Три нарушенные клятвы - Мерфи Моника. Страница 18

Я замираю и слушаю его, несмотря на желание послать подальше.

– Если бы я мог все начать заново, то был бы с ней честен, сказал бы, как много она для меня значит, не сбежал бы и не оттолкнул, а вместо этого обнял бы ее и никогда не отпускал.

Склонив голову, я сижу к нему спиной, впитывая его слова и кроющуюся за ними боль. Я знаю, эти двое настрадались. Поначалу, когда я нанял Фэйбл, то думал, что Дрю плохо на нее влияет. Я был уверен, что он скользкий тип, готовый влезть в ее жизнь, вскружить голову, а потом бросить.

Оказалось, он – лучшее, что когда-либо случалось с Фэйбл. Они отлично друг другу подходят. Уравновешивают друг друга. Никогда не признался бы в этом, но… я завидую их отношениям. Они страстно влюблены и очень заботятся друг о друге.

Я хочу того же. Скорее всего, у меня могло бы получиться так… с Джен.

Правда? Смог бы на самом деле? Или ты уже все испортил?

– Я кретин. – Я медленно поворачиваюсь к нему лицом, скрестив руки на груди. – Ты это пытаешься сказать мне? Я вынужден с тобой согласиться.

Дрю улыбается.

– Это не все, что я хочу тебе сказать, но да, перестань быть кретином и прекращай отрицать свои чувства. Просто смирись. Будь с ней. Ты ведь хочешь этого, не так ли?

Я только и могу, что молча кивнуть в ответ. Сама мысль подтвердить вслух мое желание быть с Джен в присутствии другого человека выбивает меня из колеи.

Быть с Джен означает, что мне нужно полностью открыться ей. Подумать страшно. Что делать, если ей не понравится то, что она увидит? Как быть, если я ее разочарую? Это может случиться. Я всех разочаровываю: маму, отца, Дэнни.

Проще сделать вид, что она просто друг, чем признать, что я хочу большего. Мысль, что она может отвергнуть меня, просто пугает.

– Тогда скажи ей. По крайней мере, покажи. – Он делает паузу. – Она заслуживает этого, после всех страданий. Смерть Дэнни и… – Он замолкает, и я гадаю, что еще он может сказать.

Наверное, все, что я сделал, было не так, и я подвел ее.

– Я повел себя нечестно с ней. – Голос срывается, и я откашливаюсь. – И в отношении ее семьи тоже. Я годами нарушал свои обещания, данные ее семье, снова и снова.

– Какие обещания? – спрашивает Дрю, перебивая меня.

Я прерываюсь и смотрю на него.

– Что ты сказал?

– Я спросил, какие обещания ты нарушил? Мне любопытно. – Он поднимает перед собой руки, когда я бросаю на него суровый взгляд. – Понимаю, это не мое дело. Не хочешь, не говори.

Я поклялся всегда и во всем быть рядом с Дэнни, но когда не сдержал слово, пообещал своему лучшему другу позаботиться о его сестре. Их родителям я обещал приглядывать за ними обоими. Я потерял Дэнни, хотел спасти Джен – и сделал это, но я все же нарушил это обещание, ведь я клялся, что с ней все будет хорошо, а с Джен случались ужасные вещи, пока она работала в «Золотоискателях».

Я потерпел неудачу по всем пунктам.

– Я обещал Дэнни, что мы вместе пойдем в армию, но сбежал. – Каждое произнесенное слово переполняло меня сожалением.

– Почему ты не пошел служить?

– Отец сделал мне предложение, от которого я не смог отказаться. Он отдал мне в управление ресторан, мой собственный бизнес, который будет принадлежать только мне с возможностью дальнейшего развития. Кто же отвергнет такую возможность?

– Что еще? – спрашивает Дрю, и я послушно продолжаю.

– Я обещал Дэнни позаботиться о его сестре. И снова провал. – Капитальный. – Я… я не заслуживаю ее.

– Ты действительно так думаешь? – тихо спрашивает Дрю.

Меня раздражает его спокойный вид и самоуверенность в этот самый момент, когда мои эмоции хлещут через край. Это я тот, кто всегда уверен! Тот, кто не позволяет донимать себя проблемами, держит любую ситуацию под контролем и способен все всегда исправить.

За исключением семейства Кейдов. С ними у меня ничего не получается.

– Да, – наконец, отвечаю я.

– Тогда докажи себе, что ты неправ, парень. – Дрю качает головой. – Докажи, что ты неправ.

Глава 9

Джен

– Проснись и пой, сладкие щечки.

Я прижимаюсь к подушке, щуря глаза от яркого утреннего солнца, заливающего комнату. Помню, что перед сном не оставляла шторы открытыми. Должно быть, я сплю. И уж совсем невозможно, чтобы Колин был в моей комнате и звал меня сладкие щечки. Собственно, какого черта?

– Дженнифер Линн Кейд. – Он трясет меня за плечо, и я прихожу в себя, ощущая тепло от его прикосновения к коже. – Если мы хотим прибыть в Сакраменто вовремя, то тебе нужно вставать и собираться.

Ладно. Тут определенно что-то не так. Во-первых, Колин в моей комнате, хотя обычно это я в его, пытаясь пробудить его от очередного кошмара, который все глубже тянет его вниз по нисходящей спирали ненависти к себе.

Во-вторых, тон Колина уж больно ласковый. Что происходит?

– Вставай, лежебока, – бормочет он как раз перед тем, как шлепнуть – да, шлепнуть – меня по заднице. Давай, сладкие щечки. Поднимайся.

Я отодвигаю свои «сладкие щечки» подальше от того места, где он сидит на кровати. Раскрываю глаза, и вот он: рядом со мной, в джинсах и темно-синей футболке, которая аппетитно натягивается на его плечах и груди. Этот мужчина огромен, как гора, и я готова ее покорить.

– Ты только что назвал меня так, как я это услышала?

Он улыбается, и словно миллиарды крошечных кинжалов врезаются в сердце. Я практически ощутила эти удары, настолько он красив.

– Учитывая вид твоей попки, выглядывающей из крошечных трусиков, что на тебе сейчас, думаю, я вполне могу заявить, что она дольно миленькая.

– Боже. – Мое лицо просто горит от стыда, я рывком натягиваю на себя одеяло. Я даже не поняла, что была наполовину раскрыта, и он мог видеть маленькие трусики, в которых я сплю.

Так унизительно.

Он в прекрасном настроении. В последнее время он был настолько мрачен и угрюм, весь такой Мистер Зануда, я очень удивлена тем, что его лицо просто светится. Не могу сказать, что улыбка «приклеена» к его лицу, она выглядит искренней, и мне это нравится. Нравится видеть его счастливым и беззаботным, это напоминает мне о временах, предшествующих нашему ужасному горю.

– Как будто я раньше не видел твоей задницы. – Он встает и потягивается, подняв руки над головой и издав рокочущий невероятно сексуальный звук. Его футболка приподнимается, обнажая плоский, подтянутый живот, и меня охватывает желание лизнуть его.

Боже, благослови Америку, что со мной такое? Я сижу и пялюсь на него, как контуженная! Я совсем не должна думать об идеальном прессе Колина, мне нужно сосредоточиться на отъезде, прежде чем я совершу нечто действительно глупое.

Как, например, облизать живот Колина.

– У тебя десять минут, чтобы принять душ и собраться. А потом мы отправимся в путь, – командует он, опуская руки. Его голос полон агрессивной властности, я бы никогда не призналась, как сильно меня это возбуждает.

Порой мне действительно нравится, что он мной командует.

– В какой еще путь? – Спрашиваю я, провожая взглядом его правую руку. Он слегка задирает футболку, лениво почесывая живот, подняв край так, что мне видно небольшой кусочек его соблазнительной кожи. Темно-золотистые волосы начинают дорожку от пупка, этот путь мне бы хотелось проследить языком и посмотреть, куда он меня приведет.

Хм, точно знаю, куда он меня заведет, и очень хочу туда попасть.

Закрыв глаза, я откидываю голову на жесткую спинку кровати, раздраженная собственными мыслями. Я что, перевозбудилась? У меня что, был удивительно реалистичный эротический сон? Он здесь, в моей комнате, на моей кровати, и я не могу перестать думать о нем и о том, что хочу с ним сделать своим ртом и языком, когда он будет обнажен.

– Я везу тебя в Сакраменто, помнишь?

Снова открываю глаза и вижу, что Колин смотрит на меня, изогнув бровь и подперев бока руками. Он выглядит… шикарно. Так хорошо, что я готова его съесть. По его красивым кристально-голубым глазам я вижу, что он недоволен мной, но вместе с тем в них поблескивает смешинка, так что не так уж он зол.