех себе представляют, с кем имеют дело.

Она достала планшет.

– В полиции он светился. Главным образом – по пьяни. Вождение в нетрезвом виде, нарушение общественного порядка, вандализм, порча имущества. И дважды – за неподобающее сексуальное поведение. Во всех случаях признавал вину, отбывал символический срок, общественные работы, назначенное судом лечение.

– Послужной список любого слабого на передок пьянчуги.

– Слабый передок может убить с той же вероятностью, что и все остальные.

– Ну… я-то себя стараюсь держать в узде.

Она беззлобно усмехнулась.

– Довольно пикантно вышло.

– Спасибо, дорогая. Я тебе попозже еще перчика поддам.

– Вечно тебя тянет на остренькое.

– Это от любви.

Она со смехом наклонила голову и прищурилась.

– Может, я тебе еще и сама перчика задам.

– Буду надеяться.

– И еще кое-что по поводу слабого на передок. Не тебя, – опередила она, – а этого так называемого помощника мастера. Он зарегистрирован по адресу меньше чем в трех кварталах от места преступления. И это, кстати, наводит меня на такой вопрос: какого дьявола ты намерен делать с этой грудой строительного хлама?

– Когда мы возьмемся за дело, это уже будет не груда хлама.

– Ну хорошо, перефразирую: что ты будешь делать с объектом, когда он перестанет быть грудой хлама?

– Я подумывал сделать что-то типа продолжения Дохаса.

Так назывался созданный Рорком кризисный центр для детей, подвергшихся надругательству. Именно там он впервые узнал о своей матери, и Ева об этом не забывала.

– В каком смысле – продолжения?

– Ну, это же замкнутый круг, так очень часто бывает. Дети, потерявшие родных или испытавшие насилие, в конце концов возвращаются к своим же обидчикам. Или сами становятся такими обидчиками. Я говорил об этом с персоналом в Дохасе. И немного с доктором Мирой.

– Да ты что?

– Предпочитаю если уж что делать, то со смыслом. А вообще планы такие: построить приличное заведение для детей, которые оказались в поле зрения служб соцзащиты не по своей вине, а из-за того, что люди, призванные о них заботиться, обращаются с ними плохо или оставляют на произвол судьбы.

Мой случай, подумала Ева.

– И других – назовем их заблудшими, – которые, пытаясь хоть как-то выжить, становятся беспризорниками.

Его случай.

– Работать будем в контакте с органами опеки, педагогами, психологами и так далее. Пожалуй, это не так сильно будет отличаться от того, что было в этом здании здесь при Серафиме. Может, у этого дома вообще такое предназначение – служить убежищем для обездоленных и беспутных, давать им приют. И шанс на новую жизнь. У нас с тобой такого убежища не было.

– Не было.

– А у них пускай будет. Безопасное место, но с определенными границами, со своим заведенным порядком. Со своими правилами – ты же так любишь всякие правила. С ними будут работать психологи, они будут получать врачебную помощь, им будет чем занять свободное время – потому что я считаю, что досуг тоже важен, а им зачастую пренебрегают. Конечно, среднее образование, но плюс к этому – обучение какому-то ремеслу, это непременно. Меня вот Саммерсет обучал.

– Да, и воровать тоже.

– А вот и нет, я и раньше умел. Правда, кое-что он подшлифовал. Сгладил шероховатости. – Рорк улыбнулся. – Ну да, это тоже было своего рода ремесло. Но у нас не будут учить тому, как взломать замок или сдернуть лопатник, лейтенант.

– Хорошо хоть так. – Ева задумалась. – Ты много хочешь на себя взвалить.

– Ну, я же найму специалистов в этих областях, с опытом работы – вот они все на себя и взвалят. Главное – начать.

Да ты и сам в стороне не останешься, подумала Ева. Ты не из тех, кто только дает деньги и отваливает.

– И название уже придумал?

– Нет, пока нет.

– Надо назвать Пристанищем, поскольку это отражает суть. Придумай что-то ирландское – как Дохас. Как по-ирландски «пристанище»?

– Диден.

– Вот так ты его и назови.

Рорк снял руку с руля и положил поверх ее кисти.

– Значит, так и назовем.

Ева перевернула ладонь и сплела с ним пальцы.

– Пожалуй, ты и впрямь сегодня заслужил немного остренького.

– Ну, слава богу!

Он отыскал местечко для парковки. Вдоль бордюра, всего в половине квартала от адреса Клиппертона. У Евы мелькнуло, что это довольно смело – поставить машину на этой улице: не факт, что, вернувшись, найдешь машину нетронутой. Но за свою машину она была спокойна: стекла у нее бронированные, сигнализация надежная.

– Надо тебе вот этот дом купить, – проговорила она, когда они подошли. – Развалюха похлеще той.

– Я учту твое пожелание.

– Только не вздумай… Так, нам повезло. Вон он, видишь? Вышел из забегаловки… Направляется в свою дыру.

Рорк увидел, как человек в стеганом рабочем жилете нетвердой походкой выходит из дверей заведения под названием «У Бада» и, пошатываясь, сворачивает в их сторону.

– Похоже, он в этой забегаловке времени зря не терял, – прокомментировал Рорк.

Фигурант явно был под мухой и с трудом держался на ногах, но, судя по всему, ни зрение, ни нюх на полицию у него не пострадали. Он засек их на полпути к дому, мгновенно среагировал и, качнувшись, развернулся на сто восемьдесят градусов. И дал деру.

– Серьезно, что ли? – Ева покачала головой и припустила за ним.

Он лавировал между пешеходами, ухитрившись при этом сбить с ног женщину и рассыпать по тротуару ее покупки. Три бледных апельсина выкатились вперед. Ева перепрыгнула и помчалась дальше.

– Помоги ей! – крикнула она Рорку. – А этот мой!

Беглец попытался завернуть за угол, точнее – верхняя часть его тела уже завернула, а нижняя все еще делала вялые попытки не отстать. Он запутался в собственных ногах и растянулся вдоль тротуара, увлекая за собой еще одного прохожего.

Ева придавила ему ботинком затылок и оглянулась на ошеломленного пешехода, который сидел на асфальте, сжимая потрепанный портфель.

– Вы в порядке? – Она достала жетон. – Не пострадали?

– Да вроде… нет.

– Если хотите, вызову «Скорую».

– Я пострадал! – проорал Клиппертон.

– Заткнись! Сэр? – обратилась к пешеходу Ева.

– Со мной все в порядке. – Мужчина поднялся и рукой в перчатке сделал неопределенный жест в воздухе. – Мне что, надо дать показания? Если честно, я не очень понял, что тут произошло. Кажется, он выскочил прямо на меня, и я потерял равновесие.

– Все в порядке. Держите! – Она достала из кармана визитку, одновременно усилив давление на Клиппертона, который, как змея, извивался под ее ногой. – Если вам понадобится связаться со мной по поводу этого инцидента, вот мои координаты.

– А, спасибо. Ладно. Хм. Так я могу идти?

– Да, сэр. – Она отстегнула с пояса наручники, нагнулась и надела их на Клиппертона.

– Он что, хотел от вас убежать?

– По-моему, он от меня уползал.

– Он преступник?

Ева еще раз взглянула на свидетеля.

– Это мы сейчас выясним. Клип! Встал и пошел!

От него несло дешевым пивом и лежалыми орешками. Чтобы не вдыхать этот аромат, Ева чуть отстранилась.

– Чего бежал?

– Я не бежал. Просто… быстро шел. У меня встреча.

– У тебя сейчас будет встреча со мной. В Главном управлении.

– За что? Отвяжитесь вы от меня!

– Ты сбил с ног двух человек и даже теперь пытаешься обездвижить офицера полиции своим невыносимым амбре.