Дэмиен - Кейси Л. А.. Страница 42

— Ты — грех, — прохрипел Дэмиен через несколько мгновений. — О боже, ты — чистый гребаный грех.

— Это было весело, — сказала я, не обращая внимания на свои пылающие щеки. — Я никогда раньше не занималась сексом по телефону.

Дэмиен прочитал «Отче наш», и это заставило меня рассмеяться.

— Ты должен трижды произнести «Аве Мария», иначе Бог не простит то, что ты отлыниваешь от работы.

Когда прозвучал его рокочущий смешок, мои губы дернулись.

— Я собираюсь отомстить тебе.

— Отомстить мне? — Я моргнула. — У тебя только что был оргазм. Не стоит благодарности.

Еще один смешок.

— Не-а, Веснушка, ты возбудила меня на работе, прекрасно помня, что я просил тебя этого не делать.

Я надулась.

— Я просто немного повеселилась.

— Я знаю, — ответил Дэмиен, — но я все равно отомщу тебе.

— Я бы предпочла, чтобы ты просто уложил меня на спину, — поддразнила я. — Так я бы гораздо быстрее усвоила свой урок… Правда.

— Грех, — прошипел Дэмиен.

Мне это слишком нравится.

— Я ангел, и ты это знаешь.

— Ты выглядишь, как ангел, и ведешь себя словно ангел, но в ту секунду, когда мы остаемся наедине, ты становишься грехом. Ты — мое определение проблемы, Веснушка.

Я рассмеялась.

— Тебе это нравится.

— Можешь поставить на это свою прекрасную задницу, так и есть.

Я покачала головой.

— Иди, верни своему брату его телефон и сделай хоть какую-то работу. Бездельник.

Последовала многозначительная пауза, затем Дэмиен пробормотал проклятие.

— Мне нужно привести себя в порядок, вымыть руки... и чехол для телефона Райдера, иначе он убьет меня.

Я рассмеялась, а Дэмиен зарычал.

— Я так отомщу тебе за это, Веснушка.

— Снежок, — задумчиво произнесла я, — я с нетерпением жду этого.

Я повесила трубку и представила выражение его лица, когда до него дойдет то, что я сказала, и рассмеялась. Я чувствовала головокружение и уверенность в себе. Это было очень далеко от чувства страха и горечи из-за того, что когда-то произошло. Я вздохнула и поблагодарила Бога за то, что у меня есть лучшая подруга, которая дала мне пинка под зад, чтобы я образумилась, в то время как большинство просто толкнуло бы меня локтем.

Глава 14

Я быстро поспешила в дом своих родителей, изо всех сил прикрывая переднюю часть переноски Барбары от дождя.

— Ма? — Я позвала, когда вошла в дом.

— Я на кухне, милая.

Я поставила переноску Барбары рядом с батареей, чтобы ей было тепло, затем сняла куртку и прошла на кухню. Моя мама мыла чашку в раковине, поэтому я подошла к ней сзади, обняла за талию и прижалась к ней. Она усмехнулась, схватила кухонное полотенце и вытерла руки, чтобы положить их поверх моих.

— Ты в порядке?

— В порядке ли я? — повторила я. — Все хорошо, ма. А ты?

— Прямо сейчас да, — ответила она.

Я отпустила ее, и когда она повернулась ко мне лицом, я молча обняла ее.

— Медвежонок. — Она усмехнулась. — Милая, я в порядке.

— Но это не так, ма, — сказала я, отстраняясь, чтобы посмотреть на нее. — Ты не в порядке, у тебя рак груди.

Произносить это и знать, что это правда, подобно удару в живот.

— Я не единственная женщина, у которой рак груди, любимая, — мягко сказала она, кладя руки мне на плечи. — Миллионы и миллионы людей болеют этим.

— Да, и это ужасно, но ты... ты моя мама… Я ничего не могу поделать с тем, что волнуюсь за тебя.

— Я знаю, — она нахмурилась, поднимая руку к моей щеке. — Я поставлю чайник, и мы поговорим об этом, хорошо?

Я кивнула и села за кухонный стол. Сложила руки перед собой и стала ждать. Когда чай был готов, мама поставила мою чашку на подставку и села напротив меня. Я глубоко вздохнула.

— Расскажи мне все, — почти умоляла я. — Мне нужно все услышать.

Мама кивнула.

— Я расскажу тебе все до мельчайших подробностей.

Я сделала глоток чая, чтобы попытаться успокоить свой расстроенный желудок.

— У меня рак молочной железы первой стадии, — сказала мама, и я инстинктивно потянулась, схватила ее за руку и сжала. — Я собираюсь объяснить тебе это настолько, насколько смогу. Твой отец лучше разбирается в этом, потому что я не знаю, что означают все эти громкие слова.

— Все в порядке, — заверила я ее. — Не торопись.

— Рак вырос в молочном протоке моей левой груди, — объяснила она немного дрожащим голосом. — Первая стадия означает, что рак присутствует, но он локализован в области, где развились первые аномальные клетки. Врач заверил меня, что, поскольку заболевание обнаружено на ранних стадиях, его можно очень эффективно лечить.

Я кивнула, но ничего не сказала. Я не могла.

— Врач сказал, что у меня стадия 1А, это означает, что болезнь не распространилась на лимфатические узлы, так что это действительно хорошая новость.

Я поверила ей на слово.

— В моей левой груди есть небольшая опухоль, размером меньше арахиса.

Слышать слово «опухоль», какой бы маленькой она ни была, тошнотворно, и мне пришлось прикусить внутреннюю сторону щеки, чтобы не расплакаться.

— Предлагаемое лечение должно начаться немедленно, — продолжила она. — На следующей неделе, если быть точной.

У меня перехватило дыхание.

— Ма.

— Все в порядке, — сказала она, сжимая мою руку. — Мне предстоит комбинация из операции и облучения. Химиотерапия на этой стадии не рекомендуется; она предназначена для более поздних стадий, когда рак более тяжелый.

Я поймала себя на том, что киваю головой, пока она говорит.

— Операция, которая мне предстоит, назначена на следующий четверг, и она называется лампэктомия. Врач удалит опухоль и как можно меньше тканей молочной железы.

Мое сердце бешено колотилось в груди.

— Я начну лучевую терапию через четыре недели после операции. Она будет проходить пять дней в неделю в течение пяти-шести недель, а после этого меня отпустят домой до тестирования через шесть месяцев, чтобы убедиться, что ничего не вернулось.

Я не осознавала, что дрожу, пока мама крепко не сжала мою руку.

— Милая, — сказала она. — Пожалуйста, не бойся.

— Я ничего не могу с собой поделать, — сглотнула я. — Бояться — это то, в чем я хороша.

— Нет, это не так, — твердо сказала мама. — Ты сильная женщина.

Я в это не верю.

— Ты крепкий орешек. Ты та, кто справится с этим.

— Мы все вместе пройдем через это, — заявила мама. — Я, ты и твой отец. Это затрагивает всех нас, поэтому бояться, чувствовать себя подавленной — это нормально. Я бы беспокоилась, если бы это было не так.

Я выдохнула.

— Я просто рада, что у нас есть план.

— Я тоже.

— Я поеду с тобой в больницу в день операции, — сообщила я ей. — И на все твои процедуры по облучению.

— Ладно, медвежонок. — Она улыбнулась.

Я сглотнула.

— Мне бы хотелось, чтобы это случилось со мной, а не с тобой, ма.

— Никогда не смей так говорить! — сказала она с ослепляющим страхом, сияющим в ее карих глазах при мысли о том, что я когда-нибудь буду так же больна, как она. — Я рада, что это я, а не ты, слышишь меня?

Я кивнула.

— Поскольку у меня рак молочной железы, твои шансы заболеть им возросли, поэтому я хочу, чтобы ты ходила и проверяла грудь ежегодно, если можешь, хорошо? Я знаю, что для твоей возрастной группы рекомендуется делать это каждые три года, но меня это не волнует. Мы не можем быть слишком осторожными.

Я согласилась с ней.

— Я договорюсь о встрече со своим терапевтом, хорошо?

— Хорошо. — Она расслабилась. — Здорово.

Она замерла, когда из коридора донеслось мяуканье.

— Это была кошка, — сказала она, выпрямляя спину. — Ты оставила дверь открытой?

— Нет, — ответила я. — Но я действительно привезла с собой кошку.

Губы мамы приоткрылись от удивления, поэтому я быстро рассказала ей о том, как у меня появилась Барбара, что она здорова и только что получила свой первый курс прививок. Я забрала ее из прихожей и принесла ее переноску на кухню.