Матабар. II (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой". Страница 68

Они растекались вдоль границ едва заметного купола, саваном окутавшего строение.

Лиза плавно развернула автомобиль и остановилась с другой стороны улицы, аккурат напротив входа в сквер.

— Я буду ждать вас, — она посмотрела на часы. — Ровно сорок девять минут.

— У нас должно быть пятьдесят, — напомнил Эльвер. — Десять на щит и сорок на поиски.

Лиза резко повернулась к коротышке и в её взгляде, как и во внешнем виде, тут же пропали соблазнительность и лисий шарм.

— Ты, разумеется, можешь спорить со мной сколько угодно, Эльвер, но… — она щелкнула накрашенными ногтями по стеклу циферблата. — … время идет.

Коротышка выругался и слегка подоткнул плечом Миломира. Тот первым, раскрывая над головой зонт, вышел из салона. Следом за ним поспешил Эльвер, поднимая воротник и надевая забавную шляпу со слишком узкими полями.

Затем, с другой стороны, выбрался и Андрей, попутно натягивая на голову пиджак. На выход уже собирался и Арди, как Лиза, будто невзначай, поправила зеркало заднего вида. И их взгляды пересеклись.

— Аркар сказал, что если что-то пойдет не по плану, чтобы ты тут же возвращался и мы с тобой уедем, — едва шевеля губами, видимо, чтобы не было видно остальным, прошептала водитель.

Ардан, не растерявшись, нарочито медленно моргнул и вышел под дождь. С радостью вдыхая морозный, влажный ночной воздух, он услышал:

— И что распорядитель нашел в этом щенке… — затем дверь в автомобиль закрылась, отсекая звуки салона.

Убедившись в том, что по улице никто не едет, Ардан перебежал дорогу и, вместе с тремя подельниками-компаньонами, они вошли внутрь сквера.

И тут же, стоило перешагнуть незримую грань, Арди ощутил нечто вязкое. Он будто шел не по земле, а ступал внутри тягучего гноя, облепившего ноги со всех сторон. Тот, принимая облики рук мертвецов, с облезшей, покрытой трупной слизью, кожей, хватал за лодыжки и икры. И тянул, тянул, тянул назад. А воздух, из свежего и влажного, обернулся таким, что реет над выгребными ямами. С резким ароматом болезненных испорожнений, он пробирался внутрь каждой поры, каждой клеточки; застывал на кончике языка и заставлял першить горло.

Ардан не выдержал и, тяжело оперевшись на посох, зашелся в приступе кашля, попутно едва не распрощавшись с недавним ужином, на который расщедрился Аркар.

— С вами все в порядке, господин маг? — Миломир, подойдя ближе, накрыл Ардана своим зонтиком, чья рукоять оказалась выточена в форме головы тигра.

— Да, — ответил Арди и посмотрел на Эльвера. — Что именно вы здесь ищете?

— Не твоя забота, парень, — процедил коротышка. — Делай то, за что тебе заплатили. И, желательно, молча.

Может Арди так и поступил бы, но вот это невзначай брошенное « парень» заставило возникнуть в памяти фигуру Йонатана, не взявшего денег у переселенцев с Севера. Такой простой, как показалось тогда, жест, но, как теперь понимал юноша — смысла в нем содержалось больше, чем во всех витиеватых речах Марта.

Ардан, отряхнувшись от влаги и гнойного запаха, выпрямился и, крепко сжав посох, убрал левую руку в карман. Не потому, что верил в то, что сможет справиться с Эльвером, просто ощущение железа в ладони придавало ему уверенности.

— Либо вы скажете, либо я возвращаюсь обратно.

В редких отсветах выныривающей из-за туч луны блеснула кривая усмешка неестественно белых зубов Эльвера. Тот откинул полы плаща и опустил ладони на рукояти многочисленных ножей.

— Ну попробуй, щегол, - причмокнул тот губами. — Посмотрим, чему вас там учат в Большом.

Ардан взвел курок и чуть ослабил бедра, сжав немного колени, чтобы ноги, как учил Эргар, стали для него пружинами.

Мгновение, другое и…

— Мы ищем артефакт из Макинджии, — все тем же вкрадчивым, сахарным тоном сказал Миломир. — Из черного дерева. Сантиметров тридцать высотой. В форме стонущей в агонии женщины. Глазницы инкрустированы фиолетовыми камнями. Большего, господин маг, мы и сами не знаем. У Аркара есть заказчик из числа коллекционеров. Тот обещал щедрую плату. Её часть, кстати, распределена по нашим долям.

— И откуда такая уверенность, что этот артефакт там есть? — спросил Ардан, при этом не сводя взгляда с Эльвера.

Он был готов в любой момент использовать и Щит, и револьвер, а затем убраться отсюда так далеко, как только можно. Да, скорее всего придется заново искать жилье, но с тридцатью пятью лишними эксами он может себе позволить и перекантоваться, до Нового Года, в общежитии, а затем — прощай Метрополия.

— Вот, — Андрей достал из внутреннего кармана несколько блеклых фотографий. — Пару лет назад комиссия делала обход здания для отчетности. И вот что они нашли на третьем этаже, в восточном крыле, в детской комнате.

Юноша поднял повыше нужную фотографию. И действительно. Среди отсыревших обоев (причуда богатеев — обклеивать комнаты разноцветной бумагой), на прогнившей тумбочке, поодаль от люльки, стояла та самая статуэтка, которую недавно описал Миломир.

— И что делает этот артефакт? — задал следующий вопрос Ардан.

— Ничего, господин маг, — чуть дернул зонтиком Миломир. — это просто предмет искусства. Коллекционер предоставил тому очень веские доказательства. Иначе распорядитель бы не стал нас нанимать. Ни к чему им привлекать внимание к « Брюсу».

Им? Кому им? О чем говорил Миломир? Почему…

— Мы утолили твое любопытство, ковбой? — Эльвер дернул руками, убирая те от ножей и запахивая полы плаща. — У тебя осталось семь минут. Три ты потратил на работу не руками, а языком.

Ардан пару мгновений размышлял, но… тут вопрос уже стоял не столько в деньгах, сколько в той черте, что, в детстве заставляла его выбираться дальше, чем разрешали родители. В юношестве — путешествовать по Лесным Разливам без учителя; не говоря про Анну, изучение Звездной Магии по незаконному учебнику и прочее.

И имя этой черте — любопытство. Невероятно сложный щит — сможет ли он его разрушить. И артефакт, который явно не являлся обычной статуэткой, а, учитывая как долго тот не терял своих свойств, безусловно относился к искусству Эан’Хане.

Все это порождало почти физически ощутимый зуд. Ардан хорошо себя знал и прекрасно понимал, что если не выяснит все сейчас, то в ближайшие полгода уснуть не сможет, до изнеможения изводя себя догадками и домыслами.

Ничего не говоря, он миновал Эльвера и подошел к границе купола. Ощущение рук мертвеца все еще не покидало юношу, но лишь назойливо звучало где-то на границе сознания и не более того.

— Можно? — Арди кивнул на зонтик.

— Разумеется, господин маг.

Миломир подступил ближе и укрыл юношу от дождя. Арди, распахнув гриморий, принялся за дело. Щит, который он анализировал последние полчаса, относился к поглощающему типу. Только невероятно сложному. До такой степени, что, благодаря постоянной подпитке силой Лей-кабелей, являлся практически непроницаемым. Даже если над таким взорвать пару килограммов смеси, которой горняки подрывают горные породы, то ничего не произойдет.

Как не произойдет если в щит, на полной скорости, врежется почтовый паровоз или если на него рухнет целое здание. Руны, запертые в печати, не просто поглощали те или иные свойства, но еще и взаимодействовали друг с другом в хитрой системе.

С некоторым упрощением его работу можно было представить, как работу живой цепи, передающей из рук в руки ведра с водой для тушения пожара. Каждое из звеньев, по одиночке, не представляло особой ценности, так что если сломать одну из рун — на её место встанет кто-то из запасных, коих в печати предостаточно.

Но что, если, эти запасные не успеют добраться до нужной точки? Тогда, разумеется, ничего страшного тоже не произойдет, потому что цепь просто немного растянется, но функции не потеряет.

Вот только у любого растяжения есть свой предел.

Так что отмычка, которую Арди придумал на основе представленных незнакомцев вариантов, была, одновременно, проста как наковальня, и хитра, словно голодная лиса, пытающийся пробраться в надежно запертый курятник.