Матабар. II (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой". Страница 35

Женщина, увидев реакцию Арди, опустила губу и чуть нахмурилась.

— Прозвучало не очень, да? — спросила она на Галесском.

Ардан задумался.

— Чуть ломано, — ответил он спустя несколько секунд. — но, в целом, смысл был понятен. Хотя вы и не должны были называть себя охотником, если не проходили обряда и…

— Ах да, — спохватилась незнакомка и начала немного неразборчиво бормотать. — Записи натуралиста О’Шелли. Написаны в 247ом году от падения Эктаса, отпечатаны в 473ем году. Изданы типографией Имперского Научного Сообщества. Глава четыре. « Народ Алькады. Культура и обычаи»… — после этого, ненадолго прикрыв глаза, она снова повернулась к Арди, который уже не был уверен — нужно ли ему оставаться на месте или стоило убежать. — А как правильно должна звучать эта фраза?

Не то, чтобы Ардан горел большим желанием примерять на себя шкуру подопытного, но красноречивый черный плащ и столь же красноречивые звезды на погонах намекали, что можно и потратить пару минут своего времени.

— Ты и я, — начал говорить Арди, не без труда вспоминая язык, на котором очень редко говорил. — Мы идем по тропе охоты. Я охотник. Ты гость. Среди нас нет добычи.

— Точно! — заулыбалась женщина, чем-то напоминая радостное, весеннее солнце. — Гость! Совсем забыла это слово. Но оно и не удивительно. Язык Матабар ведь не имеет письменной формы, а те пластинки, что есть у нас, переводом не обладают. Между прочим, Ард, вы бы могли написать краткий справочник по вашему языку. Практического применения никакого, но для пополнения знаний библиотеки…

— А откуда вы знаете кто я? — не сдержался юноша и перебил женщину.

Та запнулась на полуслове и, вновь, улыбнулась все той же теплой, яркой улыбкой.

— Двухметровый молодой человек, с посохом из тысячелетнего дуба, с выступающей верхней губой, прячущей клыки, яркими янтарными глазами, а еще… — она протянула руку и похлопала его по предплечью. — Я видела ваш снимок в газете, молодой человек. Не знаю, что именно из этого сыграло главную роль в дедукции, хотя, подозреваю, что, все же, это был именно дуб. В конце концов в Империи осталось не так много свидетелей Старого Мира.

Ардану ничего не оставалось, кроме как в полной растерянности хлопать ресницами. Женщина не только выглядела весьма странно, но и говорила ничуть не менее непонятные вещи.

Тысячелетний дуб? Да, конечно, тот старик, под сенями которого деду… прадедушка рассказывал Арди сказки, буквально пропах временем, но не настолько же… Или — настолько?

— Пойдемте, юноша, — женщина, развернувшись, направилась в сторону одного из проемов между секциями. — Этих малышек надо вернуть домой.

О каких малышках шла речь — догадаться не трудно. Разве что ни одна из книг, что в данный момент находились на руках Арди, не могла похвастаться талией тоньше четырех сотен страниц.

— Простите, — окликнул женщину Ардан. — но мне нужно на стойку инфор…

Она даже не замедлила свой шаг и, все в той же степенной манере, продолжила удаляться вглубь библиотеки, попутно утаскивая с собой и саквояж юноши.

Так что тому не оставалось ничего другого, кроме как, с досадой покачав головой, отправиться следом.

В течении следующего получаса они бродили среди секций и стеллажей; поднимались по приставным и винтовым лестницам, оказываясь на все новых ярусах; петляли среди переходов и хитросплетений разветвлений, а порой задерживались на лавочках, где сидели, не нарушая воцарившейся здесь тишины.

Арди, раз уж он оказался там, где оказался, жадно пожирал глазами то богатство, что хранилось вокруг. Казалось, что книг, фолиантов, газет, табличек, дощечек, каких-то странных веревок с узелками, не менее таинственных статуэток, и, даже, картин, тут находилось столько, что не хватит и нескольких жизней, чтобы все прочесть.

Может так и должен выглядеть рай, про который матушка рассказывала Арди, когда читала тому отрывки из священного писания Светлоликого?

Но всему приходит конец и, вскоре, когда они вновь спустились на «первый» этаж библиотеки, то в руках Арди не оказалось больше ни единой книги, а странная волшебница протягивала ему саквояж.

— Спасибо, что составили компанию, господин Эгобар, — произнесла она.

— Разумеется, — кивнул юноша, забирая обратно свои вещи.

Он посмотрел по сторонам, но так и не увидел ни единого указателя. Они стояли посреди стеллажей, тянущихся к спрятанному в дымке потолку, и Арди понятия не имел, как ему выбраться отсюда.

— А не подскажите, пожалуйста, как добраться к стойке информации?

Брови волшебницы, чьего имени Ардан все еще не знал, слегка приподнялись.

— Она сразу напротив лифтов. Вы не могли её пропустить, если только… — она посмотрела на него и, в который раз, чуть улыбнулась. Странно, но почему-то, при взгляде на неё, Ардан вспоминал Атта’нха. — Вы воспользовались лестницами, не правда ли?

— Так и есть.

— Лифты вызвали у вас чувство дискомфорта и неудобства.

— А откуда…

— Вы, в своей жизни, скорее всего в детстве, оказались в запертом пространстве, — вновь бормотала она себе под нос. — И этот опыт был связан с болью, страхом и тем, что вам пришлось пережить нечто весьма и весьма необыкновенное. И это наложило на вас свой отпечаток. Разумеется, если верить монографии доктора психологии Анки Доровой, посвященной боязни замкнутых пространств.

— Но я не боюсь замкнутых пространств, — возразил Ардан.

— Не всех замкнутых пространств… — с ударением уточнила волшебница. — Я давно просила, чтобы дверь заперли. В конце концов не дело, что студенты могут попасть в библиотеку в обход регистрации. Но эти крючкотворцы бюрократы не упустят своего… Пожарная безопасность. Правила общего пользования… и еще десяток отговорок, лишь бы ничего не делать.

Наверное, все же, женщина скорее нравилась Ардану, чем вызывала у него опасения. Да, она была странной, носила плащ, свидетельствовавший о невероятном могуществе, но при этом изучала нечто простое и теплое. Рядом с ней было спокойно и хорошо.

Как в детстве, когда он, порой, оставался в классе Тенебри, чтобы посидеть над какой-нибудь особенно злой задачкой.

— Ох, я вам так и не представилась, — спохватилась женщина и, пригладив свитер, протянула ладонь. — Велена Эмергольд. Главный библиотекарь нашего университете и, по совместительству, обладатель нескольких научных степеней, но не будем вдаваться в такие подробности.

Арди аккуратно сжал ладонь и чуть вздрогнул.

— Эмергольд… совсем как у…

— Тея Эмергольд — моя внучатая племянница, — подтвердила догадку Велена. — Обидно, что её исследования Лей-линий теперь не так известны, как небольшой демарш, совершенный на фоне порыва ревности.

Ардан с великим трудом удержал язык за зубами и не начал расспрашивать, что за порыв ревности мог привести к тому, что в столице началась забастовка магов.

— Вы, кажется, немного удивлены, — прищурилась волшебница. — но совсем не фактом моего родства с Теей. Что же вас так смущает, Ард?

Юноша не стал скрывать и молча указал на плащ ученого.

— А, вы об этом, — вздохнула Эмергольд, попутно неловко пряча за спиной накидку. — Когда я была моложе, Ард, то мне казалось, что чтобы изучать магию, нужно иметь возможность использовать её в самых разнообразных формах, что и привело к… — она пощелкала пальцами по звездам на погонах. — но, чем старше мы становимся…

— Но вам ведь нет и пятидесяти! — не сдержался Ардан.

В ответ на это Велена лишь рассмеялась.

— От вас я ожидала услышать это в самую последнюю очередь, — произнесла она слишком уж шутливым тоном. — В конце концов это ведь ваш прадед, в свое время, вместе с одним очень талантливым волшебником, написали целое исследование на тему печати Долгих Лет… неужели он вам этого не рассказывал?

У Ардана голова немного закружилась. А еще показалось, что в библиотеке почти не осталось воздуха. Стало трудно дышать…

Его прадедушка знал Звездную Магию? Но почему… почему он ничего не говорил? Ардан уже смирился с тем, что прадедушка не счел нужным даже об искусстве Эан’Хане рассказать, но о Звездной…