Вариант «Севастополь» - Найтов Комбат. Страница 48

Тут, на глазах изумленных моряков, с одного из странных и высоких кораблей, который стоял дальше всех, взлетает самолет с тремя дополнительными баками и уходит на север, на разведку. Командование объединенной эскадрой принимает вице-адмирал Казарский.

Он распорядился «Москве», двум линкорам: «Петр I» и «Павел I» и четырем эсминцам следовать на помощь «Нельме», которая дежурит с оставшимися двенадцатью торпедами у Гибралтара. Остальным ждать сообщений разведки, следуя курсом ноль на пересечение с группой линкоров противника. «Святославу» следовать за противником и атаковать торпедами, ночью, последний линкор в конвое. Через два часа тридцать минут разведчик обнаружил в точке 48^o58’N и 23^o45’W группу линкоров, следующих курсом 70–80 градусов на вход в Ла-Манш. Шесть единиц. Удаление шестьсот километров. Тут на «Ленинграде» начинают появляться самолеты. И через полчаса они взлетают. Шесть пар. Все пошли вслед за ними. Ещё через час «Ленинград» дал полный ход, развернулся на ветер и принял разведчика. Через полчаса эфир взорвался командами: группа обнаружила противника и атаковала его. Все корабли потеряли или сбросили ход. Самолёты успешно приземлились, а вице-адмирал рассчитывал время, чтобы подойти в темноте и топить миноносцами. Подсчитав, отправил вперед восемь миноносцев.

Надвинув фуражку на глаза, командир отряда вел кильватерной колонной за собой эсминцы на скорости 33 узла. На Каспии ему уже приходилось атаковать противника ночью. Немного удачи, конечно, не помешает лейтенанту Скрябину. Семь часов они летели по океану навстречу бою. Противник открылся внезапно. Здесь было два корабля полностью без хода, с зажженными огнями. Дав команду по радио: «Стоп машины!», лейтенант вышел в атаку на малом ходу. Комендоры тщательно прицелились, раздался глухой плевок, и торпеда пошла. Неожиданно погасли огни на одном из огромных кораблей, и раздались колокола громкого боя, лейтенант бросил рукоятки телеграфа вперед, начал отходить. Сзади затявкали малокалиберные пушки, затем грохнул выстрел главного калибра. Противник обнаружил его. Потом раздался мощнейший взрыв. Уйти от торпеды линкор не мог. Развернувшись, Скрябин, уже на полной скорости, атаковал второй корабль, прорываясь и лавируя между всплесками разрывов. Его поймали прожектора. По мостику хлестнули осколки, но торпедисты успели дать залп тремя торпедами. Перехватив штурвал у раненого рулевого, лейтенант закрутил его вправо на циркуляцию и, двигаясь зигзагом, начал отход. А навстречу летели остальные миноносцы. Увлекшись атакой, он забыл дать команду не подходить. Передав штурвал сигнальщику, схватил узкий микрофон, успел дать команду и обмяк, получив осколки в спину. Взрывов он уже не слышал. Тяжелораненого командира спустили вниз, где судовой врач долго кромсал его форму, потом тело. Шил, останавливал кровотечение, извлекал зазубренные осколки металла.

Адмирал дал команду прекратить поиск, оставаться на месте и ожидать появления эскадры. Напомнил, что самостоятельно не спасать никого из англичан. Корабли секретны! Днем подошли линкоры и суда обеспечения. Они добили оставшийся на плаву один из линкоров и пошли дальше, выловив остатки их команд. На госпитальное судно «Яуза» выгрузили шесть раненых. Опыта войны у моряков ещё не было. Где-то ошиблись и чуть все не сорвали. Самолеты обнаружили ушедшие четыре корабля и вновь атаковали их. На этот раз летчикам повезло больше. Два линкора не выдержали второй пробоины и перевернулись. Ещё двух добил «Александр II», пробежавшийся туда полным ходом. Разведчик, по наводке «Святослава», обнаружил оставшиеся три линкора, которых не смог уничтожить рейдер. У него кончились торпеды. На вылет пошло двадцать четыре самолета. Но, когда они подлетели к конвою, то обнаружили, что все три линкора брошены, экипажи сидят в шлюпках с белым флагом. Адмирал эскадры погиб. О том, что у рейдера кончились торпеды, они не знали. Все три корабля снабдили призовой командой, механиков, кочегаров и мотористов взяли из пленных, и пять кораблей пошли в Канаду, чтобы освободиться от пленных. Офицеры рассказали, что остальные корабли идут к острову Святой Елены.

Двумя кильватерными колоннами с лидером они оторвались от бразильского побережья и шли «защищать до последней капли крови» никому из них не нужный небольшой кусок скалы в океане, куда должны были прийти главные силы русских. Предстоял недельный переход к точке великого сражения океанских голиафов. Большинство кораблей были французскими, но командовал эскадрой адмирал-инспектор Роял-Флиит вице-адмирал Спенсер Робинсон. Французскую часть эскадры возглавлял вице-адмирал Виктор Ги Дюперре. Ещё никогда нигде в мире не было такой мощи. Ход держали по угольщикам, тормозившие эскадру, замыкавшие её и безобразившие вид воплощения морского могущества великих держав. Угольная станция на Святой Елене давно не пополнялась. Не было надобности.

На третью ночь, как только скрылся последний лучик света в океане и тропический океан украсился гирляндой ходовых огней, произошло, двумя сериями по пять взрывов, нападение на пять кораблей. Между взрывами были очень короткие промежутки. Зажглись прожекторы на боевых кораблях. Их лучи искали нападающих, но тщетно.

Дружественным огнем досталось трем транспортным судам, но противник не был обнаружен. На трех линкорах сдетонировал кормовой боезапас, у двоих оторваны винты, произошло смещение и изгиб валов, затоплены кормовые отсеки, борьба с водой длилась долгие восемь часов, но она продолжала распространяться по кораблям. Их пришлось оставить и наблюдать мучительную смерть левиафанов. Оба осели на корму, сорвались башни, и они затонули. Остатки команд распределили по остальным кораблям. Следующую ночь провели в дрейфе, постоянно освещая все пространство вокруг. Потеряли двое суток. Утром Робинсон дал команду начать движение, и через два часа эскадра собралась и продолжила свой путь. Океан спокоен, боевая тревога не снята, все по местам. Каждая угловая минута просматривается сотней глаз.

И тут последовательно звучат шесть взрывов под шестью линкорами. А в океане пусто! Ни паруса, ни дымка! Противника нет! Взрывы мощнейшие! Разорванные днища линкоров на мгновение показывают два перевернувшихся корабля, остальные медленно тонут, вода проникает через поврежденные переборки соседних отсеков, корабли теряют поперечную остойчивость и переворачиваются. В отличие от ночной атаки, в этот раз враг поразил не корму, а мидель корабля. Потеряно одиннадцать боевых кораблей из пятнадцати, а сдаваться некому! Нервы у капитанов угольщиков не выдерживают, и они поворачивают к спасительным берегам Бразилии. Ни угрозы, ни обстрел их не пугают, и Робинсон остается один в наступающей ночи.

В тридцати милях от него стоит ордер из четырех капских рейдеров, рядом вспыли «Касатка» и «Минога». Они связались со штабом флота, на связи Сергей и великий князь Константин. Сергей отдал приказ: «Рейдерам догнать и добить угольщиков, подводным лодкам добить эскадру. Пленных не брать. «Непобедимая армада» должна исчезнуть в море!»

Константин смотрел на него полными ужаса глазами.

– Почему, Сергей Юрьевич? Это же жестоко! Я отменю ваш приказ!

– Рейдеры вам не подчиняются. А лодки его выполнить не могут. Там места нет. И, вообще, Константин Николаевич, мы не настолько сильны, чтобы щадить врагов. «Карфаген должен быть разрушен!» Собирайте все линкоры в кулак. Мы начнем с неприступного Орлеана. Карибскую эскадру отправьте к Саванне, пусть интернируют приемные команды, выведут оставшиеся два линкора в океан и затопят их. Мирную конференцию я назначу в Гааге. Честь имею, дорогой Константин Николаевич!

– Постойте, князь! А почему бы не взять эти линкоры как приз?

– Эти лоханки тонут от единственной торпеды. Такие корабли российскому флоту не нужны, – сказал Сергей, выходя из кабинета.

«Касатка» и «Минога» последовательно атаковали лежащие в дрейфе корабли, убедились, что они затонули, и пошли пополнять запас торпед в Уолфиш-бей. Домой они вернулись через полтора месяца, когда война была уже закончена. Линейные корабли подошли к Ля-Рошель, расстреляли форты, прикрывающие город, и пошли к Бресту, потом к Плимуту.