Лучшая невеста некроманта - Пашнина Ольга Олеговна. Страница 7
Нельзя приходить на чужую свадьбу в белом.
От смеси ужаса и растерянности я оцепенела. В голове лихорадочно метались мысли: что делать?! Бежать?! Спасать гостей? Драться?! Да где этот демонов некромант, чем он там занят, он же пошел упокаивать супругу! Отвлекся на леди Вольгурт, копошащуюся в кустах?!
Когда медленно ковыляющей фрейлине до меня осталось несколько метров, я твердо решила бежать. Пусть сам своих гостей спасает, в конце концов, это его свадьба, а не моя.
Может, потом бы и включилась совесть, но ей просто не дали шанса себя проявить. Из-за угла за спиной умертвия появился какой-то светловолосый парень в черном, округлил глаза и… прыгнул прямо на фрейлину, не дав ей показаться в окне. А потом проворно схватил за ноги и утащил куда-то в темноту, оставив после себя лишь затихающее «ар-р-р-ы-ы-ы».
– Салют! – громогласно объявил невесть откуда взявшийся сияющий лорд Баумгартнер. – Прошу прощения за мой внезапный побег, для продолжения нашего праздника требовалась особая магическая помощь. Прошу на веранду, господа, и пусть вся столица радуется с нами!
Народ повалил на веранду, любоваться чудесами амбресской огненной магии. А сам некромант остановился возле меня и с непринужденной улыбкой обнял. Ни дать ни взять счастливый супруг.
– Проблема решена. Улыбайся!
– Но…
От грохота залпов я на пару секунд оглохла. Снопы искр взмывали в небо, расцветали там огненными узорами всех форм и цветов. И снова, и снова – стоял такой шум и свист, что приходилось кричать, чтобы тебя услышал рядом стоящий. Судя по всему, салют разместили в опасной близости от кустов, куда юркнул Мяф. Надеюсь, темная энергия не боится громких звуков и огня.
– Что ты говоришь?! – наклонился ко мне лорд Баумгартнер.
– Говорю, там в кустах директриса Вольгурт темную энергию ищет! Зачем вы салют запустили?! Ее же контузило!
Лорд Баумгартнер резко выпрямился и закусил губу.
– Да-а-а… неловко получилось.
– Ну у вас и свадьба, – покачала головой я.
– Больше напоминает поминки, – согласился некромант.
А мне не к месту подумалось: жить надо так, чтобы по случаю твоей кончины объявили салют!
***
– Ну прости. Я не знал, что ты там. Их надо было отвлечь, чтобы Айван мог упокоить Барбару. Кстати, ты нашла остаточную энергию? Развеяла?
– Не нашла. Сбежал и растаял, полагаю, когда бедняжка окончательно упокоилась.
Катрин нервно дернула плечиком и поднялась с постели. Простынь скользнула по точеной фигуре и упала на пол. Жаль, в темноте спальни сложно было рассмотреть ее получше. Ему вдруг подумалось: они знают друг друга с детства, и, наверное, каждый, кто знает их обоих, прекрасно понимает, что за дипломатичным словом «дружба» скрываются далеко не только дружеские визиты.
И все же проклятие обходит Катрин стороной.
Раньше Шон думал, это потому что он не испытывает к ней чувств. Но к Барбаре он их тоже не испытывал. Тогда в чем же дело?
– Угомони своего подручного. Айван почти заявил, что подозревает в проклятии меня, – вдруг произнесла Катрин.
– Ты так и не расскажешь, что у вас с ним произошло?
Айван, его последний помощник, оказался одним из лучших. Смышленый боевик, отчисленный из академии по какой-то глупости и лишенный возможности магичить, оказался незаменимым помощником в делах любого рода – бытовых, профессиональных и даже деликатных. Но их ненависть с Катрин – взаимная, кстати – вспыхнула с первой встречи. И порой изрядно досаждала.
– Я напомню, что с моими гостями следует вести себя уважительнее.
Тем более что в свое время Шон проверил всех, от посыльного и газетчика, до Катрин и родной матушки его величества, вдовствующей королевы. Он был бы идиотом, если бы пустил в свою постель женщину, не убедившись, что она не прячет в шкафу темные секреты.
– Помоги, – попросила Катрин, набросив на плечи платье.
В темноте шнуровка занимала больше времени, чем обычно, но ему не хотелось включать свет.
– Что ты собираешься делать дальше? Скрывать смерть Барбары долго не получится.
– Столько, сколько смогу. Это даст мне время. После объявления о ее смерти у короля возникнут вопросы, а ответов у меня нет. Придется покинуть пост. Королевским некромантом не может быть тот, кто не в силах справиться с проклятием.
Если бы он только заподозрил его раньше!
– Как думаешь, почему проклятье не трогает тебя?
– Очевидно, что тот, кто накладывает его, или не считает меня угрозой или хочет поиграть, как кот с пойманной мышкой. Заставить бояться.
Катрин пригладила спутанные после бурной ночи волосы, улыбнулась отражению и грациозно проследовала к двери.
– Я всегда говорила и буду говорить, Шон, ты ищешь не там. Всмотрись в тени. Найди того, кто в них прячется. Кого-то из твоего прошлого, а не из настоящего. Это проклятье – не дворцовые интриги и не игры королевств. Это что-то личное.
Одна проблема: в юности он не был приятным парнем. Возможно, Шон Баумгартнер был тем, кого называют золотым мальчиком. Он не слишком-то считался с авторитетами, правилами и приличиями. И натворил много дел. Вряд ли он даже способен вспомнить всех, кому перешел дорогу, будучи подростком.
Даже если бы вдруг выяснилось, что источник проклятья – его родной дед, решивший с того света покарать маленького засранца, Шон бы не удивился.
И все же Барбара Веллер стала третьей жертвой проклятья. И последней, разумеется, больше он не позволит ни одной девушке надеть на палец его кольцо.
В далекой юности, когда Шон потерял первую любовь, невесту Эллу, ему не хватило опыта распознать темную магию. Зато хватило сил назло всему миру, злорадно посмеивавшемуся над его болью, стать лучшим из лучших в Вербии.
Лишь потратив тысячи часов на обучение и тренировки, заполучив место во дворце, став тем, чье имя произносят, опасливо оглядываясь, он позволил себе полюбить снова. Уже более сдержанно, осознанно, той взрослой любовью, которая романтике и глупостям предпочитает доверие и дружбу. Диана, его помощница, не сразу согласилась стать его женой. Лишь убедившись, что Шон – вовсе не тот мужчина, который запирает супругу в доме, лишая всяких шансов сделать карьеру, она согласилась стать его женой.
После ее смерти он поклялся никогда больше не любить. Очевидно, по всем признакам, проклятье было замешано на чувствах. Как только он влюблялся, невидимый таинственный враг тут же лишал самого дорогого.
Шон не собирался жениться на Барбаре, король настоял, утверждая, что проклятье не подействует на фрейлину, женщину, которую он даже не видел! А теперь по его вине девушка мертва.
И он понятия не имеет, с какой стороны подступиться к новым поискам врага.
Стук каблуков Катрин вскоре затих, и дом погрузился в тишину. Ненадолго, впрочем. Чуткий слух уловил скрип входной двери, а затем Шон Баумгартнер одним прыжком взвился на ноги.
Снизу раздался истошный крик Катрин.
За те секунды, что он преодолевал лестницу, перепрыгивая через несколько ступеней сразу, Шон успел подумать и о том, какой безумный сегодня день, и о том, что если Катрин кричала, потому что обнаружила сломанный каблук или что-то в этом роде, на один труп в саду станет больше, и о том, что, возможно, отставка – не так уж и плохо. Его состояния хватит, чтобы прикупить какой-нибудь виноградничек со старинным замком в придачу и жить в нем в свое удовольствие.
К его величайшему сожалению, все оказалось намного серьезнее.
– Айван, я же просил ее упокоить!
Из недр дома, наверняка тоже разбуженный криком, выскочил взъерошенный сонный помощник.
Надо сказать, в такой суматохе не было необходимости. Катрин и сама обладала достаточной силой, чтобы справиться с умертвием, а кричала, видимо, от неожиданности. Не каждый вечер, уезжая от любовника, вместо слуги за дверью обнаруживаешь мертвяка.
Но, присмотревшись, Шон понял, что магия Катрин на Барбару не действовала.
Женщина безуспешно бросала в нее пылающие шары, электрические импульсы и другие простенькие заклятия общего профиля, а умертвие даже не шаталось! И леди Вольгурт была близка к панике.