Смерть придёт на лёгких крыльях - Сешт Анна. Страница 13

– Придется пройти еще немного, – сказал Нахт, вернувшись к девушке и собаке.

Жрица закатила глаза и тяжело вздохнула.

– Я уже себе ноги сбила на этих камнях. И вообще устала настолько, что готова уснуть прямо здесь. Долго еще?

– А ты уже поживее, чем вчера, – беззлобно подначил ее воин. – И куда разговорчивее. Похоже, прогулки по некрополям идут тебе на пользу.

Девушка зыркнула на него так, что он чуть не прикусил язык. Нахт примирительно улыбнулся.

– Пойдем, там есть на что посмотреть, – он протянул ей руку. Собака, посмотрев на них, потрусила вперед. Жрица, помедлив, вложила ладонь в ладонь меджая.

Покрывало Нут [31]раскинулось над ними искристым куполом, разворачиваясь неспешным танцем созвездий. Западный Берег оживал иной жизнью. Словно размывались границы реальностей, когда далекие огни казались очагами ушедших предков, а крики хищных птиц напоминали голоса потерянных душ. Шорох песка и перестук мелких камней под чьей-то невидимой поступью. Темные зевы гробниц в скалах, будто именно в эти мгновения становившиеся проходами в неведомые пространства Богов и духов.

Нахт вывел жрицу на небольшую площадку в холмах, заброшенную древнюю каменоломню. Отсюда они видели темные пронизанные венами троп скалы Долины Царей и самую высокую из них – гору Та-Дехент [32], похожую на пирамиды Владык древности. Далекие костры стражей озаряли некрополь золотистым светом.

– Отец рассказывал, что когда цари перестали строить свои гробницы в Нижней Земле, они выбрали это место, отмеченное Богами и священной горой, – сказал Нахт, указывая на темный пик. – Она вздымалась к самому солнцу лестницей в небо. А в теле горы и среди холмов теперь целый лабиринт проходов, соединяющих гробницы между собой… так говорят.

– Словно запутанные проходы Росетау [33], соединяющие небо и землю, – тихо проговорила жрица. Она неотрывно смотрела на скалы, словно могла каким-то образом видеть сквозь толщу камня, прозревая проходы.

– Вот в том направлении – гробница нашего Владыки, пока незаконченная, – добавил меджай, указывая куда-то в холмы. – Точное место я не могу тебе сказать, это тайна. Но я не раз стоял там в дозоре и сопровождал мастеров. Помню, как…

Погребальная маска треснула – на ее лице отразилась такая печаль и горечь, что Нахт невольно осекся. Судорожно вздохнув, жрица шагнула к самому краю, вглядываясь в темноту, где мастера Сет-Маат еще не завершили очередное свое великолепное творение вечности. Глаза у нее блестели, как инкрустации на лицах священных статуй. Словно она вот-вот готова заплакать, но не может.

Черная собака села рядом с ней, приглушенно заскулила, и не глядя жрица опустила руку, погладила зверя.

– Что… – начало было Нахт.

– Пойдем, – девушка тряхнула головой, и бусины на ее косах, кое-где сохранившиеся, зазвенели. – Нам ведь еще нужно найти место для ночевки, да? – улыбнувшись с явным усилием, она сжала локоть воина. – Я отдохну и пойду быстрее, обещаю. Мне тоже нужно поговорить с твоим командиром.

Глава VIII

1-й год правления Владыки Рамсеса Хекамаатра-Сетепенамона

На следующий день охота была так же удачна, но на этот раз Нахт рискнул – дождался, пока отряд стражи отправится дальше по дороге и спустился к колодцу, сговорившись с кем-то из местных, чтобы обменять дичь на несколько лепешек. В этом не было ничего необычного – они с товарищами и раньше так делали. Странно было только скрываться от своих же, но раз уж Бек просил не показываться никому на глаза лишний раз – значит, не стоило. Это повлекло бы за собой вопросы, а значит, и ненужные сейчас задержки.

К тому же, командир имел в виду больше девчонку, чем самого Нахта. Трудно было сказать, станут ли ее преследовать и чем вообще все это обернется. Что до меджая – даже если тот бальзамировщик исполнил свою угрозу и за минувшие пару дней успел кому-то доложить, весть едва ли успела распространиться. Вряд ли его станут искать прямо сейчас. Зато вот потом кто-то наверняка наведается в гарнизон с вопросами.

Новости, подслушанные у местных, были неутешительными. Беспорядки, разгоревшиеся на Западном Берегу, распространились. Шайки разбойников, которых обычно держали в страхе меджаи, осмелели и нападали на маленькие поселения, потому что меджаев не хватало на всех. Кто-то из стражи некрополя примкнул к бунтовщикам, а дворец Владыки не спешил присылать помощь. Да и не привыкли здешние воины поднимать оружие друг на друга – уж Нахт-то знал – вот и не ввязывались в бои. Но жалование все так же не выплачивалось, поставки из храмовых хозяйств и из Города Живых не возобновились, и люди, отчаявшись, обозлились. В участившихся потасовках были уже не только раненые, но и погибшие.

Нахт никак не мог понять, почему жрецы Амона не проявили привычную щедрость сейчас, когда едва закончился Опет [34]. Ведь раньше, сколько он себя помнил, в дни празднеств не было недостатка в разнообразной еде и товарах. Чуть ли не целые стада забивались во славу Амона, а дичь, рыбу и фрукты к шатрам на берегах Итеру приносили огромными корзинами. Весь народ участвовал в празднествах по-своему. И даже бедняки ликовали, не испытывая в эти дни никакой нужды.

Отец рассказывал, что случались голодные неурожайные годы, но тогда открывались царские и храмовые житницы. Непросто приходилось и в годы войн – как когда Владыка защищал рубежи от Народов Моря, бежавших от собственных бед, или от чехену [35], решивших, что могут посягнуть на богатства Та-Кемет [36]. Но сейчас власть Пер-Аа [37]была велика. Что могло измениться? Владыка оберегал Закон Маат на своей земле, так почему же в Кемет пришла Исфет? И об этом он тоже хотел поговорить с Усер-хатом.

Жрица старалась идти быстрее и вообще как можно меньше докучать своему спутнику просьбами, полностью сосредоточившись на цели. Она словно приняла какое-то решение, и это придавало ей сил. Но когда они, наконец, добрались, девушка обессиленно села прямо на землю, восстанавливая дыхание, глядя на открывшийся впереди ландшафт.

Красноватые скалистые холмы и негостеприимная пустошь сменялись зеленью пальмовых рощ и возделанных полей, выходивших прямо к сверкающим лазурным водам Итеру. Далеко на Восточном Берегу виднелись белые стены храмов Города Живых, и обелиски пронзали бескрайнее небо золочеными вершинами, маня путников и караваны.

Сам гарнизон Долины Царей представлял собой укрепленное поселение, лежавшее в стороне от Сет-Маат и храмовых владений. Добраться сюда было не так просто даже от реки, если не знать дороги. Шатры, домики из сырцового кирпича с выбеленными стенами и тростниковыми крышами, усыпанная песком тренировочная площадка, небольшие зеленые садики. Даже собственного храма, хотя бы маленького, здесь не было, поскольку изначально укрепление подразумевалось как временное, но потом разрослось. Ничего выдающегося, но это место было родным. Здесь был дом отца, который Нахт не променял бы и на прекрасное жреческое поместье в Уасет [38].

Основной задачей здешних воинов была именно охрана некрополей. На Западном Берегу Уасет было еще несколько подобных гарнизонов, самый крупный из которых сейчас располагался у Храма Миллионов Лет и тамошней резиденции Владыки. Говорили, что Усерхата хотели перевести туда на службу, но он решил остаться со своими воинами здесь.