Кодекс Крови. Книга IХ (СИ) - Борзых М.. Страница 29

Алтарь хмыкнул, будто прочитал мои мысли. Хотя почему как будто. Прочитал.

— Спасибо. Но последние пару дней нам совсем не было скучно. Ты даже не представляешь, как приятно было чувствовать созидательную мощь стихий. Очень давно их так не использовали. Обычно всё для боли, войн, убийств. Так что не удивляйся, мы немного вмешивались в процесс и поправляли там, где девочки не справлялись в силу малого опыта.

— А я переживал, чтоб они не потревожили твой покой и не обнаружили раньше времени, — честно признался я.

Но алтарь будто меня не слышал, погрузившись в собственные мысли.

— Всё же женщины в силу собственного призвания имеют больший потенциал к созиданию, чем мужчины, но более склонны отступать от собственных целей в угоду чувствам.

— А ещё они гораздо кровожадней и злопамятней, если причинить им настоящую боль, — заметил я. — Очень редко они считаются с жертвами на пути к собственной цели.

— Что есть, то есть. Но они до последнего будут избегать войны.

Мы замерли, обдумывая каждый свой опыт взаимодействия с женщинами.

— Скажи, — на ум мне пришла одна мысль, и я решил её озвучить, — через сколько лет может переродиться проклятая душа?

— Проклятая не должна и вовсе перерождаться, пока не очистится от проклятия. А там… в зависимости от силы проклятия. Кому-то и ста лет хватит, а кому-то и сотен тысяч будет мало.

— Но моя же попала в тело Михаила Комарина с проклятием, но сразу после смерти.

— Так ты не путай перерождение и перенос. Твой Комар тебя лапками перетянул из одного тельца в другое подходящее, а в оригинале вообще-то и силы теряются, и потенциал, и память.

Вообще да, когда Восьмая отправлялась на перерождение из темницы богов, то должна была потерять одиннадцать двенадцатых собственной силы. Про память я вообще молчу. А ведь никто не отменял лотерею с перерождением в обычном человеке без способностей. Тогда магии придётся искать путь вовне гораздо дольше, чем у мага.

— А если проклятая душа всё-таки смогла бы переродиться, ты бы такую душу почувствовал?

— Стихийница? — заинтересовался алтарь.

— Нет. Эмпатка.

Алтарь замер, обдумывая свой ответ.

— За всё время мы знали лишь одну душу с эмпатией такой силы, чтобы у неё были шансы на перерождение. Но стараниями некоторых высших сущностей переродиться ей не суждено, — печально ответил алтарь. — Если бы она переродилась, то у нас был бы шанс на полное восстановление.

— Она — недостающий элемент? — решил уточнить я на всякий случай.

— Нет. Там всё гораздо сложнее.

Алтарь снова замолчал, и меня выбросило обратно в свой кабинет. Я машинально взглянул на настенные часы для сверки времени и понял, что ничего не понимаю. По моим субъективным оценкам я проговорил с алтарём не менее получаса и должен был уже опоздать на церемонию. Но часы подсказывали, что я успеваю. Решив разобраться с этим позже, я отправился за пределы форта.

Я вышел из форта и пошёл по мощёной дороге в сторону хрустальной сферы. Солнце село, и в сгущающихся сумерках купол переливался мириадами макровых светильников, имитирующих светлячков в летнюю ночь. На землю тихо падали пушистые снежинки. Послышался хруст снега за спиной. Я не стал оборачиваться, и так зная, кого увижу.

— Не думала, что доживу до этого дня, — тихо произнесла с грустной улыбкой Тильда, пристраиваясь рядом со мной. — Меня тут на твои поиски отправили. Уже испугались, не похитил ли кто тебя вместо невесты накануне свадьбы.

— Нет. Нужно было подумать.

— Видела я это твоё подумать со стен форта, — буркнула эрга. — У тебя то пусто, то густо. Уже третью невесту себе подбираешь?

— Нет, — покачал я головой. — Здесь просто интерес.

— Ох, Трай, — вздохнула подруга. — С этого обычно всё и начинается.

— Она мне интересна тем, что похожа на меня.

— Чем? — изумилась эрга.

— Проклятой душой. И вообще, не о той женщине говорим накануне свадьбы, — пошутил я, переводя разговор на более понятные темы. — Ты как себя чувствуешь?

— Да уж… — буркнула Тильда, — кто бы мне сказал, что у меня будет тошнота постоянная и появится желание убить Эона, не поверила бы. Пока спасаемся только тем, что Райо периодически открывает порталы к морю. Там тепло, запах соли, морепродукты… Они пока единственное, что удерживается во мне.

— Тиль, — я остановился и взял её лицо в свои ладони, — давай я куплю вам остров где-то в океане и поживёте там с Эоном? Отдохнёте без нервов и постоянных погонь, драк…

— А ты? — кажется, эрга всё никак не могла отделить себя от меня, хотя в прошлом мире она и пропадала на время.

— А я — большой мальчик, — улыбнулся я. — Обещаю не умирать, пока не понянчу вашу малютку. Должен же я быть отмщён за все седины, которые ты мне подарила? Так что не дождёшься, я буду живее всех живых злорадствовать над вами.

— А как же Инари?

— А что Инари? — снова улыбнулся я. — Пока печать не сниму, мне на неё не замахнуться.

У Тильды потекли из глаз слёзы. Она опустила голову, пытаясь их скрыть.

— Стала какой-то сентиментальной плаксой, — хлюпнула она носом.

— Обещаю забыть об этом, — обнял я подругу. — И вообще, это у тебя потому, что часть твоей души сегодня женится.

— Точно, — утёрла эрга слёзы тыльной стороной ладони. — Мы же опаздываем. Нас все ждут.

Дальше мы шли, мило подкалывая друг друга.

На границе полусферы эрга чмокнула меня в щёку и нырнула в царство весны и зелени, оставляя меня одного. Я выдохнул и сделал шаг вперёд.

Зелёная поляна была полна народу. В беседках были накрыты столы с закусками. На вертелах над кострами жарились огромные туши, принадлежность части из которых я узнать не смог.

Я встречался взглядами с кровниками, которые улыбались мне и отдавали воинское приветствие. Эрги стояли чуть вдали и с интересом наблюдали за человеческой церемонией. После прохождения полосы препятствий мне стало гораздо легче настраиваться на их эмоциональный и ментальный фон. Да, сейчас я не видел каких-то конкретных воспоминаний, но общий фон был не просто благожелательным, а тёплым, семейным. Я заметил, что многие эрги стояли парами, как Эон с Тильдой, Райо с Лавинией. Неужели эрги начали находить себе пары среди своих?

На берегу озера возвышалась рукотворная арка из еловых ветвей и цветущей сакуры. По бокам от неё разместились наши гости. Я остановился под аркой и обернулся к воде.

Невеста прибывала на берег в лодке, украшенной яркими лентами и свежими цветами. Она была облачена в великолепное белоснежное кимоно, а её волосы были аккуратно заколоты изысканными шпильками. Лодку к берегу тянули иллюзорные водные дракончики, создавая атмосферу волшебства. На воду осыпались нежные лепестки сакуры, наполняя воздух тонким ароматом.

«Ты прекрасна!» — с придыханием честно произнёс я, глядя в глаза своей будущей супруге, женщине, что прошла со мной войну родов и любила так сильно, что подарила свою честь и отказалась от притязаний на трон.

За спиной я слышал восхищённые женские вздохи. Воды озера осветились вспышками, когда лодка пристала к берегу. Повсюду горели огни, одурманивающе пахло смолой.

Я подхватил Тэймэй на руки и торжественно принёс под арку. Там, глядя в глаза друг другу, мы обменялись клятвами любви и верности.

«Зовём в свидетели только Комаро?» — по кровной связи спросил я у жены.

«Да, — подтвердила та. — Ему я доверяю больше, чем этой суке».

— Комаро, прошу признать искренность клятв, — произнёс я вслух, и в этот момент на наших запястьях появились брачные татуировки, символизирующие новый семейный союз.

Гости взорвались радостными криками и здравицами новой семье.

Инари шла по наполовину затопленному гроту, бывшему многовековым святилищем рода Инари. Богиня негодовала. Руки её сжимались в кулаки, выпуская звериные когти.

— Мелкая своевольная тварь! — ругалась высшая сущность. — Решила, что можешь унизить меня перед всеми этими людишками, не засвидетельствовав обряд? Не-е-ет! Не выйдет! За всё нужно платить!