Алистер Кроули - Чёртон Тобиас. Страница 68

В 1951 году сестра Лавдея написала Саймондсу два трогательных письма примерно через 28 лет после смерти ее брата. Она категорически отрицала, что Кроули несет ответственность за смерть ее брата или кого-либо еще. Она сказала, что у каждого есть своя воля и каждый может отличить добро от зла; они должны были понимать, что следование по пути Кроули навлечет на них беду. Она попросила показать копию «Исповеди» Кроули, полагая, что поведение Кроули было следствием его необычного детства. Она снова написала 29 ноября 1951 года. Она не приняла заявление Саймондса о том, что Рауль жил, умер и был похоронен как телемит. Он пробыл в Чефалу недостаточно долго, чтобы принять эту веру. Насколько она понимала, быть телемитом означало быть эгоистичным, черствым и жестоким, равнодушным к страданиям и судьбе других. Она считала, что смерть ее брата была для Кроули всего лишь инцидентом; ее родители не получили от него письма сочувствия.

Неспособность Кроули сочувствовать горю семьи Лавдей, похоже, связана с изолирующим эгоизмом, который всегда был для Кроули защитой от угроз. Когда он время от времени размышлял о таком поведении, он признавал, что часто был «гнилым» и, откровенно говоря, «придурком». «Книга Закона» наставляла получателя: «Не скрывайте пороки свои добродетельными словами». Кроули не скрывал своих пороков; он был таким, каким был. Он не раскаивался. Фактически, если бы он не столкнулся с насильственной депортации и преследованиями, а также дезориентирующими болезнями и наркоманией, все могло бы быть иначе. Фактически, он послал Бетти отправить письмо родителям Лавдея, но у нее случился припадок, прежде чем она успела выполнить поручение.

Сестра Лавдея выразила жалость к безмерно одаренному Кроули. Она полагала, что если бы он использовал свои дары во благо, он мог бы обрести душевное спокойствие, которое ускользало от него. Она также считала, что смерть ее брата напрямую повлияла на судьбу Кроули. Широкий круг друзей Рауля сожалел о его смерти, которая в сочетании с изгнанием из Италии и Франции погубила Кроули. Что касается прессы, то они ужасно исказили слова Бетти. Однако в конечном итоге убеждения Кроули были, по ее мнению, эгоистичным.

Напротив, Джейн Вулф написала Саймондсу из Голливуда:

Я хотела бы отметить следующее как указание на различные этапы нашего обучения в Чефалу; атмосфера была разреженной, мы стали интенсивно осознавать друг друга, и Алистер заставлял нас обдумывать любое замечание, которое могло вылететь из наших губ, будь то небрежное или нет; мы не должны были лезть не в свое дело!

Затем Джейн рассказала небольшую историю о том, как Лия однажды схватила шляпу Бетти и бросила ее на землю, затем осторожно подняла, отряхнула ее и поправила себя, сказав:

««Какая хорошая маленькая шляпка». Это было так красиво и спонтанно, действие, которое я никогда не забуду. Именно так наши неуправляемые импульсы были подчинены — не потому, что они были устранены, а потому, что каждая эмоция уравновешивалась противоположной.

В то время как Саймондс изначально написал драматический рассказ о похоронах Лавдея, за которыми наблюдали «сотни жителей деревни», Джейн исправила приукрашивание фактов: «Никто, кроме католиков, не мог быть похоронен на освященной земле. Власти действительно разобрались с похоронной процессией. Тело нужно было похоронить за 24 часа. За нами наблюдали несколько монахов, которые жили по соседству с кладбищем». Затем она сослалась на «бесценный анализ» Кроули и подчеркнула, что литературные материалы, возвращенные в Британию из Чефалу, не были, как было заявлено, уничтожены таможней. «Между прочим, — добавила она, — А.К. называл Лию и меня уродцами».

Наконец, «Во многих периодах своей жизни я возносила Слава Богу за Чефалу».

И тем не менее, каждый год, когда Кроули упоминается в прессе, распространяются одни и те же старые лжи. Как говорит Кристофер Макинтош, публике нужен «плохой мальчик». Это не имело бы большого значения, если бы Кроули не был таким важным человеком, с серьезным посланием, вплетенным в его трудную жизнь.

* * *

2 мая 1923 года Алистер и Лия прибыли во французский Тунис. Он резко отказался от героина. Последовали три дня чистого ада, но затем астма вернула его к лекарству. Он не сдавался. Его сила воли и убежденность помогли ему пройти через жизненные испытания. Он начал свою «автоагиографию» — удивительное повествование о жизни и творчестве. Он никогда не увидит ее опубликованной в законченном виде. Несмотря на пристрастие, болезни и бедность, автобиография Кроули содержит некоторые из его лучших произведений, наполненных авторитетным юмором и холодным пониманием условий жизни человека. Нет горечи; Кроули на коне, и Телема неизменно оправдывается.

Убежденный, что Liber AL скрывает тайны, важные для науки, Кроули обратился к профессору математики Норману Мадду, Брату Omnia Pro Veritate (Все ради истины). Мадд подумал, что ему следует скорее оказать поддержку Кроули письменно кампанией. Разбитый маг начал дело, сообщив о своем затруднительном положении 8 мая члену парламента сэру Годфри Коллинзу, «избранному представителю нации, к которой я принадлежу». Кроули просил Коллинза внести законопроект о защите оклеветанных людей, предоставив им «равное пространство для ответа». Такие просьбы до сих пор остаются без внимания; право общества на ложь необходимо защищать.

Кроули обнаружил, что разумные люди могут неправильно понять Телему. Он исправил заблуждения Мадда:

Позвольте мне объяснить это следующим образом. Несмотря на разнообразие возможных треугольников, все они ограничены тремя сторонами. Точно так же объем возможных желаний любого человека ограничен его расой, кастой и т. д. Ничто не раздражает меня больше, чем то, что люди воображают, что 93 [Телема] допускает любую свободу действий.

Кроули утверждает, что телема «неизбежна», потому что отождествляет судьбу со свободой воли: «Делай то, что ты хочешь» — это не руководство, «это научный принцип этики».

Я не уверен, что вы вполне уловили идею Книги, когда говорите, что у обычного человека должна быть надежда. Насколько я понимаю, принятие Закона — это что-то вроде решения о поступлении в университет. ««Рабы должны служить». [Возможно, он думает о ««скаутах» колледжей, которые обслуживали студентов в Оксфорде и Кембридже]

Что касается свободы, я думаю, дело в том, что любой человек должен заявить о намерении исполнить свою Волю. Поступая так, он берет на себя ответственность управлять собой и другими. Он должен преуспеть или потерпеть неудачу в этой более высокой задаче.

[…] Все, что мы можем сделать для троглодитов (я попал в неприятности, называя их так), — это работать на их общее благосостояние и очень медленно готовить их к освобождению. Но для нас важно полностью положить конец этому проклятому дерзкому вмешательству в нашу жизнь.

Затем Кроули делает важное, даже поразительное заявление, которое полностью отделяет его от эрзац-оккультизма:

Я хочу избавиться от различия между оккультными, обычными и научными исследованиями. Утверждаю единство природы. Для меня адепт — это просто человек, знающий свое дело в обоих смыслах; (а) что это такое (б) как это сделать.

[…] Я считаю, что человек должен раскрыть Истинную Волю посредством духовного опыта, основанного на практиках, в основном типа саммасати, […] ««прямому видению» не следует доверять, если оно не подтверждено полностью интеллектуальными критериями, а также ходом событий. ««Успех — ваше доказательство».

Затем Кроули поясняет, что его роль как «Логоса» (Слова) не просто проистекает из Книги Закона или из рациональных соображений, но, скорее, является результатом:

Силы обстоятельств, которые вынудили меня отождествить себя со Словом Телема, и отказываются позволить мне следовать любым из моих многочисленных амбиций, хотя они все еще сильны во мне! В данный момент Алистер Кроули чертовски зол из-за того, что он не может быть известным поэтом, руководителем следующей экспедиции на Эверест и тому подобного. Конечно, в равной степени верно и то, что моя глубочайшая Воля полностью удовлетворена тем, что я являюсь Логосом, потому что ничто другое не принесет мне за преграды рождения и смерти.