Все оттенки роз - Крафт Элизабет. Страница 37

– И все равно с тобой я торопиться не стану.

Я пытаюсь ответить ему, но его губы нежно прикасаются к моему горлу, поднимаются вверх, к подбородку, и все, что я могу, – это ловить ртом воздух. Я всегда нуждалась в его прикосновениях, но на сей раз все иначе – сейчас наши тела словно пульсируют в одном и том же ритме.

Медленно и уверенно его пальцы скользят вниз по моему бедру, а потом тянут вверх краешек футболки. Меня охватывает дрожь. Я прикрываю глаза, когда живот оголяется. Поднимаю руки, и Тэйт снимает мою футболку через голову и бросает ее на пол. Я остаюсь в одном бюстгальтере. Мое дыхание становится глубже. А потом его пальцы находят пуговицу на моих шортах, расстегивают молнию. Шорты оказываются у меня на лодыжках, и я осторожно выхожу из них. Тэйт босой ногой пинком отбрасывает их в сторону.

Знаю, я должна чувствовать себя незащищенной, уязвимой, но вместо этого я пылаю, распаленная его дыханием, обжигающим мое плечо. Все тело, каждое нервное окончание в огне.

– Шарлотта, – шепчет он мне на ухо хрипло, прерывисто, и по спине у меня пробегают мурашки. Потом его ладони снова касаются моего тела, скользят по ребрам, поднимаясь выше.

Я едва могу дышать, едва способна думать. Сердце стучит у меня в ушах, и я дрожу. Он оттолкнет меня? Остановится? Во рту пересыхает, я закрываю глаза, боясь услышать, что он скажет.

– Пойдем в спальню, – наконец произносит Тэйт, и волна облегчения накрывает меня с головой.

Спальня Тэйта громадная, свет приглушен абажурами. Кровать аккуратно заправлена, на ней темно-серые подушки и угольно-серое покрывало. Тэйт легко касается моего лица, возвращая мое внимание, затем привлекает к себе и целует. Я чувствую, как растворяюсь в его руках, подчиняюсь его прикосновениям. Хочу навечно остаться в его объятиях.

Он отстраняется от меня лишь для того, чтобы сорвать с себя футболку, обнажив твердую мускулистую грудь. Мне с трудом удается не смотреть на него разинув рот. Тэйт снова обхватывает меня руками за талию, и, подняв глаза, я всматриваюсь в острые, угловатые черты его невозможно красивого лица. Его темные глаза блестят, он протягивает руку и убирает прядь волос с моего лица, шепча:

– Ты прекрасна, Шарлотта.

Затем он поворачивается и осторожно сажает меня на край постели. Я прикусываю уголок рта, протягиваю руку и прикасаюсь к твердым мышцам его живота. Он приподнимает мой подбородок, проводит большим пальцем по моим губам. Его глаза, как серые озера, он склоняется надо мной и целует меня. Я закрываю глаза. Поцелуй нежный и неторопливый, он словно вспоминает, какая я на вкус.

– Я скучал по тебе, – повторяет он, и я чувствую, как эти слова отзываются во всем моем теле. Другая его рука скользит по моей обнаженной ноге, по бедру, замирая у кромки трусиков. Потом он проводит обеими руками по темной ткани моего белья, поднимаясь к талии, прижимая большие пальцы к бокам моего живота. Я целую его глубже, яростнее, мысленно умоляя, чтобы он не останавливался.

Я опускаюсь на постель, тая, расплавляясь, и он следует за мной, оставаясь сверху. Его губы касаются моей шеи, и с каждой секундой мне все больше кажется, что я вот-вот потеряю над собой контроль, мое тело пробирает дрожь.

– Ты в порядке? – мягко спрашивает Тэйт, когда я с шумом втягиваю воздух.

– Да, – шепотом отвечаю я.

Его рука плавно и непринужденно скользит вверх по моему телу. Меня медленно накрывает волной возбуждения, я до боли хочу, чтобы он до меня дотронулся.

– Ты такая нежная. – Тэйт снова целует меня в шею, и я слегка запрокидываю голову, ожидая следующего поцелуя. Но вместо этого он шепчет: – Тебя кто-нибудь касался вот так?

Он произносит эти слова тихо и спокойно, его голос кажется ниже, чем когда-либо, и я чувствую, что мои ноги слабеют.

– Нет, – отвечаю едва слышно.

Тэйт не замедляет ритм – ему будто знаком каждый сантиметр моей плоти, и плавные прикосновения разливаются по моей коже жаром.

Я поднимаю руку и снова притрагиваюсь к его твердой груди. Мои пальцы спускаются к напряженным мышцам его пресса, а потом находят пояс джинсов, сидящих низко на его бедрах. Я обвожу кончиком пальца металлическую пуговицу, а потом начинаю расстегивать ее, но Тэйт останавливает меня, осторожно коснувшись моей руки.

На его слегка приоткрытых губах мелькает улыбка.

– Пока оставь их на мне.

Я поднимаю голову, собираясь запротестовать, но Тэйт накрывает мой рот своим, и протест растворяется в поцелуе. Его рука спускается вниз, к моим трусикам.

– Ты когда-нибудь испытывала такое? – Его голос вибрирует во мне, мое тело пульсирует в ответ. Я выгибаюсь ему навстречу. Кровь приливает к ушам, большие пальцы ног подгибаются, а ладони вжимаются в матрас, хватаются за простынь – я задыхаюсь, я кричу.

Я падаю под ним в изнеможении, и он отрывается от моих губ. Медленно разжимаю кулаки, отпуская простынь, а пальцы Тэйта скользят по моему бедру. Другая его рука на мгновение задерживается на моей трепещущей плоти; он целует меня еще раз, мягко и нежно.

Потом с улыбкой перекатывается на спину, увлекая меня за собой. Я кладу голову ему на плечо.

– Ты в порядке? – вполголоса спрашивает он.

– М-м-х-м-м, – отвечаю я, не в состоянии произнести что-либо еще.

– Хорошо. На этот раз все будет иначе. Я хочу убедиться в том, что ты готова.

Я поднимаю голову и смотрю ему в лицо.

– Я готова.

Тэйт прижимается ко мне всем телом и гладит рукой по лицу. Его губы прямо над моим ухом, и он напевает какую-то мелодию.

– Новая песня? – спрашиваю я.

– Я над этим работаю.

– Мне нравится, – говорю на выдохе, все еще чувствуя головокружение и невесомость.

– Я хотел рассказать тебе, что собираюсь записать новый альбом. – Его дыхание щекочет мне волосы… – Благодаря тебе большая часть песен уже готова. Ты вдохновляешь меня.

Интересно, как я могла его вдохновить. Это звучит так дико, что я едва не разражаюсь смехом.

– Мне нужна была муза, – продолжает он, проводя большим пальцем по моей нижней губе. – И ты стала ею, Шарлотта. Когда я с тобой, слова приходят ко мне сами. Прежде со мной этого не случалось. Песни просто льются из меня. Я так хочу, чтобы ты поскорее услышала эти песни.

– Это же потрясающе, – отзываюсь я, но сердце мечется в груди. Я стараюсь не думать о тех статьях, которые писали про Тэйта-рок-звезду, о том, как все было до нашей встречи. Но не могу не вспомнить сплетни про девушек и наркотики, про все те безумные вещи, с которыми его связывали. Гадаю, как это отразится на нас. – Но ты говоришь так, словно искал кого-то, кто мог бы тебя вдохновить. Значит, в этом дело?

– Нет, – быстро отвечает он, нависая надо мной всем телом и заглядывая мне в глаза. – Я был бы с тобой, даже если бы не мог написать и единой ноты. Но музыка всегда позволяла мне сохранить рассудок. Она нужна мне. И ты помогаешь мне обрести ее снова, просто оставаясь собой.

Я делаю выдох.

– Но что все это будет значить для нас?

– Мне придется провести немало времени в студии. Я должен сделать этот альбом как следует. Это новое звучание, новое направление для меня, и я хочу, чтобы он произвел большое впечатление на слушателей. – Его взгляд встречается с моим, пристальный, ищущий. – Я буду много работать, но постараюсь видеться с тобой как можно чаще, Шарлотта. Ты для меня – все. Надеюсь, ты это знаешь.

Я киваю, стараясь не обращать внимания на страх, который закрадывается глубоко внутрь.

– Я хочу, чтобы у нас все получилось. Ты нужна мне, – подчеркивает Тэйт, целуя меня.

– Ты уедешь?

– В Нью-Йорк… во вторник, рано утром.

Мои губы изгибаются в смущенной улыбке, я киваю, но сердце разбивается при мысли о том, что он будет на другом конце страны.

– У меня встреча с музыкальным продюсером, который, как я думаю, идеально подойдет для моего альбома, – продолжает Тэйт.

– Надолго ты уезжаешь?

– Не знаю. Если все сложится, мы, возможно, начнем записывать сразу же, – объясняет он.