Опричники (СИ) - Коруд Ал. Страница 35

Илья щелкнул пробелом на клавиатуре. Еще одна глава готова! Казалось бы, типично научная задача для Отдела ЧС имела на самом деле практический смысл. За столетия плотной работы в регионе был накоплен немалый опыт. Но он был рассеян по отчетам, отчасти потерян или забыт. Но все возможно восстановить, если, конечно, браться с умом. Илья бы не поверил этому, кабы сам не увидел в их лаборатории вернувшиеся в явь письмена на старинной грамоте. Архивариус знать не знал, что для этого использовала Дарина Алексеевна Вахрушева. Но наверняка не только методы из традиционной науки. Потому лаборатория Отдела и была заглублена в землю.

Да и место для конторы выбрано вовсе неслучайно. Расположенная в менее чем километре от реки странная возвышенность в старые времена, о которых уже напрочь забыли, когда-то была покрыта лесом. Вернее, тут рос небольшой сосновый бор. И он являлся «священным». Со временем его вырубили, а расположившиеся неподалеку монахи Михаило-Архангельского монастыря постарались «освятить» поганое место. О нем совершенно забыли, застроили домами, возвели винзавод, а неподалеку устроили кладбище. Так что Илья, посвящённый в эту загадочную тайну, уже, будучи в Отделе, был особенно усерден.

— Семенов, — в кабинете показалась лысоватая голова Вакорина.

— Да?

— Собирайся. Едем.

— Куда, зачем? — Илье не хотелось отрываться от любимого дела.

— На Кудыкину гору. А конкретно в Кучкас.

Трескина встрепенулась:

— Это на Пинеге? Сказывают, самое поганое место. Неужель, опять икотники?

— Да нет, — отмахнулся главный оперативник Отдела. — Охотники пропали.

— А мы здесь при чем?

— При том, — Вакорину надоело препираться. — Приказано! У тебя, кстати, прививка от энцефалита сделана?

— Так точно. Всем в один день укололи.

— Тогда по коням!

Семенов получал у Ивана Васильевича одежду и снаряжение в дорогу, заодно выслушивая советы начальства.

— До Карпогор нас на дежурке докинут. А там сто двадцать пять верст останется. МСЧники встретят и довезут.

— Кстати, а почему мы ищем, а не они?

— Так в том-то и дело, что искали они, и цельная группа в лесу пропала.

— Как это? — Илья примеривал сапог, прикидывая его размер с портянками.

— А вот так! С навигатором и рацией.

Иван Васильевич отнял руку от своих пышных усов:

— Да ну? Никак Лешак шалит?

— Ты, что ли, Васильич, о тех местах ничего не помнишь? В восьмидесятые там геологи пропали.

— Что-то припоминаю. Егор Семенович искал их, долго потом ругался. Место там нехорошее есть. И зачем народ туда прёт?

— Народ считает, что уж с ним ничего не случится. Приезжие со столицы, чего с них взять, — Вакорин остановился, выбирая себе подсумки. — А вот пропажа МСЧников напрягает. Илья, ты что-нибудь по тому району помнишь?

— Нет, — растерянно ответил Семенов.

— Эх, молодежь. Эти места упоминаются еще в грамотах князя Святослава 1137 года и новгородских летописях как «Сура поганая». И связано это с чудской мифологией напрямую. Нюхча всегда была местечком лихим, чудским. Кучка и вовсе на самом краю области расположен. Орлиное место, место высокой силы. Кучкас родом от финского котка или мордовского куцкан, что и есть «Орел».

Илья напрягся, что-то припоминая. Ни фига у них, получается, не обычная спасательная экспедиция.

— То есть мы ищем не людей?

— Их, но это уж как получится. Наша задача — поиск аномалии. Уж что дальше с ней делать, пусть в столицах решают.

— Оружие?

Вакорин уже упаковал в чехол свой замысловатый штуцер Бюксфлинт с двумя стволами. Его верхний ствол был гладким 12-го калибра, нижний — нарезной 7,62×51. Затем оперативник задумчиво повернулся к Семенову:

— Пистолет там без надобности. Ты из гладкоствольного оружия стрелял?

— Да так….

— Понятно. Васильевич, выдели ему тогда карабин. Тот же Калашников, только стрельба без очередей.

Илья получил самозарядный карабин Вепрь СОК-95, тут же его разобрал и почистил. Патронов дали немного. Всего три пачки или шестьдесят патронов. Так и не очередями палить. Отдельно Иван Васильевич выдал уже снаряженный спецпатронами магазин. С чем они столкнутся на месте, было неизвестно. Потому что переломный ручной гранатомет также исчез в большом рюкзаке старшего опера. Семенов знал, что из него стреляли водяными гранатами. Святая вода и на самом деле обладала неким воздействием. Особенно если на гранаты предварительно Варакиной были нанесены особенные руны.

— Держи разрешение на оружие. С собой возьмешь удостоверение офицера МЧС.

— Почему не свои?

— А что ФАПСИ в тайге делать? Конторскими мы уже достаточно наследили в Звозе. Смежникам не очень нравятся силовые операции под их крышей. Политика! — многозначительно добавил Вакорин.

— Потому мы не под их крышей?

— В том числе. Иначе бы занимались всем, кроме непосредственного предназначения. Начальников много, и не всем сразу разъяснишь, что к чему. Это не бизнес крышевать и слежку за оппозицией вести. Тут работа намного тоньше. Все, встретимся у поезда, там и оружие получишь. Что брать, ты знаешь. Никак, походник бывалый.

В дежурке было время переговорить и обсудить. Но сначала Григорий Дмитриевич проверил содержимое рюкзака молодого сотрудника. Смена белья, запасные портянки и теплые носки, флисовка. Погода на севере переменчива. Вместо палатки непромокаемый плащ, из которого можно соорудить легкий шалаш. Набор титановой посуды, мультитул и огниво у опытного охотника вопросов также не вызвали. А вот кривой нож Кукри удивил.

— Зачем такой?

— Он отлично работает небольшим тесаком. Нарубить веток для шалаша, щепы для костра.

— Или шею кому-нибудь.

— Это уже к Наташке.

Мужчины засмеялись. Увлечение их сотрудницы мечевым боем вызывало у мужчин противоречивые чувства и массу подколок.

— Про едомаху что-нибудь слыхал?

— Это леший?

— Копай глубже. Дух лесной. Лешаки — это в большей степени сказки для детворы. Психология. Суть ведь в чем? Считается, что у каждого места — озера, реки, горы или леса есть хозяин. А у нас же леса безбрежные, где тут хозяев на все напасешься? Северный ведь человек, как из дома на околицу вышел, и, по сути, уже в чужом опасном мире оказался. В старину сказывали — ЗаРусь ушел. А вот когда назад в обитаемые места возвратился — НаРусь обратился.

— Любопытно.

— Так и на Вологодчине сказывали. Старинное поверье. Откуда взялось, не ведаю.

— Что ищем тогда?

— Того, кто эту аномалию вызвал. Люди ведь лес за последние десятилетия неплохо освоили. Охотники избушек понаставили, зимой на снегоходах, летом на моторках все окрест излазили. А уж про лесопромышленников молчу. Вся тайга в зимниках. Куда там духу проявиться?

— Но здесь?

— Места дикие, люди пришли непуганые. Вот сила и взяла свое. Ладно, подремлем малость. Нас там встретят, а по той дороге и не поспишь.

К месту подкатили еще в ночи, только ночи белой. Солнце встало еще в дороге, да и вовсе не было темно. С реки поднялся зябкий туман, еле пробиваемый лучами встававшего светила, когда они свернули в луга. Деревня находилась чуть в стороне от Пинеги. Так что завтракать сели в четыре утра. Кучкос — деревня почти не жилая. Три или четыре дома еще трепыхаются, да небольшая ферма для детского лагеря работает. Остальные дома навещают время от времени. Так что ни магазина, ни другого заведения в нем не имеется. Лишь телефонный аппарат на столбе одиноко сиротеет. Благо, дежурные МЧСники без разговоров поставили ради ожидаемых гостей на газовую плитку уже готовую гречневую кашу с мясом. Затем, прихлебывая чай, Вакорин ознакомился с новыми данными поисков.