Сказание об Оками 3 (СИ) - "Seva Soth". Страница 40

На втором этаже трактира послышался треск ломаемого дерева и звон битого стекла. Все ясно. Сейчас человек-акула выпрыгнет из окошка и мы продолжим спектакль.

— А ну не трожь Коху-сана!

Из выбитого окна, которое и правда имелось, спрыгнула красноволосая фурия с внушительным таким пузиком. Месяц шестой-седьмой, насколько я разбираюсь. Спрыгнула вполне уверенно, несмотря на очевидные отклонения в центре тяжести относительно того, что она должна была всю жизнь тренировать. Женщина стала между мной и типа поверженным похитителем. Не знаю чего такого прекрасного в ней герой-любовник увидел. Не уродина, но и не королева красоты. Тощая, лохматая, вся в укусах человеческих зубов, включая шею. Личико, может быть, миловидное, глазищи серые с фиолетовым отливом грозно сверкают.

— Ты че, коза, мы же тебя спасаем! — с ничуть не наигранным возмущением высказала ей я.

— Меня Коху-сан спас! А тебя я не знаю!

Наверху снова затрещало и со второго этажа рухнуло мощное тело Сумидаре Бьючи. Старпом Шохеймару далеко не такой хороший актер, как его капитан, но отключку изобразил достоверно. Девушка от звука удара оземь испуганно вздрогнула. Следом за падением Бьючи вниз мягко соскользнул Хатиро.

— Узумаки-сан, это недоразумение. Мы из Конохагакуре, — сказал он ей. — Точнее, мы шиноби Водоворота. Сейчас мы свяжем этих злодеев, которые вас похитили и все вместе отправимся в деревню Скрытого Листа.

— Никто тебя, дуру, в Кусагакуре не вернет, — прошипела я, надеясь что никто посторонний нас не услышит. — Подыграй нам.

— Что? — не поняла беременная дурочка. Реально, чтоль, успела в кэпа втюриться и теперь фактов не замечает, видит только угрозу своему мужчине? Совет им да любовь! Но чего так не вовремя?

— Мы пришли арестовать нукенинов! — громко объявила я, чтобы все любопытные уши услышали. И тут трактир рухнул. Казалось, что от звуков моего голоса. Не выдержала хлипкая конструкция потери стены. Как вовремя Марин оттуда убралась.

— Я Оками по прозвищу «Разрушительница Деревень», — представилась я девушке, говоря громко и добавила уже тише. — Не бойся, все с ними будет в порядке, они мои кореша. Подыграй мне, если не дура.

— Девочка, которая разрушила все деревни Страны Водопадов? — удивленно вытаращилась Узумаки. Ей что, вообще ничего не разъяснили?

— Разрушительница! Разрушительница пришла уничтожить нашу деревню! — заголосил кто-то на той стороне улицы.

Мой одноглазый приятель тем временем деловито связал руки мощному акулоиду и подошел на пару шагов ближе к Юки. Чтобы и его «пленить».

— Узумаки-сан, повторю, я Хьюга Хатиро, мы тут чтобы вас спасти! — тоже громко добавил он. — Видите, протектор Узушиогакуре. Мы из Вашей родной деревни.

— Если какие еще ублюдки решат наехать на Узумаки или Узушио — вот что будет! — указала я на руины питейно-отдыхательного заведения. Говорила для собравшихся зевак. — Я Оками, королева Узушио. Никто не посмеет обижать моих людей!

— А наших людей обижать, значит, можно⁈ — выбежал сквозь толпу толстый мужик в засаленном фартуке. Явно имеет отношение к павшему смертью храбрых трактиру. Хозяин или управляющий.

— Да ты сам виноват, что так дерьмово свою халупу построил!

— Уважаемые жители Акаяма, королева Узушио компенсирует все разрушения! — объявил Хатиро. Вот с одной стороны спас ситуацию, с другой в карман ко мне залез. Я не настолько дофига богатая, чтобы каждому хмырю, у которого что-то сломала, башлять. Скрипя зубами от жадности, распечатала фуин, в которой держала кошелек, и отслюнявила три тысячи. Под укоризненным взглядом друга добавила еще две. Не стоила эта рухлядь больше. Да жирдяй в плюсе остался!

«Растолкали» якобы отрубившихся нукенинов и под конвоем повели на выход из города. Нам предстоял довольно скучный, если не нападут, переход до Конохи. Разве что с моей новой подданной перетереть. Девушка держалась поближе к Юки и как-то старалась заслонить киринина от страшной меня.

— Да кто же вы такие⁈ Я родилась на Узушио и знаю, что сейчас там нет ничего, кроме смерти. Какая такая королева может быть у мертвого острова?

— Реинкарнация Узумаки Мито, победившая проклятие Узумаки, длань Шинигами и как еще там модно называть последствия атаки на остров. Я там высаживалась. Вот, Коху-сан и Бьючи-сан подтвердят. Они, правда, на корабле все время оставались, у них дел хватало.

— Вы что и правда друзья?

— Кэп, ну что за дела? Чего ты свою пассию не подготовил? Не рассказал, кто ее спасать придет и что дальше будет?

— Так получилось. Марин-сан устала, ей нужно было отдохнуть, — со связанными за спиной руками жест пожатия плечами выглядит непривычно, но у Юки он вышел естественней некуда. — Марин-сан, эту девочку и правда называют реинкарнацией Узумаки Мито. Протектор Водоворота у нее на поясе настоящий, мне и моему старпому обещаны такие же. Но я вас спасал не ради награды в виде принятия на службу, а потому, что женщины не должны находиться в таких ужасных условиях.

Где-то с этого момента нормальное общение пошло. Все-таки Марин куноичи, а не какая-то там кисейная барышня. Ну как куноичи, как следует она не доучилась и протектора Водоворота не получила, всего год в клановой учебке успела провести. И в Скрытой Траве никаких клятв пока принести не успела, ее сразу начали использовать, как живую батарейку, ускоряющую регенерацию, пообещав, что все остальное будет позже. Ублюдки! Тот случай, когда особенно жаль, что я липовая разрушительница и сравнять скрытую деревню с землей не способна.

По пути от нечего делать молодая женщина рассказала нам свою историю. Говорила сбивчиво, с обилием лишних подробностей, так что ограничусь более-менее упорядоченной выжимкой из ее слов.

Родилась Узумаки Марин и правда на Узушио, еще до первой большой войны. В клане Узумаки все было дофига заморочено. Несколько ветвей, считай отдельных кланов в клане, с разномастными генетическими профилями. В семье у моей новой знакомой по женской линии передаётся способность к переливанию чакры, принявшая странную извращенскую форму — через укус. Я так думаю, что есть и другие варианты, но недоучка ими не овладела. Источник исцеления ведь поглощение внутренней энергии Узумаки. Чакра начинает вытекать наружу вместе с кровью, а для ее поглощения самым удобным оказался рот. Такой вот антивампиризм или обратный вампиризм. Интересно, почему не подходит банальное переливание крови. С ним сложнее выдерживать точную дозировку энергии? Или лечебная чакра тухнет и успевает рассеяться в пространстве?

С детства её тренировали с упором на будущую профессию ирьенина. Именно что академии у Узушиогакуре не имелось, само централизованное обучение шиноби в одном месте — идея Тобирамы, которую остальные скрытые деревни слизали с некоторой задержкой уже под конец мировой войны. Остров Водоворота к тому моменту представлял собой радиоактивные руины. Но клан Узумаки всех обладателей своей фамилии старался без обучения не оставлять. Каждый получал внимание сенсея.

Узумаки Карин, мама красноволосой, так и осталась на моём острове, работая в госпитале, не отступив от присяги, и лечила раненых до конца. Ну, так Марин считает. Не просто рассказывает, а верит в свои слова, насколько я в людях разбираюсь. Ее отец, Узумаки Акито, дезертировал, прихватив с собой и дочь. Поступил в соответствии со своим именем, которое расшифровывается как «умный». Так-то правильно поступил, даже в самурайском кодексе сказано, что отступить перед лицом тотального преимущества у противника, не имея шансов победить, не зазорно, если только господин не приказал стоять до конца и умереть. Мамкой девушка открыто восхищалась, а на батю в огромной обиде. Хотя, по-хорошему наоборот должно быть. Акито ее спас, вывез с острова перед началом войны и вообще вырастил. Походу, я знаю, в честь кого она свою будущую дочь назовет. Не стала пытаться вправить ей мозги. Не психолог я, могу только хуже сделать.

Сбежал Акито-сан в место, до которого я не добралась. В благословенную Страну Чая, где занял место телохранителя одного из криминальных боссов. Так себе карьера для шиноби из клана Узумаки. Но мужчина был всего лишь генином, звезд с неба не хватал. Ну или это обиженная Марин так пыталась собственного отца принизить, говоря о нем в уничижительном тоне. Дескать, тряпка, трус, подлец и негодяй.