Можжевеловый Холм (ЛП) - Перри Девни. Страница 19

Когда макароны были нарезаны и готовы, я нашёл кастрюлю и поставил её на огонь. Затем я достал из холодильника пучок шпината и грибы. Я искал сливки, чтобы приготовить простой соус, когда снаружи под шинами захрустел гравий.

Разумнее всего было бы остаться здесь, зарывшись лицом в холодильник, но я захлопнул его и направился к входной двери.

Мемфис отстёгивала автокресло Дрейка, когда я вышел на улицу. Она стояла во весь рост, держа его переноску на руке, и когда она взглянула поверх крыши «Вольво», моё сердце упало. Её лицо было в пятнах. Глаза были красными, как будто она плакала всю дорогу сюда. И Дрейк кричал.

Это напомнило мне о её первом дне в Куинси. Тогда мне не понравилось видеть это. И уж точно мне не нравилось видеть это сейчас.

— Что случилось? — я пересёк подъездную дорожку, переместившись прямо в её пространство и взял ручку автокресла.

— Ничего, — она махнула рукой и фыркнула. — Просто понедельник.

— Мемфис, — предупредил я.

— Я в порядке, — она залезла в машину и вытащила сумку с подгузниками Дрейка, затем закрыла дверь и подошла к багажнику, открывая его. Ещё одна слеза, которую она не успела вытереть, стекала по её щеке.

Мне не нравилось видеть, как Дрейк плачет. Но Мемфис? Это было похоже на то, как будто из меня выбили дух.

— Эй — я подошёл к ней и положил руку на её локоть. — Что случилось, милая?

— Я просто… — её плечи опустились. — У меня был плохой день.

Что-то случилось в отеле? Это было связано с её семьёй? Или с отцом Дрейка? Когда дело доходило до Мемфис и её прошлого, было сотни вопросов без ответов, но Дрейк плакал, и сейчас было не время копать.

Поэтому я протянул руку мимо неё за упаковкой подгузников, а затем направился к двери.

— Куда ты идёшь? — крикнула она мне в спину, пока я шёл к своему дому, а не к её.

— Заношу их в дом.

— Ты идёшь не в ту сторону.

— Пойдём, — я продолжал идти прямо к своему дому, где в воздухе витал запах средства для мытья полов и хозяйственного мыла.

Когда я дошёл до кухни с ребенком, дверь за мной закрылась. Я положил подгузники на остров вместе с сиденьем Дрейка и отстегнул его, когда за моим плечом раздались шаги Мемфис.

— Этот плохой день. Он вошёл в твою пятёрку?

Она подошла ко мне, наблюдая, как я поднимаю Дрейка с сиденья.

— Нет.

— Хорошо.

Прежде чем я успел усадить Дрейка на плечо, она выхватила сына из моих рук и взяла его на руки. Затем она вздохнула, вдох был таким глубоким и долгим, как будто она пробыла под водой пять минут и наконец-то вынырнула на поверхность.

Она закрыла глаза и осыпала лоб Дрейка поцелуями. Его суета почти сразу прекратилась.

Как она могла не заметить, как сильно она его успокоила? Да, возможно, они боролись в час ночи. Но этот ребёнок нуждался в ней так же, как она в нём. Этим двоим было суждено быть вместе.

Наблюдать за ними было всё равно что вторгаться в ритуал, в момент, который они разделяли каждый день, приходя домой и находя покой вместе.

Я дал им минуту, направился к холодильнику, чтобы откупорить бутылку Пино Гриджио и налить два бокала.

— Ты занят, — сказала она. — Мы не будем прерывать твой вечер.

Я принёс её бокал вина.

— Оставайтесь на ужин.

— Что ты готовишь? — она подошла к углу острова, рассматривая макароны и овощи на разделочной доске.

— Ужин, — я ухмыльнулся. — Ты узнаешь, если останешься.

Она закатила глаза, улыбка заиграла в уголках её красивого рта. Но она взяла вино, и её плечи начали медленно опускаться.

— Спасибо.

— Чувствуйте себя как дома.

Держа Дрейка на бедре, она оглядела помещение.

— Тебя сегодня не было в ресторане.

— Ты заметила?

Она пожала плечами.

— Я обычно паркуюсь рядом с твоим грузовиком.

Или она искала меня. Возможно, так же часто, как я искал её.

Я подошёл к разделочной доске и начал нарезать шпинат, пока она рылась в сумке для подгузников и доставала со дна бутылочку с молочной смесью.

Она прошла мимо меня к раковине, наполнила бутылочку водой и взболтала её. Затем она прошла в гостиную и села на диван, чтобы покормить Дрейка.

Я опустил пасту в кипящую воду, затем взял её бокал с вином и отнёс его ей в гостиную.

— У тебя прекрасный дом, — в выражении её лица была грусть.

— Что это за взгляд? — я присел на край кофейного столика, мои колени были всего в нескольких дюймах от её ног.

Это было слишком близко.

Недостаточно близко.

Все границы, которые я намеревался сохранить, таяли.

— Я не знаю, что со мной сегодня не так, — она посмотрела вниз на Дрейка. — Ему почти четыре месяца. Как это произошло? Как он так быстро вырос?

— Мне говорили, что дети так делают.

Она грустно улыбнулась.

— Как ты думаешь, он любит меня?

— Посмотри на него, и ты получишь ответ.

Потому что этот маленький мальчик смотрел на свою мать так, будто она повесила луну и звезды. Он потягивал свою бутылочку, отдыхая в её объятиях не о чем не переживая.

Она закрыла глаза и кивнула. Затем она выпрямилась, стряхивая с себя грусть.

— Это не типичный дом в стиле Монтаны. Не то чтобы я бывала во многих. Но он отличается от всего, что я видела в городе. Он очень современный.

— Если ты ищешь традиционные загородные дома, тебе придётся посетить дом моих родителей. Или Гриффа и Уинн.

— Тебе это подходит. Ровные линии. Окна. Угрюмая атмосфера.

— Ты говоришь, что я угрюмый?

Она улыбнулась шире — самая большая победа за весь мой день.

— Посмотри в зеркало, и ты получишь ответ.

— Хорошо сыграно, мисс Уорд, — я усмехнулся и встал, вернувшись на кухню.

Мемфис закончила кормить Дрейка, затем отнесла его на остров, наблюдая, как я готовлю, — почему ты выбрал такой стиль интерьера?

— Когда я жил в Сан-Франциско, я жил в тесной двухкомнатной квартире с тремя окнами. Все они выходили на кирпичное здание через переулок. Я сходил с ума, не имея возможности выглянуть наружу и увидеть дальше, чем на двадцать метров.

Ни деревьев. Ни травы. Даже неба нет. Для парня из Монтаны, выросшего на просторном ранчо, эта квартира могла бы стать тюремной камерой.

— Когда я вернулся домой, я знал, что хочу жить в деревне, но был избирателен в выборе участка. Мои родители и Гриффин предложили часть ранчо, но я хотел быть ближе к городу. Когда зимние дороги завалены снегом, им приходится не уезжать, а мне нужно каждый день ездить в город. Я не торопился, ожидая, пока подходящая недвижимость появится на рынке. Пока я ждал, жил в квартире сторожа в отеле.

— О, я не знала, что есть квартира сторожа.

— Квартира — это слишком громко сказано, — сказал я. — Она была меньше, чем твой лофт. Но теперь её нет. Она была рядом с кухней, и когда мы делали перепланировку, я убрал стену, чтобы использовать это пространство для холодильной камеры и моего кабинета.

— Ах, — она кивнула. — Полагаю, в той квартире не было окон.

— Ни одного. Я так устал от искусственного света, что, когда я купил этот участок и нанял архитектора, я сказал ему, что хочу иметь столько окон, чтобы видеть улицу из каждого сантиметра дома. Даже из ванных комнат.

Её глаза просканировали стены.

— Теперь я должна увидеть эти ванные комнаты.

Я усмехнулся и указал вниз по коридору.

— Там внизу две. И ещё одна в моей комнате. Иди. Я закончу это, пока ты всё проверишь.

Она улыбнулась и отправилась на поиски, прихватив с собой Дрейка.

Я смотрел, как она исчезает, мой взгляд скользил по её стройным плечам к мягкому покачиванию бёдер. Джинсы обтягивали изгиб её попы и длинные, стройные ноги. Пряди её волос развевались на талии.

Чёрт бы побрал эти волосы. Так часто на работе она собирала их в хвост. Когда я приходил в лофт, они обычно были в беспорядочном пучке. Они были длиннее, чем я предполагал. И всё, чего я хотел, это намотать эти светлые волны на кулак, пока я беру её рот. Я хотел, чтобы эти волосы рассыпались по моей подушке и пропустить между пальцами.