Злой наследник - Кейн Мила. Страница 56

Виктор повернулся ко мне.

— Я же сказал тебе покончить с этим.

— Не она – причина, по которой я против брака с Софией.

Виктор усмехнулся.

— Разве?

Я покачал головой. Я был вне себя от беспокойства, хотя и не мог этого показать.

— Я не хочу объединяться с Де Санктисами, и я покажу тебе, почему.

Молясь, чтобы рука не дрогнула и не выдала моего гнева, я достал распечатку с документом, который обнаружил сегодня утром, и протянул ее Виктору.

Он на мгновенье уставился на нее.

— Что это?

— Сделка с Ричардсоном, в которой мы были с ними партнерами... они нас обчистили. Смотри сюда, – я указал на соответствующую часть. — Ты не можешь доверять Антонио Де Санктису. Он хочет объединиться с братвой, чтобы набить собственные карманы. Вступление в брак с его дочерью не принесет нам ничего, кроме врага внутри семьи.

Виктор взял бумагу, сложил ее и засунул в карман своей кожаной куртки.

— Я не уверен насчет этого. Мне нужно подумать. Но я точно знаю, что ты опять из-за чего-то слаб, и пора вырезать гниль.

Из коридора донеслись грубые крики и издевательские смешки Нико. Я посмотрел на Макса, и он слегка кивнул. Если Николай войдет в комнату, волоча за собой Молли, я пристрелю его и отца на месте, а с последствиями разберусь позже.

Я напрягся, готовый выхватить пистолет, когда Нико добрался до нас. Он бросил тело на пол перед столом Виктора.

Это была не Молли.

Это был ее отец, Генри.

Генри перекатился, и его кровь залила землю. Я слишком долго колебался, решая, что делать с этим человеком, и решение было вырвано у меня из рук.

— Генри Мэдисон. Не могу поверить, что это ты. Много лет прошло, верно? – Виктор присел на корточки возле головы Генри.

Генри выглядел неважно после нескольких недель одиночного заключения на конспиративной квартире. Он ссутулился, безмолвно глядя на Виктора.

— Проценты на сумму, которую я тебе одолжил, сейчас были бы астрономическими, но этот долг был погашен давным-давно. – Виктор рассмеялся.

Генри нахмурился, явно сбитый с толку.

— Разве ты не знаешь? Я должен поблагодарить тебя. Мой сын вернулся ко мне, чтобы списать твой долг. И каким превосходным мафиози он стал. Он похож на меня, – грубовато сказал Виктор. — Однако твоя дочь – своего рода ложка дегтя в бочке меда. Похоже, она по-прежнему его самая большая слабость. – Он откинулся назад и снова сосредоточился на мне. — Кирилл, сынок, я знаю, ты просто развлекаешься, но это должно закончиться. Я ясно дал понять, что не потерплю, чтобы что-то мешало браку. Всё или все, кто встанет на пути, будут устранены. Ты понимаешь? Я устраню ее навсегда, и, как это было с твоим коленом, ты научишься приспосабливаться.

Ненависть хлынула из моих глаз на человека, который называл меня своим сыном. Я хотел вырвать из него жизнь голыми руками, но был в меньшинстве. Люди Виктора наблюдали за происходящим, а Нико был на стороне нашего отца. У меня были Петр и Иван. Только вид Ивана, набирающего на телефоне быстрое сообщение, остановил меня от того, чтобы выхватить пистолет и попытаться убить Виктора. Я бы тоже погиб, но, по крайней мере, Молли была бы в безопасности.

— Ты понимаешь меня, Кирилл? – Виктор повторил, желая убедиться, что я склонился перед ним.

Я кивнул, не решаясь заговорить.

Виктор вздохнул.

— Николай, я думаю, ему нужна помощь.

Николай покинул свое место у стены и направился ко мне. Я повернулся ему навстречу, готовый к схватке, которая выжмет из меня все соки. Я сражался с Николаем бесчисленное количество раз. Мы были на равных, но меня отвлекала и выводила из равновесия мысль о том, что Молли в опасности.

Однако, оказавшись в шаге от меня, Николай развернулся и пригнулся. Когда он выпрямился, его лицо было забрызгано кровью.

— Ну вот и все. Так будет легче отпустить ее. Я делаю тебе одолжение, сынок. Она возненавидит тебя, но будет жива, – сказал Виктор с садистской гордостью в голосе.

Опустив глаза вниз, я увидел как Генри захлебывается собственной кровью в том месте, где Николай перерезал ему горло.

Я наблюдал, как умирает отец Молли, ощущая на сердце тяжесть.

Как только Иван подтвердил, что Ольга взяла под защиту Молли, я отправился в «Правду», чтобы выпить. Необходимо было пойти и выпустить Ольгу и Молли из убежища, но сначала мне нужно было отдышаться. Если бы я увидел Молли сейчас, то не смог бы скрыть своей встревоженности. Слабые мужчины принимают неверные решения.

Неважно, сколько я пил – сознание оставалось болезненно трезвым. В моей голове тикали часы, напоминая, что мое время с Молли истекало. Я должен был действовать или потерять ее навсегда. Музыка усиливалась и разрасталась вокруг меня, когда я выходил из клуба. Одна или две женщины пытались соблазнить меня на танец, когда я проходил мимо, но я отмахнулся от них.

Я не лгал той ночью, когда сказал Молли, что она – это все, что я вижу и о чем думаю. Других женщин не существовало. В этом мире были только она и я.

Иван отвез меня домой, наблюдая за мной в зеркало заднего вида.

— Не суетись, Vanya, – предупредил я его, выходя из машины перед Башней.

Мой грубоватый, самый старый друг пожал плечами.

— Мне не нравится видеть тебя в таком состоянии.

— Каком?

— Побежденном, – сказал Иван.

Я выпустил горький смех, мое дыхание клубилось в воздухе. Господи, этот сезон когда-нибудь кончится?

— Я был побежден с тех пор, как в девятнадцать лет ходил на костылях с простреленной коленной чашечкой и не мог осознать, что со мной сделала жизнь.

Я достал сигарету из пачки в кармане, и Иван зажег ее для меня, прикрывая пламя своей огромной спиной. Татуировки на костяшках его пальцев блестели в свете уличных фонарей. Под ними виднелись шрамы – он получил их в московской тюрьме в юном двадцатилетнем возрасте.

— Что бы ни случилось дальше, Кирилл, я с тобой, – тихо сказал он.

— Bratan, есть более легкие способы умереть.

— Da, ladno, но ни один из них не является столь праведным. Кроме того, я разбогател и мне надоела эта новая жизнь братвы, которую ты создал для нас. Я скучаю по запаху стрельбы и крови.

Я хлопнул его по плечу, и моя хватка осталась там, крепко сжимая его. Он был на добрых пятнадцать лет старше нас с Максом. Когда-то я завидовал их братской связи, тем более, что мой сводный брат был сумасшедшим, но с годами они впустили меня в свой круг. Я не хотел, чтобы они умирали вместе со мной, но понимал, что у меня нет выбора. Что бы мне ни пришлось сделать, чтобы защитить Молли, они будут рядом. Это было братство. В этом и заключался истинный смысл братвы.

— Осталось недолго. Отдыхай, хорошо выспись и береги силы. Завтра... кто знает? – пробормотал я, поворачиваясь и направляясь внутрь.

Макс стоял возле моей квартиры с пятью другими мужчинами, направив оружие на дверь лифта, хотя охрана сказала им, что это я и что я один. Макс никогда не рисковал, и я ценил это.

— Она все еще заперта?

Макс кивнул.

— Она там с Ольгой.

— Хорошо, я выпущу их. Отвези Ольгу домой, а потом отдыхай.

Макс нахмурился.

— Я вернусь. Кто-то должен быть здесь ночью.

— Не ты. Тебе нужны силы. Мне нужны твои силы, – ответил я, мои глаза говорили то, чего я не мог сказать другим своим людям. Очень скоро мне придется нарушить приказ Виктора, и тогда начнется настоящий ад.

Макс кивнул и удалился, а я вошел в квартиру.

Внутри я остановился, уставившись на аккуратный ряд обуви на полке у двери. Конверсы Молли, потрепанные до чертиков, стояли рядом с моими итальянскими туфлями ручной работы. Они были такими маленькими по сравнению с моим сорок пятым размером. Я хотел защитить ее, и был только один вопиюще очевидный способ.

Отпустить ее.