"Искажающие реальность" Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Атаманов Михаил Александрович. Страница 20

В конце долгого обсуждения старейшины признались сами себе, что многие решения трудные. Но если всё у них получится, то голод посёлок переживёт. Да, к весне останется не более двухсот жителей, но зато выжившие смогут засеять поля заново из сохранённого зерна. Если же пустить дело на самотёк, то посёлок Хунай просто-напросто вымрет. И потому особо остро стояла проблема сохранения этих планы в тайне. Баин дословно рассказал Валери о той части разговора старейшин, которая напрямую касалась девчонки:

– Что будем делать с Валери? – задал в конце совещания прямой вопрос Тимок-ур. – Конечно, ей приказали молчать, но дело слишком важное, чтобы полагаться на сознательность маленькой болтливой девочки.

Наступило долгое молчание. Потом Хафиз-хог шумно встал и решительно предложил:

– А что тут думать? Моё мнение: просто-напросто отрезать ей язык, тогда Валери точно не проболтается.

Но у Кафан-хога возникли возражения против столь радикальных мер.

– Она охотница и в меру своих способностей добывает еду для себя и других жителей, а это в наши трудные времена очень важно. Калечить её нежелательно. Вместо этого нужно найти повод на несколько дней посадить её под стражу в каком-нибудь глубоком подвале. Давайте заставим девушку нарушить данное ей обещание не распространять слухи о гибели охотников. Можно направить к ней того, кому она доверяет: одну из её подруг или её мать. Знакомые близкие люди будут задавать правильные вопросы, и Валери проболтается. Это станет достаточным поводом, чтобы её наказать. Посидит дней пять в чулане, ничего с ней не станется. А когда правда раскроется, выпустим её из погреба, пусть и дальше работает.

Валери сидела погруженная в тяжёлые мысли. Как это было низко со стороны старейшин использовать её доверие к близким людям! Особенно использовать мать против собственной дочери. Да, она однозначно рассказала бы матери всё без утайки, так как у неё от матери никогда не имелось секретов. Если бы не предупреждение Баина, Валери бы обязательно попалась в эту ловушку. А между тем Баин терпеливо ждал её решения.

– Скажи мне, а какой тебе вообще прок в том, чтобы сменить хозяина? Старейшина Тимок-ур известный охотник, с ним ты всегда обеспечен едой, а у меня вообще непонятно, будет ли кусок хлеба завтра.

– Ты не совсем права, урла Валери. Старейшина Тимок-ур одряхлел и уже давно сам не охотится, он живёт лишь на ту долю, которую как старейшина получает из общей добычи. А его доля на самом деле не слишком-то велика, Тимок-уру едва хватает содержать себя и четверых слуг. А когда настанет голод, станет ещё хуже. Я давно знаю, что он хочет избавиться от меня, продав работорговцам. А ты знаешь, куда направляют работорговцы крепких мужчин? Нет? А я вот знаю. На оловянные рудники приозёрного края и в каменоломни далеко на юге. Там постоянно требуются сильные руки, так как люди на рудниках мрут как мухи. А с тобой я буду обеспечен едой, так как ты хорошая охотница. К тому же буду тебе помогать – я ведь все эти годы службы не только корзины с добычей таскал за Тимок-уром, но научился неплохо мастерить наконечники для стрел и копий, загонять дичь на охотника, вязать силки, снимать шкуры, грести вёслами в пироге.

– Грести? – переспросила удивлённая Валери. – Зачем нужно грести, мы же не рыбаки?!

– Сразу видно, что ты ещё не слишком опытная охотница, – усмехнулся парень. – На пироге и быстрее получается двигаться по нашему заросшему ручью, и гораздо тише, и безопаснее, и можно много добычи сложить внутрь. Когда Тимок-ур был посильнее, мы не раз спускались на двухместной пироге к большой реке. Я грёб, он охотился. Там птиц в это время года просто видимо-невидимо. Могу показать дорогу.

Глаза у Валери загорелись при словах о большом количестве добычи. Пока не наступили непрерывные дожди, ей обязательно следовало сплавать на пироге к тем чудным описанным парнем местам! А Баин, уже понимая, что ещё совсем чуть-чуть, и он уговорит девчонку взять его к себе, продолжил лить сладкие речи:

– И ещё, молодая урла, я уже несколько дней делаю из берцовой кости лесной пумы наконечник-гарпун. Он будет прочным, как металл, и острым, как игла рыжего дикобраза угани. Им можно будет бить рыбу прямо с лодки, пока мы будем плыть. Я подарю его тебе, урла, если ты поговоришь с моим хозяином. Уверен, Тимок-ур с большой радостью избавится о меня!

Девушка тихо вздохнула. Откуда он узнал?! Нашёл ведь, хитрец, чем заинтересовать её. Хорошая острога была мечтой всех последних дней Валери. Сколько птиц упорхнуло от неё, так как её примитивные дротики не смогли серьёзно поранить их, сколько рыбы было замечено в мелком ручье. Она пробовала бить рыбу, но хлипкие дротики не годились для такого дела, не пробивая чешую. Хорошая острога с крепким древком и шипастым костяным наконечником позволила бы решить эту проблему, но стоило такое оружие целых восемь монет. Именно эту вещь девушка собиралась приобрести в первую очередь, сразу после новой безрукавки и шортов. А потому не могла отказаться от такого подарка судьбы.

– Хорошо, я поговорю с твоим хозяином, – согласилась Валери.

Баин ошибся. Его хозяин вовсе не горел желанием расставаться с сильным работящим слугой и заломил за парня просто несусветную цену – сто монет! Таких денег у Валери, естественно, не было. Однако идея получить умелого помощника и отплыть с ним к богатым добычей заводям у большой реки уже полностью завладела девушкой. Пришлось торговаться и даже практически открытым текстом намекнуть старику, что её отсутствие в посёлке гарантирует сохранение тайны гибели отряда охотников. Только после этого Тимок-ур согласился чуть снизить цену и даже сам предложил отсрочку оплаты, раз уж у Валери не имелось сейчас денег. Он даже согласился дать охотнице свою пирогу на несколько дней.

И уже следующим утром Валери отправилась на охоту с напарником. Узкая пирога, деревянный каркас которой был обшит толстой водонепроницаемой корой чёрного ореха, рассекала водную гладь и словно нож легко проходила через заросли. Баин оказался искусным гребцом и ловко обходил встречаемые препятствия, ведя пирогу через густые камыши вниз по течению. На щеке парня красовались три белых волнистых линии – это Валери замазала ему коричневой краской знак невольника, нарисовав поверх знак охотника. Да, подобную фальшивку легко распознать вблизи, но зато издалека случайный чужой ловец не поймёт обмана и пропустит двух охотников.

По дороге Баин всё время о чём-нибудь рассказывал или показывал, делясь с девчонкой своими знаниями об охоте. Он показал, как плести прочную нить из древесных волокон, как вязать затяжные петли на птиц и мелких грызунов, как перекладывать подстреленную добычу в корзине слоями жгучего вьюнка, чтобы мясо дольше хранилось по жаре. И ещё Баин приносил удачу – уже к полудню одна из двух больших плетёных корзин на дне пироги оказалась доверху наполнена битой птицей. Валери просто не верила своим глазам, о таком количестве подстреленных уток, серых и рыжих цапель, водных крыс и прочей добычи она и не мечтала. Она даже предложила парню возвращаться обратно, но Баин настаивал на продолжении пути.

По словам парня, это были просто цветочки по сравнению с тем, что их ждало у большой реки, где вода просто кипела от обилия собирающихся в это время перелётных птиц. А пока он предложил Валери на время оторваться от охоты и сменить его, взяв в руки весло. Сам же парень собирался продолжить работу над наконечником остроги, который он обещал подарить будущей хозяйке. Валери уже видела этот шедевр. Крепкая полая внутри кость была сколота наискось и заточена острее шила. В боковых стенках кости парень острой ракушкой проковырял несколько сквозных отверстий, в которые вставил и залил древесным клеем зазубренные когти молодых вилархов. Такой наконечник глубоко впивался в плоть жертвы, и вырвать его без ножа было практически невозможно. Оставалось закрепить ещё пару загнутых шипов, после чего насадить полученное остриё на прочное, обожжённое над костром древко остроги.