Не исчезай - Эрикссон Каролина. Страница 42

– Значит, вы говорите, целый день.

Женщина-полицейский выпрямила спину и пронзила маму взглядом. Атмосфера была напряженной, решалась наша судьба, это было очевидно. Мамино первоначальное оцепенение прошло. Она твердо встретила взгляд женщины-полицейского, так что та в конце концов издала какой-то покорный звук, повернулась к своему напарнику и вопросительно подняла бровь.

– Да кто его знает, – сказал он и пожал плечами. – Никто, кроме старого собачника, не видел эту женщину с топором.

Он оттопырил средний и указательный пальцы на обеих руках, как бы заключая последние слова в кавычки. Вместе с выражением его пухлого лица этот жест должен был означать, что он не уверен, насколько серьезно можно относиться к заявлениям одинокого старого мужчины. Темноволосая женщина в форме снова повернулась ко мне, и в этот раз – я ясно это видела – в ее глазах мелькнуло узнавание. Она долго смотрела на меня в тишине. Изгиб ее рта выражал озабоченность.

– Если вы пострадали от насилия, вам необходимо заявить об этом, – сказала она в конце концов. – Вам могут помочь.

Она многозначительно указала на разрушенный стол за нашими спинами. Возможно, решила, что это результат тех жестоких отношений, на которые намекнула мама.

– Будьте осторожны, хорошо? – добавила женщина в форме.

И, не дожидаясь ответа, снова повернулась к маме. Та подчеркнуто кивнула.

– Я прослежу, чтобы дочь получила лучший уход, какой только можно вообразить.

Темноволосая женщина подавила вздох.

– Деструктивные отношения – это определенно животрепещущая тема. Мы получили еще одно заявление из этого района. От перепуганной матери. По ее словам, парень ее дочери угрожает той ножом. Возможно, вы…

Прежде чем она успела закончить вопрос, мужчина сделал шаг вперед.

– Мы с этим пацаном уже сталкивались. Он главарь местной молодежной банды, которая, судя по всему, специализируется на издевательствах над животными.

Раздраженный блеск во взгляде женщины-полицейского показывал, что она считает лишними разъяснения своего напарника. Я почувствовала, как желудок сжался в комок. Жестокое обращение с животными? Девочка. Грета. Мне хотелось закричать: «Она в порядке?», но слова остались внутри. Несмотря на то что я выпила много воды, в горле опять пересохло. Мама ахнула и схватилась за грудь.

– Что вы такое говорите? Это чудовищно! Бедная девушка! И жестокое обращение с животными… Зачем, господи боже мой?!

Что-то черное с белыми пятнами промелькнуло на моей сетчатке, и показалось, что я чувствую, как гибкое маленькое тельце сворачивается калачиком возле меня. Потом видение растаяло, ощущение тепла испарилось, сменившись чем-то холодным и острым. Тирит.

– Кто знает, – ответил полицейский и безнадежно пожал плечами. – Может быть, они сатанисты. Или просто развлекаются, как умеют. Молодежь в нынешние времена…

– Как бы то ни было, – прервала его женщина-полицейский, – нет смысла стоять тут и строить догадки. Но если вы видели или слышали что-то, что может помочь нам продвинуться в этом деле, тогда…

Мама покачала головой. Она была бледна.

– Нет. Слава тебе господи, мы здесь временно. И раз тут творятся такие страшные вещи, не думаю, что мы когда-либо сюда вернемся. Морок… Что это вообще за название для озера?

Женщина-полицейский развела руками.

– Это ведь не официальное наименование. Но оно и правда немного странное. И жутковатое. Таким не привлечешь туристов. Я сама совсем недавно поселилась здесь и только на днях узнала, что озеро так называют.

Она развернулась и сделала несколько шагов в сторону прихожей. Они сейчас уйдут? Так быстро? Я беспокойно заворочалась, не в силах решить, что опасней: оставить полицейских в доме или отпустить их.

Подумала о черном орудии, спрятанном совсем недалеко от меня. Видимо, из-за беспорядка, из-за разбросанных повсюду щепок и обрывков газет полицейские не заметили, что с ковром что-то не так.

Мужчина уже вышел в прихожую, но его напарница внезапно остановилась. Она направила взгляд в ту часть комнаты, куда отступила психотерапевт, туда, где топорщился краешек ковра. У меня перехватило дыхание. Я проследила за ее взглядом. Увидела жену Алекса, мать Смиллы, в синем платье, прислонившуюся к стене, как будто она хотела с ней слиться.

– А вы кто такая?

Психотерапевт в нерешительности молчала. Потом она скользнула вниз по стене, и я поняла, что она тянется дрожащей рукой к ковру. Возможно, это произошло в действительности, а может быть, мне просто показалось. «И правда, кто ты такая?» – пронеслось в моем болезненном сознании. И тут я услышала другой, хорошо знакомый голос:

– Подруга, – ответила мама. – Она наша подруга.

Я увидела, как женщина-полицейский снова поворачивается к маме. Возможно, мама слишком долго медлила с ответом. Но когда она наконец ответила, в ее голосе не было заметно ни малейшей тени сомнения. Она уверенно и настойчиво кивнула. Да-да, подруга. Они смотрели друг на друга, и у меня возникло чувство, что мама защитила психотерапевта не только потому, что не хотела подвергать меня опасности. Было что-то еще, что-то большее.

Люди в униформе исчезли в прихожей. Я услышала, как захлопнулась дверь. Мама и психотерапевт продолжали молча рассматривать друг друга. Тишину нарушила мама:

– Ну что ж, теперь отдай мне этот топор, я его унесу. А потом мы сядем и поговорим. Можешь задавать любые вопросы. Я понимаю, что ты хочешь знать.

И мама, и психотерапевт двигались очень медленно. Я увидела, как черный предмет вынырнул из-под ковра и сменил владельца, слышала шаги, удаляющиеся из комнаты, звук открывающейся двери, какое-то громыхание и теперь уже приближающиеся шаги. Потом ничего больше не было слышно, кроме тихих голосов. В голове шумело. Веки дрожали. Как же я устала, как же бесконечно устала.

42

Я спала, и мне снилось, что мама и мой бывший психотерапевт сидят надо мной каждая в своем углу дивана и тихо беседуют. Время от времени мама склоняется, чтобы пощупать мне лоб или поправить подушку, которую кто-то незаметно положил мне под голову. Во сне я слышала, как психотерапевт говорит: «Так, значит, твоя подруга была влюблена в твоего мужа? И поэтому она рассказала ему о пощечине – чтобы он тебя бросил?»

– Или они уже были любовниками, – услышала я мамин голос и поняла, что не сплю. – Возможно, она почувствовала себя униженной из-за того, что он беззастенчиво продолжал встречаться с другими женщинами. Кто знает?

В ее голосе не было слышно горечи или ненависти, когда она говорила о Рут. Только усталость. Сначала меня это поразило, но потом я поняла, что удивление неуместно. На каких основаниях я могла делать выводы о маминых чувствах, о ее отношении к произошедшему? Ведь я никогда, никогда в жизни вот так не усаживалась с ней на диване поговорить об этом. Никто из нас не пытался всерьез начать такой разговор. Когда я была подростком, мама делала попытки, но я игнорировала ее осторожные намеки. Потом я переехала и отдалилась от мамы еще больше. Держала ее на расстоянии. В итоге это привело нас сюда.

Они еще не заметили, что я проснулась. Я позволяла им думать, что продолжаю спать, и лежала совершенно неподвижно, оставив только маленькую щелку под веками. В моем поле зрения, прямо перед собой я видела худые лодыжки. Солнечный свет, струящийся в комнате, падал под таким углом, что я могла различить тонкие волоски на икрах. Одна нога была закинута на другую, с нее свисала светлая сандалия, открывающая пальцы. Ногти были накрашены каким-то безнадежно унылым лаком пастельного цвета. Она сидела так близко, что достаточно было протянуть руку, чтобы ее коснуться. Погладить. Или расцарапать.

– Я должна спросить… Потом, позже… Неужели никто… Я хочу сказать…

По тому, как она смутилась, я сразу догадалась, что она хочет узнать. Мама тоже это поняла. Само собой.

– Дело закрыли, потому что было решено, что это несчастный случай. Соседи сверху и снизу слышали скандал и заключили, что кричал тот же мужчина, который обычно поздно возвращался домой и шумел на лестничной клетке. Люди, жившие в доме напротив, рассказали полиции, что несколько раз, еще до того вечера, видели, как мужчина на другой стороне улицы сидит в открытом окне и курит. Они удивлялись, как он отваживается на такое, ведь окно было так высоко. Вскрытие показало наличие алкоголя в крови и в довольно больших количествах. Я думаю, что они даже нашли осколки стакана, которой он держал, недалеко от…