Карбон (СИ) - "VELVET ORCHID". Страница 30

- Ага, твои любимые, - передразнил Давида он, - А ещё любимые у половины моих знакомых… У Стефано, например. Что теперь мне сделать? Лишить букета его?

Давид начал с ним спорить. Они вяло переругивались, словно старая, супружеская пара.

Похоже, это было надолго.

Борис перевёл взгляд на букет алых роз в руках Дома и совершенно не понял, что в этих цветах такого, а потом его виски вдруг сжало.

Красный.

Ярость. Боль. Месть. Гнев. Кровь. Страсть.

Любовь.

Розы.

Красота. Совершенство. Время и вечность. Жизнь и смерть.

- Смори, смотри, тебе нравится? - раздался нежный голос, словно издалека, - Нравится? Это мамины любимые. Тебе нравится, Борис? Нравится? Это розы… Розы означают любовь. Знаешь, что такое любовь? Мама любит тебя… А ты любишь маму?

Алые розы, окроплённые красным.

Любовь и жизнь под коркой крови и смерти…

К горлу подступила тошнота.

- Майкл! Майкл! - кто-то сжал его плечо.

Какой к черту Майкл?!

Борис понял, что прижимается лбом к косяку и едва дышит.

- Майкл… - Давид Феретти обхватил его за талию и крепко прижал к себе.

Борис с трудом понял, где находится. На вечеринке. С Давидом.

С Давидом…

У Бориса постепенно выровнялось дыхание. Да, с Давидом. Все хорошо.

Рука Бориса легла поверх ладони Давида. Ещё одна слабость. Пусть. Сейчас можно.

- Все в порядке? - с неподдельной тревогой спросил у него Давид, Дом тоже смотрел на него с беспокойством, но так, будто ожидал, что Борис с минуту на минуту забьётся в судорогах.

- Да, просто воспоминания из прошлого, прости, - ровно сказал Борис, - Из детства…

Кажется, розы стали триггером.

Вот только триггером чего?

Любимые цветы его матери… Так?

Матери, которой у него никогда не было.

Борису показалось, что он сходит с ума.

========== Глава 14. 16 марта ==========

- Что случилось? Когда мы разговаривали с Домом? - с беспокойством спросил Давид, когда они сели в машину, - Ты точно нормально себя чувствуешь?

Борис помолчал.

Сказать, что просто закружило голову? Или хоть здесь не лгать?

- Помнишь, я говорил, что не помню свое детство? До пяти лет? - тихо произнес Борис.

Давид заслуживал правды. Хотя бы здесь.

Давид задумчиво кивнул.

- Сегодня я кое-что вспомнил. Когда увидел алые розы в руках Дома, - спокойно пояснил Борис, - Я вспомнил, что это были любимые цветы мои матери. Странно, да? Не помню ее лица, не помню даже, что она была… Но кажется, сегодня я слышал ее голос.

- Это не странно, - осторожно возразил Давид, - То, что ты начинаешь вспоминать. Это хорошо, разве нет? Разве ты не хочешь узнать ее? Даже если сейчас ее больше нет…

Узнать?

Вряд ли.

Она либо бросила его, либо умерла.

У этой истории явно не будет хорошего конца.

Борис промолчал, потому что не хотел ничего знать о своем прошлом.

Единственное, что его по-настоящему волновало, - это то, почему он начал вспоминать именно сейчас. В его голове будто дыру просверлили, из которой вытекало непонятно что.

- Не хочу навязывать свое мнение, - мягко добавил Давид, - Но я бы на твоём месте попытался узнать, кто мои родители. Наверное, стало бы легче.

Нет, не стало бы.

Что ждало Бориса в прошлом?

Лишь боль и обида. Или просто боль…

Борис - не дурак. Ему не случайно постоянно снились вода и смерть.

Иногда лучше было не знать.

- Я подумаю, но пока я к такому не готов, - сказал самое близкое к правде он.

Давид не стал больше пытать его.

Только с уважением сказал:

- А у неё хороший вкус.

Борис вопросительно вскинул брови.

- У твоей мамы, - пожал плечами Давид, - Ну, знаешь, розы… Это многое о ней говорит.

Борис хмыкнул.

- Это самый популярный цветок. Многие любят розы, - спустил Давида с небес на землю Борис.

- Да, но розы олицетворяют любовь, - упрямо возразил Давид.

- И? - не понял логики Борис.

- Твоя мама любит саму любовь, разве не здорово? - пояснил охотно Давид.

- Ты издеваешься? Это притянуто за уши, - осадил его Борис, - Вряд ли она думала о подобном.

- Откуда ты знаешь, о чем она думала? - пытался убедить его Давид.

- Прекрати, - мягко перебил его Борис, - Я знаю, чего ты хочешь добиться. Ты хочешь отвлечь меня. Не надо. Мне не грустно, или что ты там надумал. Нельзя грустить о том, кого не помнишь.

- Я и не начинал отвлекать тебя, - пожал плечами Давид, - Все впереди.

Впереди?

На что Давид намекал, Борис понял достаточно скоро.

Они поехали не домой. Они мчали вдоль набережной. Город оставался позади. Они отдалялись от цивилизации. Сначала были видны редкие деревья, потом кустарники, а затем море подступило совсем близко.

Машина съехала на каменистый берег.

- Люблю это место, - сказал Давид, и автомобиль окончательно затормозил, - Недалеко от города, но тут всегда так пустынно и тихо. Просто купаться запрещено. Опасная зона. Ну, купаться мы не будем. Просто помочим ноги, ладно?

Давид вышел из машины. Борис моментально догнал его.

- Зачем мы здесь? - осторожно уточнил он.

- Начинаю отвлекать тебя, - легкомысленно пояснил Давид.

Он скинул туфли и пошёл босиком к морю.

- Пилингом, например, - с усмешкой добавил он и удовлетворенно потоптался на камнях.

Чего это Давид такой счастливый?

Борис с любопытством снял кроссовки и провёл ногой по чуть шершавым камням. Не больно, но и приятного мало…

Ладно, лишь бы Давиду нравилось.

А его, похоже, действительно все устраивало. Он закатал брюки до колена и стоял, не двигаясь, в воде. Борис осторожно подошел к нему, подвернув джинсы. В его ноги слабо, но упрямо бились волны, словно хотели донести до него какую-то важную мысль. Когда Борис впервые увидел море, ему показалось, что оно живое. Дышит.

Так дышит, что ты не можешь удержаться на ногах.

Борис вырос. И его все равно качало из стороны в сторону, несмотря на любые усилия.

Кое-что вечно. Здорово, что в мире есть что-то постоянное…

- Смотри, лунная дорожка. Красиво, правда? - едва слышно произнес Давид, и Борис отвлёкся от разглядывания волн, которые врезалась в его ноги.