Дом Люцифера - Ладлэм Роберт. Страница 16

Смит тихо чертыхнулся. Эти охранники в штатском вечно менялись, и смена у них была более долгой, чем у военной охраны. И ни для кого не было секретом, что они частенько засыпают в своих будках у ворот. Ведь там имелся шлагбаум, не пропускающий на территорию машины. А если какая-нибудь собиралась проехать, шум будил их. Однако там не было предусмотрено шлагбаума при выезде.

Он повесил трубку. Возможно, она слишком устала, чтобы добираться до Турмонта на машине. Это, в свою очередь, означало, что она могла переночевать в своей маленькой квартирке в Фредерике, которую продала, но все вещи еще не вывезла. Он может позвонить туда, но это вряд ли что-нибудь даст. Когда человек работает сутками напролет и приехал поспать несколько часов, он вряд ли оставит телефон включенным.

Он гнал машину вперед и обдумывал ситуацию. Она так устала, что вышла из лаборатории через другой, запасной выход, не желая сталкиваться с кем-то из знакомых. Это понятно и вполне объяснимо. Именно так, наверное, она и поступила. А охранник у ворот просто прозевал ее – должно быть, спал. И отправилась она прямиком к себе на квартиру. Он тихо войдет и скользнет к ней под одеяло. И она почувствует его присутствие, даже не просыпаясь. Улыбнется во сне, тихо пробормочет что-то и тесно-тесно прильнет к нему. И ее бедро будет таким теплым. А он тоже улыбнется, поцелует ее в плечо и будет любоваться, как Софи спит, пока не заснет сам. Он обязательно…

Вряд ли в путеводителях в качестве одной из достопримечательностей исторического города Фредерика упоминался Форт-Детрик. Обнесенный сетчатой изгородью, с постом охраны у входа, Детрик представлял собой военную базу средней степени секретности, расположенную в центре жилого района. Квартира Софи располагалась в доме в пяти кварталах от базы.

Смит остановился на улице, огляделся по сторонам. Вроде бы никого. Вышел из «Триумфа», тихо прикрыл дверь и прислушался. Ему казалось, он слышит кашель и похрапывание спящих. То взрыв смеха, то сердитый пьяный голос, говоривший на повышенных тонах. Одинокий автомобиль с визгом тормозов свернул за угол. Звуки обычной городской жизни.

Но никаких звуков или движений, которые могли бы показаться угрожающими.

У него был ключ от входной двери в трехэтажное здание. Он отпер ее, вошел в вестибюль и неслышно двинулся по ковру к лифтам. В этот поздний час вокруг ни души.

Вот, держа пистолет в руке, он остановился у двери в квартиру на третьем этаже. Прислушался. Из квартиры не доносилось ни звука. Повернул ключ в замке, раздался щелчок, показавшийся громким, как взрыв.

Легким толчком Смит отворил дверь и распростерся на ковре в прихожей.

Квартира была погружена во тьму. Ни звука, ни движения. На ладони после прикосновения к маленькому столику возле двери остался тонкий слой пыли.

Он поднялся и скользнул в темную гостиную, а уже оттуда – в маленький коридорчик, ведущий к двум спальням. Обе пусты, постели аккуратно застланы. На кухне ни единого признака того, что кто-нибудь тут недавно ел или хотя бы выпил чашку кофе. Раковина сухая. Холодильник молчит, выключен еще несколько недель тому назад.

Ее здесь нет и не было.

Чувствуя все нарастающее беспокойство, Смит прошел в гостиную. Включил свет. Все в полном порядке, никакого следа борьбы или того, что здесь производился обыск.

Ничего. Квартира чиста и нетронута, словно музейный экспонат.

И если ее убили или похитили, то произошло это не здесь.

В лаборатории ее не было. У него дома в Турмонте – тоже. И здесь нет. И он не имел ни малейшего понятия о том, что с ней могло случиться.

Смит понял, что ему нужна помощь.

Первое, что надо сделать, это позвонить на базу и поднять там тревогу. Сообщить, что Софи пропала. Потом – в полицию. В ФБР. Он схватил сотовый телефон и уже собрался было набрать номер в Детрике.

Но рука замерла на полпути. Снаружи, в коридоре, послышались чьи-то шаги.

Он молниеносно выключил свет и положил телефон на стол. Потом опустился на одно колено и притаился за диваном, не выпуская пистолета из рук.

Кто-то направлялся к квартире Софи с громким топотом, врезаясь в стены, тяжело дыша. Какой-нибудь пьяница, возвращавшийся домой?

Шаги замерли у двери в квартиру. Слышалось громкое хриплое дыхание. Потом – звук ключа в замке.

Смит напрягся. Дверь с грохотом распахнулась.

Софи стояла, покачиваясь в тусклом свете, падающем из коридора. Одежда разорвана и в грязи, словно она валялась в канаве.

Смит бросился к ней.

– Софи!..

Софи ввалилась в квартиру, он едва успел подхватить ее, прежде чем она рухнула на пол. Она задыхалась, судорожно ловила ртом воздух. Лицо горело.

Вот взгляд ее темных глаз сфокусировался на нем, она пыталась улыбнуться.

– Ты… вернулся, милый… Где… где ты был?

– Прости, Софи! Пришлось задержаться на день. Я хотел…

Она подняла руку, делая ему знак замолчать. И лихорадочно зашептала:

– Лаборатория… там, в лаборатории… кто-то… ударил.

И потеряла сознание. Он подхватил ее на руки. Кожа казалась липкой на ощупь. На щеках горели два ярко-красных пятна. Ее красивое лицо исказилось от боли. Она больна, тяжело больна. Что же с ней случилось? Это не усталость, это что-то совсем другое…

– Софи? Софи! О, боже ты мой! Софи!

Ответа не было.

Насмерть перепуганному Смиту пришлось вспомнить свои медицинские навыки. Ведь он врач, черт побери! Он знает, что делать, должен знать. Он положил Софи на диван, схватил телефон и набрал номер 911, одновременно нащупывая у нее пульс и прислушиваясь к дыханию. Пульс был слабый и частый. Дыхание затрудненное. Она вся горит, у нее высокая температура. Симптомы острого респираторного заболевания плюс сильный жар и лихорадка.

Он заорал в трубку:

– Острое респираторное!.. Доктор Джонатан Смит, черт бы вас всех побрал! Выезжайте! Живо!

Фургон без опознавательных знаков был почти невидим в тени деревьев на улице возле дома Софи Рассел. Тусклый уличный фонарь отбрасывал совсем мало света, обеспечивая засевшим в фургоне людям необходимое – темноту и камуфляж. Зато находившийся там Билл Гриффин прекрасно видел, как подкатила, мерцая сине-красной мигалкой, машина «Скорой» и притормозила у входа в трехэтажный дом.

Сидевший за рулем Надаль аль-Хассан повернул к нему узкое и темное серповидное лицо.

– Доктор Рассел была просто не в состоянии выйти из лаборатории одна. И уж тем более добраться до дома.

– Однако ей удалось и то и другое, – заметил Гриффин. Круглое его лицо оставалось невозмутимым. Каштановые волосы, падающие на лоб, казались в темноте черными. Широкие плечи и мускулистое тело расслаблены. Теперь это был словно другой человек, куда более холодный и жесткий, чем тот, с которым всего несколько часов тому назад встречался в парке Рок-Крик его старый друг и товарищ Джонатан Смит.

В ответ аль-Хасан заметил:

– Я сделал все, как мне приказали. Единственный способ вывести эту женщину из-под подозрения.

Гриффин промолчал, сохраняя все ту же позу и мину, но спокойствие его было напускным. Менее всего ожидал он столь внезапного и непредвиденного появления Джона Смита. Да, он пытался предупредить друга об опасности, но аль-Хасан направил Мэддакса по следу, и у Джона практически не было шансов скрыться. Что ж, события должны подсказать ему, что опасность была реальна. Правда, теперь, раз женщина подверглась нападению, Джон уже ни за что не отступится. Что же, черт возьми, делать? Как спасти своего старинного и единственного друга?

Они с аль-Хасаном ждали сообщений от пущенных по следу Смита людей, но тут по сотовому позвонил их агент, внедренный во ВМИИЗ, специалист четыре по имени Адель Швейк. «Жучки», помещенные ею в кабинет и лабораторию Софи Рассел, куда-то исчезли. Тогда ей пришлось привести в действие установленную там же потайную видеокамеру, и она увидела, как Софи Рассел, пошатываясь, выходит из своего кабинета. Адель Швейк срочно выехала в Форт-Детрик, но, прибыв, обнаружила, что Софи Рассел бесследно исчезла.