Свет во мраке - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов". Страница 6

Треть стариков и детей умерла к пятому дню, не выдержав тягот путешествия. Сначала шурды не понимали, они решили, что Повелитель решил переселить их в более подходящее и лучшее место. О да! Они не ошиблись! – Тарис решил переселить их прямиком на тот свет!

На каждой стоянке к волокушам подходили закованные в железо безмолвные воины, отпихивая матерей и отцов деловито выбирали самых доходяг, поднимали их и уносили…. А затем в армии появлялась новая нежить – костяные пауки, крохотные Пожиратели. Либо уже имеющаяся нежить восстанавливала утерянные лапы, куски тел, комки плоти и прочее.

«Что ж это за Бог такой, раз он десятками убивает собственных детей?» – вкралась ужасная крамольная мысль в головы шурдов. Но они промолчали, продолжая глядеть на Великого со слепым фанатизмом.

А Великий не остановился на достигнутом – он продолжил забивать шурдов десятками, ведя себя столь же бесстрастно как мясник на осенней бойне. Находящаяся при нем вечно хохочущая рыжая бестия с безумным взглядом радостно покрикивала при каждой новой смерти очередного шурда, порой и приплясывала. А иногда Тарис ДАРИЛ ЕМУ юного шурденка для забавы! Человек истязал шурда! Наслаждался его болью, мучил его ночь напролет, от хриплых криков несчастного содрогалось все войско! Человек пытает шурда! Безнаказанно! А ведь и Тарис тоже человек….

Да, он восстал из Каменного Гроба на Мертвом Озере, как было предсказано давным-давно.

Да, он возглавил армию шурдов, как было обещано давным-давно.

Вот только вместо того, чтобы вести шурдов к господству и процветанию, Тарис ведет их как коров на убой, не задумываясь, пользуя темных гоблинов как источник жизненной силы, как мясо идущее к котлу на собственных ногах….

Дети шурдов! Сокровище! – у них выживает лишь каждый третий ребенок! Лишь каждый шестой сможет впоследствии охотиться и возможно проживет больше двадцати лет. Лишь каждый десятый шурдский ребенок сумеет продолжить род, принеся в него жизнеспособных потомков! Остальные либо вовсе не способны к соитию, либо их семя или чрево мертвы, либо приносят лишь мертвое потомство….

Нельзя резать младых шурдов десятками – ведь если их не беречь, то род шурдов прервется! Все усилия за последние двести лет станут напрасными! Но Тарису плевать…. Он продолжал резать собственных солдат и их детей как скот. Четыре гнездовища полностью истреблены – они были слабы, там было мало детей. Четыре шурдских рода прерваны навсегда….

И крамольные мысли стали посещать головы темных гоблинов все чаще, особенно когда им на глаза попадались торчащие из котлов разваренные кости собратьев. Они и сами зачастую бросали в котлы стариков – в голодные суровые зимы, когда иначе поступить просто нельзя. Но тут из безысходности, из-за голода и плача детей.

Изнурительный поход так же сделал свое дело, наполнил тела смертельной усталостью, поселил в глазах обреченность. Численность армии медленно таяла, но они продолжали упорно шагать по воле Тариса Некроманта….

И вот ожидаемое – несколько дней назад один из назревших гнойников прорвало. Сразу четыре отряда шурдов ударилось в побег, прихватив с собой что под руку попало – от вещей и продовольствия, до детей, женщин и гоблинов, последних из коих шурды давно уже не считали ни за рабов, ни за живых существ – их принимали за самостоятельно шагающее продолжение собственных рук.

Неизвестно как дела у других беглецов, но им не повезло – они наткнулись на нас. На этом скорбный рассказ шурдов про судьбу расы был завершен и я начал задавать главные вопросы.

Куда двигается Тарис?

Ответ – неизвестно. Бог, Покровитель и Предводитель в одном лице не спешил делиться с поданными и солдатами этой истиной. Ну да – не станешь же объяснять стаду мясных коров, куда именно их ведет пастух.

Но цель крайне важна для него, ибо принц только о ней и думает, нещадно подгоняя плетущиеся войска. Ночами проводит большие кровавые ритуалы, после коих ряды шурдов теряют до десятка собратьев, а лицо Тариса мрачнеет куда сильнее.

Когда армия шурдов наткнулась на песчаную дорогу, принц, не задумываясь, указал нужное направление. Он мог и раньше направить войско круче к западу, но крылатые вестники принесли сведения о хорошей дороге и впервые за все время принц решил чуть облегчить жизнь измученной армии. Или чтобы шурды начали двигаться быстрее.

Во время стычки у дороги неизвестные воины хорошо потрепали темных гоблинов, но все же были обращены в бегство или погибли. Так же удалось захватить одного пленника – сейчас, прямо на ходу, на волокуше, им занимается Тарис, а рыжий Риз Мертвящий идет рядом, давая советы принцу и не забывая задавать вопросы воющему от чудовищной боли чужаку, уже потерявшему все конечности до единой. Это и помогло решиться шурдам на дерзкий побег от собственного бога.

Негусто….

Тогда что за ужасная тварь в виде облака перемалывающего кости в пыль идет вместе с войском Тариса?

При этом вопросы шурды содрогнулись, задергались, их глаза выразили чистый ужас.

Они не знают точно, но это нечто ужасное, древнее, вечно голодное и… мало почитающее кого бы то ни было, будь то обычный гоблин или же сам Тарис Великий. В сторону непонятного кошмара стались и не смотреть вовсе, куда уж там вопросы задавать. Да и кому их задать вопросы эти самые? Тарису? Кто ж осмелится?

Ладно….

А что сам Тарис? Питается ли? Спит ли? Как выглядит?

Порою восставший из мертвых принц с явным удовольствием вкушает еду – причем не абы какую, а хорошо отбитую и отлично прожаренную свежатинку. Обязательно чтобы на тарелке, с вилкой, с ножом, с заткнутой за горло рубашки салфеткой. Чаще всего трапезу делит вместе с Ризом. Никогда не притрагивается к еде шурдов – подгнившей червивой солонине, к резаным крупными кусками подсушенным яблокам. Когда ест, проделывает все с наслаждением, подолгу жует каждый кусочек, но питается так редко, что не похоже, будто его тело нуждается в еде. Раньше же он не ел вовсе, пока полностью не восстановился язык, щеки и не заросли дыры в горле, меж ребер и в животе.

Шурды не пытались произнести кощунственное слово «мертвяк», но каждое описание говорило об одном и том же – первое время его высочество Тарис Ван Санти был настоящим мерзким мертвяком, изрядно прогнившим, вонючим, наполненным по горло водой из мертвого озера, с распухшими пальцами и ступнями. Из гроба Тарис вышел не писаным красавцем принцем, а куском падали в лохмотьях. Но с каждым взмахом страшного костяного кинжала Старшего Близнеца, принц все хорошел и хорошел, не по дням, а по часам восстанавливая былые черты утонченного лица.

Важны ли сведения для меня? Понятия не имею. Но я все запомнил и скрупулёзно записал.

Всегда ли костяной кинжал вместе с принцем?

Всегда! – на этот вопрос оба шурда ответили хором, не задумываясь, смотря на меня с недоумением, будто я спросил некую глупость, словно осведомился: «А его голова всегда при нем?».

Какова численность армии Тариса? Есть ли ниргалы? Много ли птиц? Нежити? Осадных орудий? Лошадей? Иных воинов или зверей? Как дела с провиантом? Со здоровьем воинов? Встречалось ли сопротивление по пути? Человеческие поселения? Каков распорядок дня у Тариса? А у Риза Мертвящего? А как они ладят друг с другом? Ссорятся ли? Как себя чувствует полководец Риз? В чем заключается его воспетая в легендах гениальность тактика и стратега? Или она выжжена пребыванием в адском пекле?

Я спрашивал и спрашивал, спрашивал и спрашивал, никак не в силах утолить жажду знаний.

Мне требовалось лишь задавать вопросы, а затем выслушивать быстрый и полный ответ. Шурды ничуть не старались сохранить секреты родной расы. Выкладывали все как есть, порой перебивая друг друга и старательно выдавливая кривые улыбочки, в надежде на сохранение жизни.

Но я видел, что в глубине их глаз плавала обреченность в обнимку со страхом. Шурды понимали, что я не оставлю их в живых и говорили лишь для того, чтобы отсрочить неизбежное. А может верили в мою доброту – что я убью их быстро, не причиняя лишних мучений.