Позови меня… - Орлова Вероника. Страница 27

От его улыбки электризуется кожа. Статика повсюду, раскаляя воздух до легкого потрескивания атомов вокруг нас, и мне кажется воспламенились кончики моих волос и даже ресницы. Меня жжет его взгляд. На чувственных губах усмешка, а в глазах – лед, и мне все труднее дышать. Прикосновение пальцев к щеке, и я уже задыхаюсь. От паники до бешеного безумного восторга. Изо льда в огонь… Начинаю гореть. Кусками кожи. В разных местах. Хочется прижать руки к ожогам.

– Ты не имеешь права, – выдохнула и дернула головой, избегая прикосновения, – я понятия не имею, кто я для тебя и кто ты для меня, и НЕ ХОЧУ знать. Не прикасайся ко мне!

Вжалась в окно. Собственные эмоции походили на торнадо, на вращающуюся воронку. Словно внутри меня огненный столп протеста и я пытаюсь прорваться сквозь огонь и дым. Я его не знаю. Не могу знать. Не хочу знать.

Крик отчаяния, и сознание взрывается напополам от желания прижать ее к себе, собирая губами с щек еле заметную дрожь… и разорвать ее, на хрен, за эти слова. За приказной тон. Никогда… Еще никогда я не видел Лию такой. Требовать? Приказывать? Этих слов априори не могло быть в ее лексиконе. А по отношению ко мне подобного не позволял себе даже Император. И сейчас я чувствовал, как моментально вспыхивает и разгорается диким пламенем злость внутри. Она сжигает на своем пути любые мысли и эмоции, оставляя только серый пепел. И, мне казалось, я даже чувствую его едкий запах.

Прищурился, глядя, как упорно она старается отстраниться от меня, и сжал ладонью ее подбородок.

– Смотри на меня, Лия! – Ледяным тоном. Пора показать ей, что Нейл Мортифер, стоявший перед ней сейчас, ничем не похож на героя ее романов. Я хуже. В десятки, сотни раз хуже любых ее фантазий о нем. – В этом доме. В этом мире. Я имею все права. На все, что назову своим. И, в первую очередь, – притянул ее к себе другой рукой, сжимая талию, – на тебя. И если я захочу, – положил руку на грудь и сильно сжал, усмехнувшись, когда ощутил затвердевший камушек соска, – я отымею тебя прямо здесь. И ты, Лия, не посмеешь даже пикнуть против… только надрывно выть, умоляя не останавливаться.

Впился в пухлые губя, чувствуя, как каменеет член, как желание взять ее немедленно, возле окна, патокой разливается по позвоночнику. Слишком долго я хотел этого. Слишком долго, мать ее, вспоминал об этом.

Нейл сжал пальцами мой подбородок, и у меня перехватило горло. Каждое прикосновение жалит, обнажает меня до мяса, делая беззащитной, жалкой. Зажмурилась. Прижал к себе резко и требовательно. Властно, без колебаний, без права на возражение. Как свою собственность. Сильно сжал грудь, и пол задрожал под ногами. Меня обволакивало запахом, близостью. От его слов по коже пошли мурашки. В висках пульсирует адреналин и… то самое неконтролируемое возбуждение. Словно я не принадлежу сама себе.

Я чувствовала, как какая – то часть меня сжалась внутри в пружину. Предвкушение? Чего именно?… Я не знала, но тело напряглось, как звенящая струна, или она порвется, или пружина отскочит и разнесет к чертям все мое притворное самообладание. Почувствовала его губы на своих губах и полетела… вниз… на бешеной скорости. В пропасть… в ту самую воронку, в огонь. Гореть живьем. Внизу живота все скрутило в узел, задрожал каждый нерв, в груди застряло рыдание. Словно мое тело, мое сознание обезумело от его губ, от жестокого рта, который терзал меня голодным, злым поцелуем. Стиснула пальцы, чтобы не поддаться исступленному порыву впиваться в его волосы, прижимаясь к нему. Под наглой ладонью бьется мое сердце и твердеет сосок от трения о материю.

Стиснула пальцы за спиной и нащупала кольцо. Увернулась от его губ, задыхаясь, посмотрела в синие глаза, всхлипнув от жара, который окатил всю с ног до головы. Сколько раз я описывала этот взгляд и даже не предполагала, что наяву он не просто невыносимый, под ним хочется расплавиться.

– Я не принадлежу тебе! По закону моего мира я принадлежу другому мужчине. – Увидела, как чернеет радужка, и почти выкрикнула ему в лицо:

– Никаких прав ты на меня не имеешь! Тебя нет! И никогда не было! Ты мне никто! Я не знаю тебя!

Почти в истерике, оглядываясь по сторонам и беспомощно понимая, насколько жалко сопротивляться. Меня лихорадило, и губы покалывало от поцелуя.

Злость уже вырывается наружу, облизывая шершавыми языками пламени кости, просачиваясь сквозь кожу. Знаешь ли ты, девочка, что стоит мне захотеть, и ты почувствуешь на себе, что значит гореть живьем?

Упоминание о другом мужчине не просто выбивает почву из – под ног, оно крошит сознание на мельчайшие части, оставляя после себя только черную бездну, оказаться на дне которой гораздо хуже, чем умереть. Поверь, малыш. Я это знаю. Я был там. И единственное, что смогло меня вытащить оттуда, – это твое слово. Твое обещание позвать.

А сейчас… сейчас ты без ножа наживую вырезаешь из меня внутренности, снова погружая туда, откуда я вылез только с одной целью – вернуть тебя.

Отступил назад, ощущая, как начинает меняться мой собственный облик, но не сдерживая себя. Пора тебе в очередной раз познакомиться с твоим Хозяином, Лия. Время настало.

Она обхватила себя руками, прикрываясь, отводя взгляд в лихорадочных поисках путей к отступлению. Смешная. Но мне не хотелось улыбаться. Мне хотелось разодрать ее на части за те картинки, что неожиданно возникли в моей голове. И в них Она. Прижатая спиной к стене. Громко стонущая, извивающаяся под мужчиной. Тонкие пальчики зарываются в его черные волосы, она притягивает его к своей груди, откидывая голову назад. Нет, Лия. Подними голову. Посмотри на его лицо. Ты чувствуешь, как его губы обхватили твой сосок? Чувствуешь, как прикусывает его? Как слизывает появившуюся капельку крови? Почему ты задрожала, Лия? Потому что видишь меня вместо него? Или потому что именно так ты себе представляла это? Сколько раз представляла? Что ты делала, когда желание становилось невыносимым, Лия? Оно ведь становилось. Не лги мне.

Я вижу, а ты ощущаешь, как я наматываю твои волосы на руку и оттягиваю твою голову в сторону, чтобы вонзиться клыками в шею.

По венам течет уже не кровь, там разливается кипяток, он сжигает дотла, оставляя только желание наказать. Сжимать ладони в кулаки от ощущения твоего вкуса на своем языке… Я не прикасаюсь, малыш. Но чувствовать тебя в своих руках… Это единственное, ради чего я выгрызал себе дорогу в твой мир. И сейчас я покажу тебе, как это бывало раньше. ЧТО я мог сделать с тобой.

Я не могу оторвать взгляда от его глаз, пытаюсь и уже не могу, зрачок Нейла затягивает в водоворот, в черную бездну порока, и все тело начинает дрожать. Я цепляюсь за мысли о доме… о Стефане. Я хочу думать о нем, и ни о ком больше. Я в жалкой надежде хватаюсь за воспоминания о том, как любила мужа, как стонала в его объятиях… и я даже вижу нас в моей квартире сцепившихся в объятия у стены, как притягиваю его к себе…

А под пальцами жесткие длинные волосы и меня… разрядом в тысячу вольт. Как же я мечтала впиться в эти волосы пальцами почувствовать, что значит извиваться в ЕГО объятиях… Нейл… Со мной Нейл… Ненавижу себя. Это повторяется уже наяву, как и в тот момент, когда меня брал Стефан, а я мечтала о другом и тихо презирала себя за это.

Я шепчу это имя вслух? Или оно взрывается у меня в мозгах на мелкие атомы? Взгляд тонет в синем взгляде. От возбуждения пересохло в горле. Мгновенного, яростного возбуждения, когда тело уже на грани взрыва. Без прелюдии, молча… от одного взгляда. На коже выступили бусинки пота, и я облизываю пересохшие губы, чувствуя, как наливается грудь, напрягаются соски до боли, потому что ЕГО язык ласкает их жадно и умело, губы обхватывают, скользя по напряженным кончикам, царапая их клыками, вызывая дикую порочную дрожь и бешеную пульсацию между ног… Сжала их вместе, слегка подавшись вперед, продолжая смотреть на него. Потрясенная, оглушенная полной капитуляцией. И в тот же момент Нейл не рядом… Я вижу его в нескольких шагах от себя… а с губ срывается стон, и я в исступлении сжимаю пальцами подоконник, запрокидывая голову… все еще глаза в глаза, сквозь влажные ресницы. По бедрам стекает влага. Он не прикасается ко мне… я вижу… и в тот же момент чувствую, как обожгла боль укуса сосок… как тянет из меня стон наслаждения каждым глотком, вгрызаясь в шею, в пульсирующую артерию, распространяя яд по всему телу. Глаза закрываются и открываются в потребности смотреть, потому что мое наслаждение зависит от этого взгляда. А я уже не хочу, чтобы он останавливался, я умру от разочарования, если это прекратится сейчас. Издалека неумолимо приближается оргазм, я чувствую его каждой дрожащей от нетерпения клеточкой тела. Запрокинула голову и всхлипнула, кусая губы до крови, впиваясь сильнее в подоконник, чувствуя воспаленной кожей материю платья, и даже ее прикосновения сводят с ума от возбуждения.