Ледяное озеро - Эдмондсон Элизабет. Страница 9

Майкл засмеялся.

— Должен признаться, я действительно устал. Но не уверен, что удастся вырваться. — Он замялся. — Ты же знаешь, какова обстановка… Слушай, дай мне время подумать. Я свяжусь с тобой скоро и сообщу: да или нет.

— Хорошо. Жду звонка.

— Пока, Фредди.

Майкл положил трубку и отодвинул телефон. Выпрямился на табуретке, размышляя. Уэстморленд… Он прикрыл глаза и увидел перед собой холмы, замерзшее озеро, скалистый ландшафт, памятный по детским каникулам. Сколько же лет он там не был! Шестнадцать, подсказал его любящий точность ум. Последний раз он был там двенадцатилетним.

Молодой конструктор вновь склонился над чертежной доской, с логарифмической линейкой в руках, бормоча под нос цифры. Распахнулась дверь, и сильный порыв холодного ветра ударил ему в затылок.

— Закройте дверь! — крикнул он и, обернувшись, увидел на пороге высокого бородатого мужчину; плечи его куртки были засыпаны снегом.

Глава компании Джайлз Гибсон потопал ногами, оставив вокруг башмаков лужу из тающего снега.

— Извините, сэр. Не понял, что это вы, — пробормотал Майкл.

— Уже поздно. Пора идти домой.

— Я хотел закончить с этими показателями.

— Для «Пегаса»?

— Совершенно верно.

— Еще много осталось?

Майкл выпрямился и провел ладонью по волосам.

— Часок, и будет готово.

— Заканчивайте, а затем подходите ко мне в кабинет, хорошо?

— Да, — откликнулся Майкл, мыслями уже вновь погруженный в работу.

— Час, не более. Сегодня я иду на званый обед. Мне нельзя опаздывать, а то Марджори будет недовольна.

— Скоро буду.

Кабинет Джайлза Гибсона располагался в другом бревенчатом помещении, на противоположном конце взлетно-посадочной площадки полевого аэродрома. Майкл почувствовал, как от холода у него перехватило дыхание, и пустился рысцой через продуваемое ветром пространство. Снег бил в лицо, заставляя жмуриться, мохнатые снежинки оседали на ресницах. Он одним махом преодолел три ступеньки, ведущие в помещение Гибсона, и постучал.

— Настоящая метель, — произнес он отряхиваясь.

Гибсон, уже в пальто, сидел за письменным столом, засовывая какие-то бумаги в выдвижной ящик стола, потом запер его и убрал ключ в карман.

— Идемте, я подброшу вас до вашего жилья, вам нельзя ехать на велосипеде в такую погоду.

— Не такая уж она и страшная! — запротестовал молодой человек. — Впрочем, буду рад, если вы меня подвезете.

— Побеседуем по дороге.

Гибсон выключил свет над письменным столом и последовал за Майклом к двери. Запер ее и толкнул, проверяя, хорошо ли держится. Пригнув головы, мужчины поспешили к главному зданию, к изрытой выбоинами площадке, где Гибсон парковал машину.

— Залезайте, — сказал Гибсон, обходя автомобиль и забираясь на водительское сиденье. — Будем надеяться, что он заведется.

Мотор издал несколько сдавленных звуков, зарычал и закашлял, а потом и вовсе заглох.

— Я сделаю, — произнес Майкл, беря из рук Гибсона заводную рукоятку.

— Осторожно, у нее дьявольский норов! — крикнул тот, когда молодой человек направился к передней части машины.

— Насчет норова — это вы правы, — промолвил через несколько секунд Майкл, садясь обратно в машину и потирая ушибленное плечо.

Он с силой потянул на себя дверцу. Хлюпая, они двинулись по изрезанной бороздами узкой дороге, Гибсон пристально всматривался сквозь ветровое стекло, на котором «дворники» вели неравный бой со снегом.

— Сегодня звонил один мой приятель, — проговорил Майкл. — Хочет, чтобы я отправился с ним в Уэстморленд на несколько дней. Озера полностью замерзнут, и можно будет покататься. Он очень увлечен зимними видами спорта.

— Превосходно, — одобрил Гибсон. — Как раз то, что надо. Свежий воздух и немного движения пойдут вам на пользу.

— Я сказал ему, что не сумею вырваться.

— Вот как?

— Если высадите меня тут, на подъезде, я дальше сам дойду. Тогда вы сможете отсюда повернуть направо и вернуться на главную дорогу.

Гибсон подрулил к обочине.

— Позвоните своему другу или пошлите телеграмму. Сообщите, что составите ему компанию. — Он протестующе поднял затянутую в перчатку руку, когда Майкл открыл рот, чтобы возразить. — Нет, это приказ. Закончите с «Пегасом», а потом я не хочу вас видеть до января.

Майкл вышел из машины, поблагодарил Гибсона зато, что подвез, и захрустел по чистому, девственному снегу к маленькому дому с террасой, где квартировал. В прихожей горел свет, но остальная часть дома была погружена во тьму. Квартирная хозяйка оставила ему записку: «Ужин в плите, чтобы не остыл, ушла к миссис Найт, она нервничает по поводу снега».

Миссис Найт нервничала по любому поводу. Сейчас она несомненно полагала, что какой-нибудь праздношатающийся снежный человек, нацеленный на грабеж и бесчинства, вдруг неожиданно постучит в ее дверь. Майкл скомкал записку и выбросил в огонь, тлеющий в кухонном камине. Он подбросил в камин угля и вытащил из плиты тарелку с едой. Застывший ломоть мяса и комковатое картофельное пюре. Кажется, Фредди утверждал, что в «Фазане» хорошо кормят?

Майкл съел свой ужин, а потом сидел за чашкой чая, глядя на играющее пламя. Да, он действительно устал, следует признать. После месяцев многочасовой работы без отдыха и перерывов устали даже кости. Влияла ли его усталость на качество работы? Что ж, пожалуй, даже простейшие вычисления давались сейчас с напряжением и занимали больше времени, чем раньше. Очевидно, Гибсон прав: нужно съездить отдохнуть.

Майкл закрыл глаза, мысленно уносясь на заснеженный север. Шестнадцать лет миновало с тех пор, как он был там в последний раз; шестнадцать лет с той поры, как чуть не умер от воспаления легких. Майкла тогда нашли скитающимся в лесу, он схватил жестокую простуду — так сказали ему, когда опасность миновала и он, очнувшись после горячки, обнаружил, что все события зимних праздников стерлись из памяти.

Майкл уронил подбородок на грудь, на колени ему вспрыгнула полосатая хозяйская кошка, впившись всеми когтями. Он слабо дернулся и погрузился в сон.

Здесь и обнаружила его вернувшаяся через пару часов хозяйка.

— Только погляди на него: спит как младенец, — сказала она, обращаясь к кошке. — Я приготовлю ему добрую чашечку какао, а затем разбужу, чтобы он перебрался в постель.

Она посмотрела на лицо своего квартиранта, интересное даже во сне; ей нравились правильные, настоящие мужчины, а этот вдобавок напоминал, каково это — быть молодым. Жаль только, что он проводит много времени на своей драгоценной работе; где уж тут ему познакомиться с хорошей девушкой, когда он весь в трудах?

Она перелила густое, тягучее варево в чашку и осторожно потрясла жильца за плечо.

— Проснитесь, мистер Рексхем, пора в кровать, а я приготовила вам чашечку какао.

Он моргнул и потряс головой.

— Я, кажется, уснул. Боже правый, столько времени? О, спасибо, вы очень добры. — Майкл с сомнением покосился на чашку: он терпеть не мог какао. — Я возьму это с собой наверх.

Он отнес напиток в ванную комнату и выплеснул в раковину.

Глава восьмая

Йорк [21]

Где же Утрата?

В широком нефе Йоркского кафедрального собора находилось много девочек — ряды и ряды серых фланелевых пальто, целое море серых шляп, с пурпурной каймой каждая. Разумеется, барышни не были абсолютно одинаковы, они были разного роста и размеров, но в этом возрасте так быстро растут — его сестра за это время могла стать гораздо выше.

Вытягивая шею в попытках окинуть взглядом собравшуюся паству, Эдвин сбился со слов рождественского песнопения, чем заслужил презрительную усмешку от высокой женщины, сидевшей на скамье рядом с ним в простой, приличествующей случаю фетровой шляпе. Господи, те же рождественские гимны, что он сам пел когда-то в школе, тысячу лет назад; неужели ничего не изменилось? Гимн закончился, невидимый хор исполнил еще какие-то малопонятные песнопения на средневековом английском, затем женщина с жесткими седыми волосами и строго сжатым ртом, в кембриджской магистерской мантии, взошла на кафедру и начала читать историю Благовещения.