Завещание великого шамана - Колупаев Александр Алексеевич. Страница 34

Но до ушей главы ордена святителей ох как далеко!

Да и капитан Азигет, этот остроумный собеседник и шутник, всегда составит компанию в лечении этого недуга, от которого выворачивало наизнанку желудок и подкашивались ноги. И не беда, что поздним вечером капитан исправно скрипел гусиным пером, записывая богохульные речи и непристойные частушки про похождения монашка в храме жриц любви. Пусть его! Сам потом все и принесет, а не принесет…

Так найдется тот, кто за парочку сентамов выкрадет все его бумаги. Или, не дай согрешить создатель! Вдруг случится пожар в капитанской каюте?

Волна плеснулась в борт, прерывая мысли епископа и вернула его к этим, несомненно, сатанинским сооружениям. Настолько они были прекрасны в своем величии и ослепительной красоте. Невозможно создать такое, не продав свою душу дьяволу!

– Чево звал, брат?! – епископ Ифат, подоткнув за пояс рясу, шлепал босыми ногами по прогретому дереву палубы.

– Полюбуйся на берег, брат мой! – он протянул подзорную трубу второму посланнику ордена.

– Так, пальмы там, песок… И чево наш капитан не пошёл напрямки к пристани? Вона, за холмом, левее фортов крепости, она. Там причал и лестница к дому губернатора и епископа… Уже бы давно трапезничали! Страсть как хочется жареного гуся!

– А вот потому и не пошёл! Ты правее и выше посмотри!

– Великий создатель! Спаси и помилуй нас! Что это?! Неужели приспешники сатаны в городе?! Так это их чертоги? Ты посмотри, ты только посмотри! Какое неслыханное святотатство! Чертоги – то выше звонницы святого Абрина! А это есть вызов величию нашего ордена! А это что? – легат Ифат, топорща бороденку, плющил свой глаз объективом трубы. – Это же поля! Совсем новые поля! Я был здесь пять лет назад – ничего такого не видел! Это сколько поселян надо, чтобы засеять все эти поля! А сжать, а обмолотить?

– Чего ты там бормочешь? Красное дорское вино в голову ударило? – Ну-ка, дай сюда! – епископ Жедал отобрал подзорную трубу.

– Что ты там увидел? – он повел трубой в сторону. – Ага! Вот оно что! Да, это поля и на чечевицу не похоже, да и бобы не так растут! Это пшеница… Да её тут двадцать полей, каждое по двести лим… Тысяч десять поселян надо для работы на такие поля! А если соберут урожай, то метрополия больше не будет продавать за море пшеницу: – они сами могут продавать её! Это сразу выведет их из подчинения короны… А это подрыв устоев веры и законов короля!

Ведь им позволено иметь только два поля по пятьдесят лим! Эй, брат Ифат! Запиши это в свои бумаги – ересь и нарушение законов короля и ордена!

Над крепостным бастионом вспыхнуло белое облачко, и через некоторое время донесся звук выстрела. Матросы-пушкари засуетились у пушек, и фрегат содрогнулся от трех пушечных выстрелов.

– Эй, капитан! Что случилось? Почему на якорь становимся, а не идем в залив, к пристани?

– Вишь, ваше святительство, пушка бастиона один раз вдарила! Приказ – ждать санитарного пристава!

– Они что? Ослепли там?! Королевского штандарту не видят?! Это пусть торговые корабли осматривают на внешнем рейде, а ты – давай к пристани!

– Не могу, уже и якорь отдан, да и вдруг там у них эпидемия? Так што, самим нам помирать прикажите?

– А это кто там плывет в нашу сторону? Эй, капитан! Лодку видишь?! – епископ вскинул подзорную трубу.

– Санитарный пристав, наверное, пожаловать к нам желаит! Слева по борту штормовой трап готовить! Да поживей, черти солёные! Сто акул вам в печень!

– Санитарный пристав столицы заморских владений Унерландии и на такой утлой лодочке? Да и гребцов всего четверо… Однако… и весла на солнце не блестят! А лодчонка-то быстро движется, хошь и паруса нет! Капитан, эй капитан Азигет! Тебе там, на корме, виднее, что за чудо, где у лодки парус?

– Нет паруса, А гребцы так быстро на веслах не разгонятся! Да и лодка чудная какая-то, вона как борта блистают!

Необычного вида лодка, вздымая пенные усы, стремительно развернулась и, замедляя ход, мастерски притерлась к левому борту фрегата.

Человек в странной одежде ловко взобрался по трапу, следом за ним, так же быстро перебирая перекладины лестницы, поднялись ещё двое и стали возле борта. В руках они держали короткие черные палки причудливой формы.

Один из них перегнулся через борт и принял из рук оставшегося на лодке небольшой плоский ящичек белого цвета с красным крестом посредине.

– Приветствую вас в водах республики Афеции! Прошу капитана предоставить судовую роль, а так же документы на пассажиров, если таковые имеются. Назвать порт прописки и цель визита.

– Разрази меня громом и молнией в самый свирепый шторм! Кажется, этот дикарь в шутовской одежде смеет диктовать свои правила, мне, отважному покорителю пяти морей и двух океанов, мне, храбрейшему капитану славного королевства Унерландии и верному слуге святого ордена! Сам-то ты из каких будешь? Судя по цвету лица и глазам – чистой воды туземец! Как ты посмел что-то требовать на палубе корабля принадлежащего короне?!

Туземец, ещё более нелепый в своей пусть и легкой, но неприлично обтягивающей одежде, даже бровью не повел на столь длинную и гневную тираду капитана.

– Вот фирман, подтверждающий мои полномочия! Перед вами Гев Арчий, санитарный и таможенный пристав порта Горни! Что касается моей принадлежности к местному населению, то я потомок семьи поселян, и мои родители до недавнего времени добывали себе пропитание нелегким трудом, обрабатывая плантации жадного и тупого епископа Арагута! С приходом учителей все изменилось, и теперь ни епископ, ни его орден нам не указ!

– Неслыханное святотатство!!! За борт его! Акулам в пасть! – капитан схватился за шпагу.

Санитарный пристав вскинул руку, двое его помощников, до того времени молчаливо стоящие вдоль бортов, вскинули свои «палки», раздался громкий треск, словно в теплый вечер проснулись гигантские тропические цикады, и в доски палубы под ногами капитана впился целый рой пуль.

Полетели щепки, одна из них проткнула рукав камзола и ужалила его в руку, державшую эфес шпаги.

– Предлагаю не доводить дело до кровопролития, тем более что ваш фрегат находится под прицелом орудий береговой крепости! Все попытки воспрепятствовать работе санитарного пристава будут расцениваться как нарушение законов республики и немедленно караться!

– Да чихать хотел я на ваши законы! Как могут достать мой корабль твои орудия? Да ты, потомок обезьян, и считать не умеешь! До моего корабля не менее тысячи лим, и твои пушки не смогут его достать!

Нет, все-таки костюм этому дикарю был явно впору! Выгодно подчеркивал фигуру, поблескивал какими-то знаками и шевронами, да и самообладание у него было крепче, чем сталь капитанской шпаги. Пристав достал из кармана небольшой плоский ящичек и сказал в него что-то на незнакомом певучем языке.

Со стороны правого форта береговой крепости расцвел слабый дымок выстрела, послышался странный шелестящий звук и сразу вместе с грохотом взрыва, мористее корабля, встал столб воды.

– Капитан, как вы уже убедились, спорить со мной бесполезно! Или вы выполняете все требования, или разворачиваете свой корабль обратно, иначе…

– Сын мой, не надо иначе! Капитан, безусловно, выполнит все требования закона! Простите его, он провел бессонную ночь на вахте, да и полуденное солнце такое горячее! Позвольте представиться – епископ ордена святителей и легат, преподобный Жедал, а это епископ Ифат. Мы уполномочены встретиться с вашими учителями, так, кажется, вы называете обитателей тех блестящих домов?

– Да, это наши духовные наставники и хранители сокровищницы знаний! Только они не обитают в этих блестящих домах! Это всего лишь школа для детей порта и поселения Горни! Добро пожаловать представителям ордена на землю республики Афеции!

– Благодарю вас, доблестный представитель незнакомой мне республики! Однако, позвольте мне утихомирить разыгравшееся любопытство: на каких землях и с чьего позволения возникла вдруг эта республика?

– На исконно принадлежащих нам землях, с нашего согласия и соизволения учителей! Власть короля Унерланда и святого ордена более не распространяется на земли материка Афеции!