Сестры лжи - Тейлор К. Л.. Страница 54
В ушах звенят аплодисменты и смех, когда я миную приемную и углубляюсь в коридор, но озабоченность, которую я прочла в глазах Шейлы, преследует меня до сих пор. Наверняка за ночным вторжением стоит именно Гари Фуллертон.
– О! – замираю я в дверях служебной комнаты, и Ангарад, прилипшая к экрану моего компьютера, заметно вздрагивает, а потом с молниеносной скоростью закрывает файл, что-то выдергивает из USB-порта и разворачивается ко мне лицом.
– Извини, Джейн, я просто… я… – ее взгляд лихорадочно шарит по комнате, – проверяла свой почтовый ящик. Понимаешь, я тут в одну фирму написала, у них есть вакансия… ну и теперь как на иголках, жду не дождусь ответа. А пока вы все ушли на парковку, я и подумала…
– Компьютерами разрешено пользоваться только штатным сотрудникам. У нас такие правила, и ты их прекрасно знаешь.
– Да-да, конечно, просто я сейчас сама не своя, а тут вижу, компьютер включенный, ну и… – Она замолкает, уронив взгляд. – Джейн, прости меня, пожалуйста. Честное слово, я себе места не нахожу. С самого утра все из рук валится…
Возле мышки я вижу ее андроидный смартфон. Топовая модель; я помню, как она мне им хвасталась в самый первый день – дескать, ты только глянь, какие клевые фотки он делает.
– А что, со своего мобильника ты никак не могла зайти в почтовик? У тебя там и три-джи, и всякое прочее, ты сама мне говорила.
– Так-то оно так… – Ангарад тянет руку за аппаратом и сует его себе в карман. – Только я уже выбрала лимит трафика за этот месяц.
– На этом компьютере находится ряд важных файлов исключительно для служебного пользования. В том числе экспертные заключения по судебным делам, отчеты, бухгалтерия и так далее. Мы не можем позволять кому угод…
– Я понимаю! Честное слово, я лишь проверяла свой почтовый ящик на «Яху»! – Она вскакивает с кресла и идет ко мне через всю комнату. – Джейн, прошу, не говори Шейле, а? Это был один-единственный раз. Клянусь, больше никогда!
Она умоляюще всплескивает руками. Щеки красные, глаза блестят то ли от возбуждения, то ли страха. Что именно послужило причиной выброса адреналина, сказать не могу.
– Не знаю, не знаю… – качаю я головой. – У нас, понимаешь ли, очень стро…
Меня прерывает мой же мобильник. Я лезу за ним в карман, пока Ангарад переминается с ноги на ногу, нервно сплетая и расплетая пальцы перед собой. Входящий звонок с неизвестного мне номера.
– Да? – прижимаю я телефон к уху.
Небольшая пауза, затем:
– Эмма? Это я, Ал.
– Ал? – Мир кругом меня замирает, и единственное, что я сейчас воспринимаю отчетливо, это буханье моего собственного сердца. – Ал?!
Заметив, с каким любопытством прислушивается Ангарад, я нетерпеливо от нее отмахиваюсь:
– Увидимся возле псарни через пять минут. Да, и займись пока игрушками и подстилками, там кое-что надо постирать.
– Но…
– Пять минут, о’кей?
Я отхожу в глубь комнаты, по пути показывая рукой: мол, иди уже. Ангарад секунду колеблется, затем проскальзывает мимо меня на выход. Я закрываю за ней дверь.
– Извини, – раздается в ухе голос Ал. – Хочешь, перезвоню попозже?
– Нет-нет! – Я наконец добираюсь до компьютера и буквально падаю в кресло, потому что ноги уже не слушаются. – Ал… Поверить не могу, что это ты.
– Да уж, – издает она короткий сухой смешок. – Сколько лет, сколько зим.
– Слушай, выходит, ты получила мой месседж через «Фейсбук»?
– Ну да, буквально пять минут назад. Я туда уже который год не заглядываю, и вдруг… Короче, что происходит, Эмма? Мне тут из полиции позвонили, я потому и зашла в свой аккаунт. На тебя вроде кто-то наехал, так им надо знать, где я была в воскресенье восьмого октября. И вообще, поддерживаю ли я с тобой связь. Ну, я им и ответила, что мы с тобой уже незнамо сколько лет не общаемся.
– На меня действительно наехали, причем в буквальном смысле, – говорю я. – Я была на велике, а они – на машине. Полиция подозревает, что наезд мог быть неслучайным.
– И еще они подозревают, что это я виновата?
– Нет. Они просто попросили меня составить список людей, которые могут точить на меня зуб, ну я и… – Я массирую лицо ладонью. – Ты же помнишь, как у нас с тобой после того интервью…
– Ой, да ладно тебе, Эмма. – Ал тяжело вздыхает. – Когда это было? Все уж быльем поросло. Да и вообще, я ведь тебе говорила, что та журналистка все мои слова переврала… Надеюсь, ты не думаешь, что это я тебя сбила из-за размолвки, которая случилась четыре года назад?
– Да нет, конечно…
– Ладно, проехали. Ты мне ответь, что там за бред насчет Дейзи, а? – Она вновь вздыхает, на этот раз чуть ли не со стоном. – Эмма, если б ты знала, как я старалась все позабыть! У меня в Брайтоне новая жизнь, понимаешь? И новая девушка, зовут ее Лиз. Обалденная! В прошлом месяце даже обручились. Работаю в «Амэксе», вроде все нормально. Нельзя сказать, что я вообще не думаю о прошлом, нет. Бывает. Но и кое-что подзабывать стала. И знаешь? Это здо́рово. Мне от этого лучше, понимаешь? Я себя чувствую… ну…
– Нормальной, – киваю я.
– Типа того.
Секунд десять мы молчим.
– Кто-то пытается выдать себя за Дейзи, – наконец говорю я. – Шлют мне месседжи через «Фейсбук», как бы с ее аккаунта. Мол, ей холодно, и я ее бросила, такие вещи… А потом, сразу после ДТП, я получила эсэмэску – дескать, только хорошие люди умирают рано, и вот почему ты еще жива.
Ал по-прежнему молчит.
– Ал, ты слышишь? Я говорю…
– Да-да, слышу… Эмма, вдруг это просто какой-то интернетовский тролль? Ты ведь слышала про этих тварей? Упыри какие-то. То напишут гадость на мемориальной страничке жертв теракта, то еще чего… Им главное добиться реакции, а ты как раз им подыгрываешь.
– Ничего подобного!
– Хорошо, тогда скажи, только честно: ты им ответила? Хоть как-то?
– Ну-у… естественно. Написала, мол, кто вы такие и почему так поступаете…
– Вот видишь! Это и была твоя реакция. Они в ответ подбавили оборотов, нашли в Сети номер твоего мобильника и послали то сообщение.
– Каким образом? Я после переезда номер сменила, да и вообще никогда не выкладывала его в Интернет.
– Неважно. Есть такие сайты, где за деньги найдут много чего на любого человека. Работают, например, под видом агентств по поиску стародавних друзей или дальних родственников, а на самом деле это сервис для маньяков. Им достаточно имени и даты рождения, чтобы начать копать.
– Слушай, откуда ты такая подкованная?
Ал вздыхает.
– Помнишь Симону? Ты как думаешь, где еще я могла раздобыть адрес ее подруги? Эх, Эмма! Взять под колпак можно любого, были бы денежки.
– Ну, допустим. А как объяснить, что эсэмэсок и в помине не было вплоть до наезда?
– А если предположить, что наезд и вправду был случайным?
– Полиция в этом сильно сомневается.
– Потому что у них работа такая. Представь на секундочку, как будет орать пресса, если с тобой и впрямь что-то случится, а полиция возьми да скажи: «Ой, мы не придали таким-то и таким-то фактам значения!»
– То есть ты тоже думаешь, что я в опасности?
– Да нет же! Я просто… Тьфу ты, господи!.. Эмма, я считаю, что ты все принимаешь чересчур близко к сердцу. Сейчас пятая годовщина тех событий, ну и… Слушай, ведь ты и раньше слишком часто расстраивалась по пустякам, согласись? – Ал понижает голос. – А с полицией надо держать ушки на макушке и не очень-то чесать языком. Особенно про меня. Если я чего и сделала, то лишь для того, чтобы тебя спасти.
Ее голос уже не громче шепота.
– Да, я знаю.
– Какая-то сволочь хочет довести тебя до психушки… И знаешь, у них кое-что получается. Сама посуди: ты же теперь от теней шарахаешься. Вот и полиция начала задавать вопросы; еще неизвестно, куда это заведет. Эмма, я в тюрьму не хочу.
– Они знают, где я работаю! Номер мобильника! А если им теперь в руки попадет мой домашний адрес?
– Значит, сваливай. Совсем.