Сказка о злой душе 3 (СИ) - Зелень Тина. Страница 7

– Нет, не заболела. Меня прокляли.

– Кто проклял?

– Не знаю. Но когда выясню, то убью всех до единого, кто причастен к этому преступлению. – В потемках я ничего не видела и, если честно забыла, где стоял ночник. Мои бестолковые попытки найти источник света закончились провалом. – Ты в темноте хорошо видишь?

– Да.

– Тыкни пальчиком в камушек, будь добр. – Наконец, настал момент истины. Пришла пора знакомиться с драконом, который без труда мог поставить весь мир в коленно-локтевую позицию и любить его без прелюдий. Мой гость дотронулся до камушка, и он тут же засиял желтым светом. Перед моим взором предстал великий ящер, которого все так сильно боялись. Что могу сказать? Это был не Армагеддон и не апокалипсис. Это была катастрофа вселенских масштабов! – Малыш, а тебе есть восемнадцать?

– Что? – удивился угловатый подросток и инстинктивно отодвинулся, когда ему удалось хорошенько рассмотреть глубокий красный шрам на моем лице.

– Неважно. – Я устало растерла лицо ладонями, а затем вцепилась пальцами в растрепанные волосы. – Как тебя звать?

– Дагот. – Мальчишка расправил костлявые плечики и гордо вскинул острый подбородок. Ого! Я ощутила знакомую эмоцию? Так, так, так. Что это за чувство? А, я поняла. Умиление. Дарий, когда был прыщавым подростком, делал точно так же. Мой сын пытался казаться больше и взрослее, чем он есть на самом деле. Волчонок красовался перед лисичками постарше и мечтал произвести на них неизгладимое впечатление. Но девки, глядя на неказистую малолетку, громко хихикали и посылали Дария в лес самыми длинными и заковыристыми тропами.

– Можешь звать меня злая тетя Алира. – Я оставила свои волосы в покое и продолжила размышлять на тему, как дальше быть.

– Злая тетя Алира? – Дагот опасливо попятился в сторону открытого окна. Видимо, я слишком громко думала об убийстве. Хотя нет. Я в этот момент крепко сжимала отравленный клинок. Один мощный удар в ухо — и мозг пробит насквозь. Слабые места есть у всех живых существ. Даже у драконов. – Ты меня будешь обижать, раз ты злая?

– Нет! Я же твой трофей. Твоя невеста. Твоя рабыня и наложница. Мне по инструкции положено любить тебя всем сердцем. – Я слегка улыбнулась, когда увидела ужас, отразившийся на лице малолетнего кавалера. Правильно боишься. Боги не просто так вручили мне бронебойное оружие.

– А может, не надо? – заблеял крылатый кошмарик.

– Что не надо?

– Любить меня.

– Почему? – Я встала с кровати и сделала маленький шажок. Началась игра в догонялки. Каюсь, я слишком много общалась с хищниками и переняла их модель поведения. Как ни крути, но общество формирует личность. – Тебе что, не нравятся женщины постарше? Малыш, не бойся. Я опытная дама. Больно не будет.

– Я это… лучше… домой пойду. Меня уже старшие обыскались. Шуму будет… – неуклюже наврал дракон. – Нам ведь не нужны крики и скандал. Прощай!

– Стоять! – Я схватила дракона за ногу и рывком втянула его обратно в комнату. Ишь, что удумал! Трусливо сбежать от своего трофея через окно! Не в мою смену!

Глава 8

Я усадила Дагота на кровать и начала вести допрос с пристрастием. В прошлой жизни я работала в суде и знала, как задавать каверзные вопросы, чтобы услышать правдивые ответы. Мой малолетний кавалер, обняв длинные костлявые ножки, положил острый подбородок на коленки и приступил к исповеди. Оказывается, драконы бывают разные. Большие и маленькие, золотые и черные, быстрые и не очень. В размерной сетке ящеров, где самая большая особь была как синий кит, а самая маленькая как воробушек, Дагот был шмелем. Его еще при рождении отбраковали от нормальных драконов и отправили в детский концентрационный лагерь для задохликов.

Помните, как воспитывали детей в Древней Спарте? Вот у драконов были похожие замашки. Только кривых, косых и страшненьких не скидывали со скалы, а изолировали от сильных и больших, чтобы под ногами не мешались. Сегрегация во всей красе. Даготу не повезло. Его даже воробушки обижали из-за того, что он не был похож на остальных ящеров.

– А потом ребята сказали, что у меня кишка тонка. – Дракончик быстро вытер слезы со щек, а я сделала вид, что все это время смотрела в окно и не замечала сырость. – Я прошмыгнул мимо охраны. Но один из драконов внезапно махнул крылом, и меня сдуло в портал. Он захлопнулся за моей спиной, и теперь я не знаю, что мне делать.

– То есть ты на спор пролетел между огромных бойцов только ради минутной славы?

– Ребята меня трусом обзывали и обижали. Мне нужно было всем доказать, что я смелый. Я устал от ежедневной травли. – Мальчишка уже не стеснялся своих слез и ревел в три ручья. – А еще я почувствовал, что ты добрая. Твоя кровь была прекрасна. Мы все это чувствовали. Я сильно сомневался, но в последний момент дернулся, и вот я здесь.

– Плохие новости, Дагот. Информация обо мне устарела. – Нечего мне тут нюни распускать и про доброту разглагольствовать. – Я злая.

– Всех драконов обманули, – расстроился мальчишка еще сильнее. – Ты плохой трофей.

– Добро пожаловать в мир лжецов и притворщиков.

«Так, а это у нас что такое?» – Я не сразу заметила у дракона разбитую губу и ссадину на лбу.

– Скажи, Дагот, тебя били старшие?

– Били, – буркнул дракон и уставился в одну точку. – Утверждали, что боль и телесные наказания очень полезны. Они закаляют характер.

– Ну и как результат? Ты чувствуешь себя закаленным?

– Не очень. Скорее раздавленным.

Дагот не врал. У детей его возраста психика неустойчивая, и последствия от длительного физического и психологического насилия могут быть фатальными. Ночные кошмары и энурез – это мелочи, а вот расщепление личности и ненависть к окружающим – это суровая реальность.

– Раны у тебя быстро заживают?

– Нет. Я бракованный дракон.

***

Дагот

Картина, как говорится, маслом. Беспризорная шпана глумилась над слабым пацаненком и провоцировала его на опасные действия ради ежесекундной забавы. Дагот думал, что сумеет поправить свой авторитет в коллективе, но не тут-то было. Шмель не рассчитал силы и попал в зону мощной турбулентности.

– Так, а что с другим драконом? Который настоящий воин? Он сюда когда явится? – За право пересечь границу среди драконов начиналась смертельная бойня. Победитель получал уникальную возможность прославиться и стать живой легендой в своем мире.

– Другой дракон по твою душу больше никогда не придет. – Дагот тихо вздохнул и отвел взгляд. – Один трофей. Один дракон. Я не сразу осознал, как страшно набедокурил, а когда понял масштаб проблемы, то было уже слишком поздно. Я решил, что раз назад дороги нет, то нужно попробовать с тобой познакомиться. Я увидел лучи света в небе. Немного покружил над зданием. Сел на подоконник, а тут ты стонешь и извиваешься.

– Понятно. – Я подперла кулаком подбородок и попыталась определить приблизительный возраст Дагота. – А половое созревание у драконов когда наступает?

Тут малец покраснел так сильно, что даже я со своей куриной слепотой сумела разглядеть румянец на его щеках.

– Когда у меня гребень вырастет.

– Гребень? – впервые за долгие годы я физически ощутила, как мои брови неконтролируемо поползли к линии роста волос. Удивил меня Дагот своими анатомическими особенностями. – И как скоро это должно произойти?

– Нескоро. Я еще маленький.

Анализируя наш разговор, я поняла одну простую вещь — Дагот из-за своей глупой выходки перевернул все с ног на голову. Пока огромные самцы сражались на арене и мерились гребешками, пронырливый шнурок обернулся шмелем, и его нечаянно смахнули в портал.

– Назови мне масштаб разрушений? На что ты способен? – Вот она дилемма: сразу прибить дракона или все же дать ему шанс немного пожить?

– Масштаб разрушений… учитывая мои размеры… – Дагот даже на свои ладони посмотрел. – Побитая посуда, разбитое окно, может, удастся спалить сарай.

Серьезно? Да у меня после визита белобрысых лисят в доме погром гораздо страшнее.