Часовщик (СИ) - Баранников Сергей. Страница 46

Геология казалась мне самым сложным предметом, но на деле я получил зачёт без особых проблем. Всё решилось на парах в течение года. Ответив на пару вопросов от Калитвинцева, я получил пятёрку и отправился готовиться к другим экзаменам.

На физической подготовке без проблем сдал нормативы и выбил семьдесят два очка из ста на стрельбе.

— Со стрельбой нужно поработать, Чижов! — проворчал вечно недовольный Платонов.

Самым большим испытанием стал экзамен по развитию таланта. Тут мне пришлось демонстрировать чудеса замедления времени, но я особо не переживал, потому как я мог отмотать время назад и попытаться улучшить свой результат.

Довольный выскочил из аудитории и наткнулся на грустного Кешу, который был весь измазан в саже.

— Кеш, чего случилось?

— Авария, — хмуро отозвался парень. — Я с-собрал артефакт, всё как по и-инструкции, начал наполнять его энергией, а оно как рвануло! Где-то во внешнем к-контуре закралась ошибка.

— И как экзаменационная комиссия отреагировала?

— Трояк с авансом на будущее! — отозвался парень.

У Родиона тоже зачёты и экзамены прошли не так гладко, как ему хотелось.

— Этот Колмыкин настоящий гад! Я ему разогрел воду, затем остудил и заморозил, поднял в воздух пёрышки с помощью потоков воздуха, а он мне всё равно трояк влепил. Видите ли, слишком медленно всё делаю, а мне придётся использовать талант в боях с контрабандистами, которые не станут ждать.

Развитие дара стало не единственной проблемой Серафимова. Схлопотав четыре трояка, он лишь отчасти смог спасти положение одной четвёркой по физподготовке и пятёркой по стрельбе.

— Я даже знаю, что скажет отец, когда увидит зачётку, — с грустью в голосе произнёс парень.

— Что Павел справился бы лучше?

— И это тоже! — пробормотал Родион и принялся изображать угрюмого отца, разглядывающего зачётку сына: — С физподготовкой и стрельбой всё в порядке, а вот в голове пусто. Прирождённый солдат! Нужно было отдавать тебя в кадесткий корпус, больше толку бы было!

— Да ладно, солдатам тоже нужно многое знать и уметь.

— Выходит, я и в солдаты не гожусь? — обиделся Серафимов. — Ну, спасибо, Сень!

По итогу экзаменов с двумя четвёрками и четырьмя пятёрками я вошел в двадцатку лучших студентов академии, что для меня было большой неожиданностью. Никаких особо сложных предметов я не увидел. У нас в МГУ и то было сложнее сдавать сопромат и термодинамику.

На следующий день поехали на вокзал и купили билеты на ближайший поезд до Москвы. Выезд намечался на следующий вечер, поэтому у нас почти не осталось времени, чтобы отпраздновать сдачу первой сессии. Хотя, и праздновать было особо не за что — последние деньги отдали за билеты и оплату квартиры на следующий месяц.

Серафимов созвонился с роднёй и сообщил о том, что мы приедем прямо под праздники. Но уже вечером, когда мы добрались до вокзала, Родион дал заднюю:

— Сень, едь без меня! Я не поеду в Москву.

— Ты ошалел? Отец с матерью не видели тебя с августа! И потом, у тебя родился брат…

— Вот именно, Сень! Теперь всё внимание будет ему, понимаешь? Даже по телефону я слышал эти причитания: Лёшенька, Лёшенька…

— А что ты хотел? С новорожденными всегда так, им нужно больше внимания.

— Да не в этом дело! Теперь, когда у отца есть другой кандидат на роль наследника, я для него буду как пустое место. Понимаешь? Брат ещё не вырос, а он возлагает на него больше надежд, чем на меня. Я просто не нужен там!

— Уверен? Скажи, если отцу ты не нужен, зачем он заплатил за твоё обучение, собрал и дал денег с собой? Лишние триста-четыреста тысяч ему бы очень пригодились, учитывая проблемы. Ты дуешься из-за того, что отец дал тебе на карманные расходы лишь пятьдесят тысяч? Да, для Серафимовых это не деньги, но таким образом он научил тебя ценить даже это малое, потому как миллионы людей в этой стране так и живут. А зачем он взял на себя долг брата?

— Его никто не спрашивал.

— Да, но он мог отдать Лизу и махнуть на неё рукой. Это избавило бы его от необходимости платить миллионы. Но Владимир так не поступил. Знаешь почему? Потому что вы — его семья, и он заботится о вас. Пойми это, наконец, Родя. Если ты не приедешь домой, ты не только сам расстроишься, но и огорчишь родителей.

— Парни, вы собираетесь ехать или нет? — окликнула нас проводница. — Поезд уже отправляется!

— Ты прав, Сень, поехали, — Родя достал из внутреннего кармана билет и протянул проводнице. — Мы едем домой!

Глава 16

Москва

Дорога до Москвы выдалась спокойной. Пусть в этот раз в поезде не было Миры, мы доехали шумной компанией. Лиза взяла билет в купе с девчонками, а мы ехали прежним составом — я, Родион, Кеша Уваров и Валик Зимин. Тем для разговора скопилось достаточно, поэтому за разговорами и настольными играми мы не заметили, как пришло время выходить сначала Уварову, а потом и Зимину.

— Встретимся через месяц! Если что — звоните! — произнёс Валик, пожав руку мне и Родиону.

Пусть мы и нечасто проводили свободное время, но ребята не раз выручали во время подготовки к семинарам, да и в жизни протягивали руку помощи, поэтому я считал их друзьями. Увы, но помочь с делами в Москве они никак не могли, со всем мне придётся разбираться самому.

— Алексеич! Как же я рад тому, что хоть что-то не меняется в этой жизни! — обрадовался Родя, когда выйдя из вагона поезда, увидел водителя Серафимовых.

— И я рад вас видеть, Родион Владимирович. Возмужали так, окрепли! Позвольте, я помогу погрузить чемоданы в багажник.

— Валяй! — Родя плюхнулся на заднее сидение и вдохнул полной грудью, а я лишь покачал головой. Всё-таки, попадая в привычную среду, Серафимов становится прежним вялым слюнтяем, привыкшим шиковать за отцовский счёт.

Свои вещи я погрузил в багажник самостоятельно. Благо, я путешествовал налегке, а с собой у меня была всего одна дорожная сумка. Автомобиль выехал со стоянки возле вокзала и неспешно направился в пригород, где располагался особняк Серафимовых.

Машину, которая висела у нас на хвосте, я заметил почти сразу, как мы отъехали от вокзала. Неужели Кислов дождался, когда мы покинем территорию академии, и решил свести счёты?

— Алексеич, а ты тоже заметил вон ту «Каму», которая висит у нас на хвосте?

— Какую ещё «Каму»? — насторожился водитель и перевёл взгляд на зеркало заднего вида.

Автомобиль упорно преследовал нас, не отставая даже на крутых поворотах. Наш водитель выдавал чудеса вождения, но и преследователь не уступал.

— Алексеич, давай ещё кружок по площади, сбросим с хвоста этого настырного гонщика! — скомандовал Родион, покосившись на зеркало заднего вида. Он тоже заметил преследователя, и судя по хмурому выражению лица, пытался понять кому бы понадобилось гнаться за нами.

— Сделаем! — отозвался водитель, и круто вывернул баранку, отчего я едва не ударился головой о стекло автомобиля. Вовремя схватился за спинку переднего кресла и сгруппировался.

Машина круто развернулась, прошла боком метра полтора и рванула в сторону, оставляя после себя тучу пыли. Нас преследовали звуки клаксона и недовольные крики водителей, которым наши фокусы пришлись не по душе. Жители окрестных домов тоже не остались в стороне: кто-то старался поскорее снять чистое бельё, которое сохло на бельевых верёвках, другие зажали нос рукой и старались поскорее укрыться за спасительной дверью подъезда.

А вот Алексеичу было не до разглядывания происходящего вокруг. Водитель крутил баранку и сам пыхтел от натуги, что уже говорить о машине, которая ревела на максимуме возможностей. Промчались по Садовой, резко свернули в какой-то переулочек, выскочили на Железнодорожной и промчались целый квартал, оттуда на мост, а там снова в сторону и через дворы.

— Вроде оторвались! — заметил Алексеич, поглядывая в зеркало.

— Ага, оторвались! Вот он, голубчик! — Родион кивнул вперёд, указывая на машину, стоящую впереди, в каких-то двадцати метрах от нас. Сейчас мы на полной скорости неслись навстречу. Дорога была узкая, свернуть в сторону не вариант — глухие стены домов. Алексчеич тут же ударил по тормозам и едва успел вовремя остановить автомобиль, избежав столкновения.