Граф из Техаса - Кэрол Джерина. Страница 46

— В Далласе, это там, где находится ваше ранчо?

— О нет, мэм, не совсем. Трипл находится ближе к Вако. Паше с братом имение располагается прямо за окраиной города. По нам недолго добираться и до Далласа на поезде.

Миранда топнула ногой и с негодованием посмотрела на Прескотта сверкающими от злости глазами.

— Милорд, я настаиваю, чтобы вы выслушали меня.

Прескотт нетерпеливо вздохнул.

— Ну, что у вас случилось, мисс Миранда?

— Приехали ваши гости, милорд.

— Гости?

— Да.

— Ну наконец-то, — сказал он. — Я уже больше недели ожидаю шерифа, который должен привезти с собой судью. Вскоре мы сможем, наконец, избавиться от Эмерсона у нас в темнице.

— Нет, это не шериф Пенхалиган и не судья Ченоуэф, милорд, — сказала Миранда. — Это ваша семья, Кандервуды.

Он посмотрел на нее и замотал головой.

— Нет, нет, это невозможно. Еще рано. Они должны приехать только через пару дней.

— Но они уже здесь, милорд. Три их кареты уже стоят у нашего замка, о чем я уже давно пыталась сказать вам, но вы мне не давали.

У Прескотта все перевернулось внутри, сжалось в узел, похожий на тот, каким он завязывал лассо, и он почувствовал, как у него подогнулись ноги в коленях.

— О Господи, помилуй. Ну кто-нибудь, делайте что-то, пожалуйста.

— Это вы делайте что-то, Прескотт, — сказала Люсинда, подняв на руки малышку Элизабет и схватив за руку Викторию.

— Я?

— Да, вы. Ведь это ваша семья.

Прескотт не нашелся, что ответить. Первое, что пришло ему в голову, была мысль найти себе в замке самую темную и глубокую дыру и спрятаться в ней до тех пор, пока его семейка не решит уехать.

— Что же мне делать?

— Вам надо пойти и поприветствовать их.

— И я должен делать это в одиночку?

— Да, вы должны. Мне нужно отвести детей в детскую и уложить их спать. Миссис Свит, поставьте чайник и начинайте готовить бутерброды. И побольше. Не исключено, чаю семья его светлости уже умирает с голоду, преодолев этот долгий путь к замку из Труро. Ровена, сбегайте в конюшню и позовите Уилла и других работников помочь перенести багаж Кандервудов, Мне кажется, что он у них очень большой. Миранда, найдите Харгривса и вдвоем с ним проверьте все комнаты для гостей, чтобы убедиться, что они находятся в том же состоянии, как мы их оставили. И заодно откройте окна, чтобы проветрить их.

Когда Люсинда раздала приказания, все женщины засуетились, бросившись выполнять их. Только Прескотт продолжал стоять, как вкопанный, и смотреть на нее с каким-то ошарашенным выражением лица. Впервые за всю свою жизнь он не мог найти в себе сил для того, чтобы просто сдвинуться с места.

— Идите же и поприветствуйте ваших гостей, — сказала она. — Они ждут вас.

— Этой встрече я бы предпочел приковать себя цепями к стене темницы рядом с Эмерсоном.

Тяжело вздохнув, Люсинда легонько подтолкнула его.

— Вы сможете сделать это и позже. А сейчас вам надо идти встречать свою семью.

Глава 18

Прескотт не понимал, как ему удалось прожить несколько следующих часов. Он только помнил, что, когда подошел к парадной двери, она со скрипом распахнулась на своих петлях, и шумная пестрая толпа ввалилась в замок, подобно захватнической армии, застав Прескотта врасплох.

Различные тетушки и кузины, которых он только мельком встречал в Лондоне и имена которых он не мог припомнить даже под угрозой смерти, целовали его в щеки так усердно, что, казалось, протрут кожу на лице. Его родственники мужского пола, ни одного из которых он тоже не мог припомнить, жали ему руку и сердечно похлопывали по спине с такой силой, что, казалось, не обойтись без синяков. А рукопожатие одного дородного юного кузена чуть было не стоило ему вывиха правого плеча. Приветствуя его, они говорили без умолку все сразу, рассказывая об очень скучном лете в Лондоне, о жарком и пыльном путешествии на поезде из Шотландии с таким ужасным питанием, что они чуть не умерли с голоду, о еще более пыльной поездке в каретах из Труро и о том, как они были рады найти, наконец, пристанище в его удивительном и странном доме. Прескотт пытался сказать им, что Рейвенс Лэйер — это замок, а не дом, но ему так и не удалось произнести и звука.

— Послушайте, вашей служанке следует сделать что-нибудь с этими окнами, мой мальчик, — сказала костлявая женщина средних лет.

«Кажется, это тетя Чарити [9]», — вспомнил Прескотт и усмехнулся над полным несоответствием имени и характера. Уж эту даму меньше всего можно было назвать милосердной.

— Они пропускают слишком много света. Особенно для комнаты таких размеров. Уж слишком много. Посмотрите только, как выцвели ваши портьеры!

— Мне в общем-то нравится… — начал было Прескотт, но его тут же прервал один из его дядюшек.

— Святой Эндрю, что за великолепное поле для гольфа, — сказал он. — На нем будет абсолютно точный удар. Можно играть девять лунок каждое утро без промаха! Скажу я вам, это заставит вас почувствовать себя новым человеком. Гольф делает чудеса для человеческой души. Вам непременно следует попробовать это, Пристон.

— Прескотт, — сказал он. — И я действительно не отказался бы попробовать, если бы только знал, что такое голь…

— Послушайте, кузен, — вмешался один из его младших кузенов, жеманное поведение которого было больше похоже на женское, — в этом вашем старом экзотическом доме есть ВК?

Прескотт жил в замке уже три месяца, а в самой Англии почти пять и считал, что за это время он уже освоил их причудливый язык, но все же он не мог никак понять, что за «ВК» интересует его кузена.

— Да ватер клозет, — сказал молодой человек, — он у вас здесь найдется?

Хихикающая молоденькая женщина подошла к Прескотту и с умилением похлопала его ладонью по щеке, кокетливо моргая своими длинными ресницами.

— Разве он не восхитителен, Гарольд? Тетушка Маргарет говорила нам, какой вы занимательный чудак, кузен Прескотт, но я-то, глупая, не верила ей.

— И я тоже, — сказал Гарольд, посмотрев на Прескотта таким взглядом, от которого ему стало немного не по себе.

— А теперь перестаньте разыгрывать из себя дурака, дорогуша, и скажите кузену Гарольду, где находится клозет. У него появилась очень пикантная проблема, насколько вы можете видеть, и…

— Вовсе и нет! — сказал Гарольд покраснев от смущения и злости до корней своих светлых кудрявых волос. — Ты всегда рассказывала всякую всячину обо мне, Крессида, ты занималась этим с самого детства, но я больше не намерен терпеть этого. Ты меня поняла?

— О Боже, Гарольд. Как вам угодно, только постарайтесь не замочить свои прелестные маленькие панталоны.

— Вот видите? Вы сделали это опять.

— Сделала что? — спросила Крессида.

— Поставили под сомнение мою мужественность, вот что.

— Я не делала ничего подобного. Вы сами достаточно ставите ее под сомнение, будучи капризным как маленькая плаксивая девочка.

— Капризным! Ты еще увидишь, Крессида, что я…

Оказавшись между двумя ругающимися кузенами, Прескотт заткнул уши, не желая слышать продолжение этого спора. Теперь он больше прежнего хотел найти себе место, где мог бы спрятаться, залезть за выцветшие портьеры или заползти в одну из щелей в полу — что угодно, лишь бы укрыться от этой буйной толпы родственников. Но он в одно мгновение изменил свое решение и вздохнул с облегчением, почувствовав, что судьба даровала ему отсрочку, когда спокойный голос Люсинды внезапно раздался над всем этим хаотическим шумом.

— Мистер Кандервуд, вы найдете нужную вам комнату на втором этаже. Поверните в холл налево, и это будет третья дверь справа.

Головы повернулись в сторону Люсинды, и все разговоры постепенно стихли, когда она плавной походкой стала спускаться по лестнице. Она представляла собой такое идеальное воплощение грации и изящества, что на ней сразу сосредоточились взгляды всех присутствующих. Гордость за нее, любовь и бесконечная благодарность одновременно нахлынули на Прескотта.