Александрийское звено - Берри Стив. Страница 3

– Засунь их себе в задницу. Я никуда не пойду.

– Вы рискуете жизнью своего сына.

– Я хочу увидеть Гари и поговорить с ним. Только после этого я, возможно, что-то предприму.

– Выгляните на улицу.

Он бросился к окну. Ходжбро Пладс была по-прежнему пустынна, и только на дальнем конце выложенной брусчаткой площади стояли две фигуры. На плече каждого из них лежала труба.

Гранатометы.

– Не будьте так упрямы, – проговорил голос в телефонной трубке.

Снаряды с шипением вырвались из труб и, оставляя дымные хвосты, полетели в окна первого этажа. А потом взорвались.

2

Вена, Австрия, 2.12

Человек, сидящий в синем кресле, наблюдал за тем, как у навеса перед ярко освещенным входом остановилась машина и из нее выбрались двое. Это был не лимузин. Обычный европейский седан неброского цвета, каких полным-полно на запруженных машинами улицах Вены. Самый подходящий транспорт, чтобы не привлекать к себе внимание террористов, преступников, полиции или назойливых репортеров. Вскоре подъехала и высадила пассажиров вторая машина, отъехав затем на стоянку под темными деревьями. Несколько минут спустя прибыли еще два автомобиля. Вполне удовлетворенный, Синее Кресло покинул свою роскошную спальню и спустился на первый этаж.

Встреча была назначена в обычном месте.

На толстом венгерском ковре широким кругом стояли пять позолоченных кресел с прямыми спинками. Все они были одинаковыми, за исключением одного, по мягкой спинке которого шла широкая полоса небесно-голубого цвета. Рядом с каждым креслом стоял позолоченный столик с бронзовой лампой, блокнотом и хрустальным колокольчиком. Слева от круга кресел в камине из дикого камня плясал огонь, отсветы которого нервно танцевали по расписному потолку.

Каждый из мужчин занял свое место.

Они расположились в строгом соответствии с иерархией. У двоих из них еще сохранились волосы и здоровье, трое других были плешивы и имели болезненный вид. Всем им было не меньше чем по семьдесят лет. Пальто и фетровые шляпы они повесили на стоящую в углу бронзовую вешалку, оставшись в строгих консервативных костюмах.

Позади каждого из четырех стариков стоял молодой человек – преемник данного Кресла, в обязанности которого входило слушать и учиться, оставаясь при этом безмолвным. Правила были установлены давно. Пять Кресел, четыре Тени. Синее Кресло – за главного.

– Приношу извинения за то, что собрал вас в столь неурочное время, но несколько часов назад поступила тревожная информация. – Голос Синего Кресла был тонким и напряженным. – Возможно, нашему последнему предприятию угрожает опасность.

– Разоблачения?

– Не исключено.

Кресло номер три вздохнул.

– Может ли эта проблема быть разрешена?

– Полагаю, да. Но действовать необходимо незамедлительно.

– Я предупреждал: не надо в это ввязываться, – сварливо заметил Кресло номер два, тряся головой. – Все должно было идти своим чередом.

Кресло три согласился, как и на их прошлой встрече.

– Возможно, это знак, указывающий на то, что мы должны оставить все как есть. О естественном ходе вещей можно долго говорить.

Синее Кресло покачал головой.

– Результат нашего последнего голосования был прямо противоположным. Решение принято, и мы должны ему следовать. – Он сделал паузу. – Ситуация требует пристального внимания.

– Завершение потребует такта и умения, – сказал Кресло три. – Недостаток внимания погубит дело. Если мы намерены двигаться дальше, я бы рекомендовал в полной мере задействовать die Klauen der Adler.

Когти Орлов.

Двое других закивали.

– Я уже сделал это, – проговорил Синее Кресло. – А вас созвал потому, что это мое одностороннее решение должно быть одобрено.

В воздух поднялись четыре старческие руки.

Единогласно.

Синее Кресло был доволен.

3

Копенгаген

Дом Малоуна содрогнулся, как во время землетрясения. На них дохнуло жаром, и вверх по лестнице пронесся огненный смерч. Коттон прыгнул к Пэм, сбил ее с ног, и они упали на истертый ковер, покрывавший дощатый пол. Он прикрыл ее своим телом, и тут же внизу раздался второй взрыв, и новая волна огня метнулась по направлению к ним.

Внизу уже бушевал пожар. Оттуда грозовым облаком поднимались клубы дыма.

Коттон поднялся с полу и метнулся к окну. Двое мужчин исчезли. Ночь лизали языки пламени. Он понял, что произошло. Нападавшие подожгли нижний этаж. Его самого убивать не собирались.

– Что происходит? – закричала Пэм.

Не обращая на нее внимания, Коттон поднял оконную раму. Комната быстро наполнялась дымом.

– Идем! – скомандовал он и поспешил в спальню.

Сунув руку под кровать, он вытащил оттуда рюкзак, который был у него наготове всегда. Так было на протяжении тех двенадцати лет, когда Малоун являлся агентом группы «Магеллан», эта привычка осталась у него и сейчас, после выхода в отставку. В рюкзаке находился паспорт, тысяча евро, запасной комплект документов, смена одежды и заряженная «беретта». Его влиятельный друг Хенрик Торвальдсен только недавно забрал из полиции пистолет, который у Малоуна конфисковали после того, как несколько месяцев назад он ввязался во вселенскую драку за призрачные сокровища ордена тамплиеров.

Он закинул рюкзак за спину, а ноги сунул в легкие кроссовки. На то, чтобы завязывать шнурки, времени не было.

– Стой здесь! – сказал он, задержал дыхание и бросился сквозь дым к лестничной клетке.

Под ним находилось еще три этажа. На первом располагался его магазин, второй и третий служили в качестве складских помещений, на четвертом находилась его квартира. Теперь первый и второй этажи были объяты пламенем. Жар опалил лицо Коттона, заставив его отшатнуться назад. Зажигательные гранаты. Наверняка!

Он кинулся обратно в спальню.

– По лестнице спуститься не получится. Они об этом позаботились.

Пэм, согнувшись в три погибели, стояла у окна. Она хватала ртом чистый воздух и кашляла. Коттон встал рядом и высунул голову в окно. Его спальня располагалась в углу здания. Соседний дом, в котором разместились ювелирная лавка и магазин одежды, был ниже на один этаж, с плоской крышей, окруженной по периметру выложенным из кирпича парапетом. Коттону как-то сказали, что эта постройка датируется семнадцатым веком. Он посмотрел вверх. Над окном тянулся широкий карниз, проходящий по всему фасаду и торцу здания.

Кто-нибудь наверняка вызовет пожарных и спасателей, но Коттон не собирался дожидаться, когда к окну подадут лестницу.

Кашель Пэм усилился, да и ему самому стало трудно дышать. Он повернул к ней голову.

– Смотри сюда, – сказал он. – Ты уцепишься за этот карниз, перебирая руками, доберешься до угла и спрыгнешь на крышу соседнего дома.

Ее глаза округлились от страха.

– Ты что, спятил? Мы на четвертом этаже!

– Пэм, это здание может в любую минуту взорваться. Здесь проходит газовая магистраль. Гранаты предназначались для того, чтобы поджечь дом. Они не стреляли сюда, потому что хотели, чтобы мы выбрались.

Она, казалось, не слышала его слов.

– Мы должны уйти раньше, чем приедут пожарные и полиция.

– Но они нам помогут!

– Ты хочешь провести следующие восемь часов, отвечая на их вопросы? Но у нас их всего семьдесят два!

Пэм словно в одночасье протрезвела и посмотрела на карниз.

– Я не смогу, Коттон!

В ее голосе впервые не прозвучало злости.

– Мы нужны Гари! Мы должны идти! Смотри на меня и в точности повторяй то, что делаю я.

Он поправил рюкзак за плечами, выбрался в окно и ухватился за карниз. Шершавая каменная поверхность была теплой и достаточно тонкой, так что держаться за нее было удобно. Перебирая руками, он стал двигаться по направлению к углу дома. Преодолев несколько футов, Малоун завернул за угол и спрыгнул на плоскую крышу соседнего здания.

Подойдя к парапету, он выглянул за угол своего дома и посмотрел вверх. Пэм все еще стояла у окна.