Сновидения - Робертс Нора. Страница 9

– Я ей скажу.

– Вы очень добры.

– Нет проблем. – Пибоди вышла.

– Присядьте, пожалуйста, – пригласила Еву Филадельфия. – Еще раз прошу меня извинить. Конечно, я читала книгу про Айкова – а на днях как раз выбралась с подругой в кино. Все это еще совсем свежо, так что при виде вас я, естественно, сразу предположила самое страшное.

– Понятно. – Ева взяла себе стул и внимательно посмотрела на Филадельфию. Вроде поспокойнее, решила она, но потрясение еще не прошло.

На вид лет сорок пять. Одета консервативно, прическа простая, в ушах небольшие сережки. Что хозяйка, что кабинет: все чисто, опрятно, никаких излишеств.

– Раньше вы с братом руководили этим учреждением в другом здании.

– Нет, Центр всегда размещался здесь. Вы имеете в виду Обитель? Так мы первоначально называли свое заведение. Да, там нам пришлось побороться, – произнесла она с легкой улыбкой. – Во всех отношениях. Недостаток финансирования, нехватка персонала, да и сам дом в таком состоянии… Сущий кошмар! Платежи нам оказались не по карману – на свою беду, мы поспешили купить то здание, недостаточно все взвесив. Во время Городских войн там находился сиротский приют.

– Да, я знаю.

– Это показалось нам неким знаком свыше, и мы с Нэшем ринулись в это дело очертя голову. Но быстро убедились, насколько верна поговорка: поспешишь – людей насмешишь, – снова краешком рта улыбнулась она. – Зато мы многому научились, что и позволило нам, с помощью высшей силы и благодаря щедрости нашего спонсора, создать этот дом, где мы можем предложить ребятам, которые в том нуждаются, гораздо большее, чем приют.

Вошла Пибоди.

– Чай сейчас будет.

– Огромное вам спасибо! Присядьте, будьте добры. Я как раз объясняла лейтенанту Даллас, как мы с Нэшем – моим братом – сумели расширить наши горизонты, когда переехали сюда. В сентябре уж пятнадцать лет будет. Время летит быстро. Порой – слишком быстро.

– А чем вы тут конкретно занимаетесь? – поинтересовалась Ева.

– Предоставляем ребятам в возрасте от десяти до восемнадцати лет духовную чистоту и безопасность – наряду с интеллектуальной, моральной и физической поддержкой, которая им необходима для преодоления своих пагубных пристрастий, умения принимать правильные решения, воспитания в себе силы воли. Мы для этих детей и их опекунов – путь к безопасной и счастливой жизни.

– А как они к вам попадают, эти ребята?

– В большинстве случаев их сюда приводят опекуны, кого – без ночевки, кого – круглосуточно. Некоторых направляет к нам судебная система. К нам попадают дети неблагополучные, многие – с пристрастием к всевозможным опасным субстанциям, все как один не умеющие себя вести, с искаженным представлением о себе, с букетом пагубных привычек. У нас они получают режим и порядок, представление о границах дозволенного, групповую и индивидуальную терапию, духовное наставничество.

– А в старом здании у вас было то же самое?

– Там у нас не было возможности столь же эффективно проводить реабилитацию наркозависимости, поскольку персонала такого не было. В Обители мы, увы, мало что могли дать детям, только приют. Место, куда можно было прийти и согреться. Тогда на улице ребят было много – сбежавших из дому, брошенных родителями. Потерявшихся. Мы старались дать им крышу над головой, теплую постель, здоровую пищу, правильные жизненные ориентиры, но нам мешала стесненность в средствах, пока к делу не подключилась миссис Битмор, наш спонсор. Она передала нам это здание и специальный фонд, чтобы покрывать наши немалые расходы.

Филадельфия перевела взгляд на показавшуюся в дверях Шивиц:

– Ой, спасибо, Матушка.

– Рада помочь. – Шивиц вкатила в кабинет тележку с подносом, на котором стояли три белые чашки и простенький белый чайник. – Могу я еще что-то сделать?

– Пока нет, но, пожалуйста, пришлите сюда мистера Джонса, как только он освободится.

– Разумеется. – Шивиц вышла и тихонько притворила за собой дверь.

– Я с удовольствием расскажу о БВСМРЦ. – Филадельфия Джонс говорила и одновременно разливала чай. – И охотно устрою вам экскурсию, если у вас есть время. Но ваше любопытство меня озадачивает.

– Сегодня утром начался разбор некоторых конструкций в здании на Девятой авеню, с целью его последующей модернизации. В вашем прежнем здании.

– Наконец-то кто-то за него взялся! Это хорошая новость. У меня об этом здании и нежные, и ужасные воспоминания. – Она негромко рассмеялась и взяла в руки чашку. – Трубы там вечно протекали, двери хлопали, а электричество то и дело выключалось без видимых причин. Надеюсь, нынешний владелец человек не бедный? Подозреваю, что полноценная модернизация этого дома влетит в копеечку.

Открылась дверь, и она обернулась.

– Нэш, позволь представить тебе лейтенанта Даллас и детектива Пибоди.

– Рад знакомству.

Он вошел – эффектный мужчина с гривой черных, с проседью волос, крупным носом и таким же острым подбородком, как у сестры. На нем был костюм с галстуком и начищенные до зеркального блеска туфли.

– Лично вас, лейтенант, я знаю, – произнес он, уверенно пожимая Еве руку, – поскольку вы имеете отношение к Рорку. А вас обеих, – продолжал он, так же деловито пожимая руку Пибоди, – благодаря вашей репутации полицейских, и в особенности после дела Айкова.

– Попрошу Матушку принести еще чашку.

– Обо мне не беспокойся. – Нэш жестом отверг предложение сестры, сел рядом с ней на диван и пояснил: – Я предпочитаю кофе, а Филли в этом доме кофеина не разрешает, даже искусственного.

– В особенности искусственного. Все эти химикаты… – Она неодобрительно покачала головой. – Все равно что отраву пить.

– Но очень приятную отраву. Так что привело в наш центр двух звезд нью-йоркской полиции?

– Представляешь, Нэш, лейтенант только что рассказала, что в нашем старом здании началась модернизация. В Обители.

– Модернизация и здесь все время на повестке дня, но в старом доме это было – да и теперь было бы – нам не по карману. Это был счастливый день, когда мы сюда переехали.

– Вам вообще повезло, – добавила Ева. – Не каждый день получаешь в качестве пожертвования целое здание.

– Миссис Битмор – наш ангел-хранитель.

Он откинулся на спинку дивана в расслабленной позе, а глаза, намного более проницательные, чем у его сестры, смотрели на Еву в упор.

– Всем известно, что миссис Битмор в Городских войнах потеряла мужа. И младшего сына – пристрастился к наркотикам, так и пропал на улице. Она и внучку едва не потеряла. Вы знаете, как это бывает – по кривой дорожке идут сначала родители, потом и дети. Но Серафима тогда пришла к нам в Обитель.

– И мы сумели до нее достучаться, – подхватила Филадельфия. – Помочь ей свернуть с этой кривой дорожки, вернуться к свету, воссоединиться с семьей. Миссис Битмор приехала к нам, увидела, чем мы занимаемся и с чем боремся. И подарила нам этот дом в знак признательности за спасение внучки, которая, кстати, теперь один из наших консультантов. Мы им обеим безмерно благодарны. Как и высшей силе, что свела нас вместе.

– А сегодня Серафима здесь?

– Я не очень в курсе ее графика, но, мне кажется, сегодня вторая половина дня у нее свободна. Я уточню у Матушки.

– Чуть позже. Так вот я рассказываю: в ходе демонтажа в здании на Девятой было обнаружено несколько фальшивых перегородок.

– Фальшивых перегородок? – Филадельфия сдвинула брови. – Боюсь, я вас не совсем понимаю.

– Стен, поставленных на некотором расстоянии от первоначальных, с небольшим зазором.

– Это из-за них там всегда были такие сквозняки? – Она покачала головой. – Нам никакой серьезный ремонт был не по карману, знай только дыры латали. Казалось, конца этому не будет. Могу предположить, что фальшивую стену могли поставить, чтобы закрыть старую, пришедшую в полную негодность.

– Я так не думаю. Это делалось, чтобы образовался тайник.

– Мы кое-что подкрашивали, пытались что-то починить – только по мелочам, – вступил в разговор Нэш. – Ремонтировали кое-что в ванных и на кухне, но стен никаких не возводили. Вы сказали – для тайника? Там были спрятаны какие-то ценности? Что-то незаконное? Могу вас заверить, что будь у нас что-то ценное, мы употребили бы его, чтобы залатать финансовые дыры приюта, а не упрятали бы в тайник. Так что вы нашли? Деньги, драгоценности, наркотики?