Закон и порядок (СИ) - Бородин Александр Викторович. Страница 36

— Будто бы после этого я долго проживу.

— Ах да, я забыл, ты ведь мастер по подрезанию таких хвостов, дружки за предательство не пожалеют. Ну тогда как хочешь. Ты мне и мертвым сгодишься.

После этих слов Кин встал и повернулся к выходу. Преступник не упустил своего шанса и попытался набросить своих связанные руки на шею судьи. Наследник ловким ударом ноги отправил того в полет через всю камеру.

— И все же ты глупый, — покачал головой судья.

Вскоре прибыл командир городской стражи Янь Джу. Он отсалютовал охране на входе в башню и вошел внутрь. Они с судьей друг другу поклонились:

— Посланник сказал, что есть по делу моего подчиненного? — сходу спросил командир.

— Да. Помощник, введи командира стражи в курс дела.

К окончанию рассказа Янь Джу слегка потерял самообладание:

— Почему вы не сообщили мне? Я бы помог его поймать.

— Потому что не можем доверять вашим людям. Любая попытка сбора отряда из надежных людей предупредила бы "Золотой Путь". Надеюсь, что после сегодняшнего вы начнете доверять нам, тогда мы проведем совместную проверку ваших людей и вычистим гниль, — Кин сжал кулак в воздухе. — А теперь посмотрите на убийцу честного стражника, что не захотел брать денег от этих тварей.

Они спустились в подвал. Янь Джу некоторое время наблюдал через решетку. Преступник заметил гостей и уставился своими глазищами на командира стражи. Убийца улыбался, будто ребенок, что получил конфетку до праздника. Кин наклонился к командиру:

— Хотите войти? Стереть ухмылку с этой морды? Его порода на самом деле боится боли.

— А как же правосудие, что вершите только вы? — удивился он.

— Правосудие будет в зале суда. А здесь сопротивление при задержании, вот он и избит. Главное, чтобы он завтра живым предстал перед судом. Как закончите, поднимайтесь, нам нужно обсудить ваших братьев, — с нажимом произнес судья.

Вид с дозорного поста открывался изумительный. Удачно совпало, что сегодня стояла ясна погода, потому Нячанг был залит золотом. Перед Кином стоял столик, на котором расположился чайный сервиз. От кружек поднимался пар. "Эх, сейчас бы бутербродов с колбасой, как в детстве Григория. Ну или чизкейков, как в его зрелости" — подумал судья. Но со сладостями было все напряженно.

Наконец на башню поднялся Янь Джу. Взмыленный с красным лицом. На поясе у него висел кинжал, чей эфес был покрыт кровью. "Нечего костяшки об этот мусор сбивать" — одобрил Кин. Он отсалютовал командиру чашкой:

— Он живой остался?

— Да, — кивнул командир и залпом осушил свою чашку.

— Это хорошо, значит буду его судить сразу после ваших братьев. Кстати про них. Будешь участвовать в процессе? — Кин перешел на неформальный тон, так как они были одни.

— А мой отец?

— Оу, у нас с ним состоялся очень интересный разговор.

Перед Кином предстал человек с большой буквы. Высокий хромой старик вошел в здание суда размеренно постукивая посохом, на который опирался. Все сразу поняли кто он, потому не чинили препятствий и тотчас проводили в кабинет судьи.

Посетитель смерил Кина тяжелым взглядом и без приглашения сел. Судья сохранял молчание и изучал главу дома Гуанджа. Наконец старик нарушил тишину:

— Судья Кин Хюэ, вы заставили меня тащиться через весь город и дышать его пылью.

— Господин Янь Пинь, а вы прислали отмазывать своих племянников каких-то хамоватых слуг. Еще до того, как я узнал об аресте, — максимально вежливым тоном сказал судья. — Хм, я тут подумал, если бы их задержали не Смотрящие, а, например, стражники. Я бы и вовсе не узнал об этих проказниках?

Господин Пинь подался вперед. Кин всплеснул руками:

— Ах, о чем это я. Подчиненные вашего сынка не посмели бы задерживать его родню.

— Да как ты...

— Смею. Для ваших детишек жизнь человека ниже их ничего не значит. Может быть приговор их чем-то научит.

— Образец добродетели, — ухмыльнулся аристократ, — что ведет дружбу с работорговцами и проигрывает свое жалование в Золотой Жабе.

"В последний раз я был у Луаня неделю назад, давненько за мной следишь" — смекнул Кин. Это можно было узнать и поспрашивав нужных людей. А вот по поводу посещения игорного дома все еще банальней. Конечно же "Золотой Путь" имел долю и в этом лакомом бизнесе.

— И все же это законно, в отличии от избиения людей до смерти, — вернул судья ухмылку.

— Парень жив и здоров. Не пытайтесь выдать это за убийство.

— И в мыслях не было. Ладно, давайте опустим колкости, чего многоуважаемый дом хочет от скромного судьи?

— Никаких унижений и каторги! — повысил голос Пинь.

— Если для вас унижением является работа на благо города, то у меня плохие новости, — развел руками хозяин кабинета.

— Придумайте что-то на замену. Сделаете и получите награду, а иначе пожалеете и ваши столичные покровители не помогут. Скормят вас мне и не поморщатся, судья Кин Хюэ.

— В таком случае, лучше мне убедить потерпевшего не являться на суде.

Криминальный босс кивнул и сказал:

— Встреча окончена.

Кин задумчиво посмотрел вслед уходящему гостю. Лицо невольно расплылось в улыбке. Сам факт этого разговора и его окончание прояснили кое-что молодому судье. Янь Пинь не в курсе, что Кин уже знает, кто заправляет "Золотым Путем". Он все еще считает это результатом деятельности карьериста, который решил выслужиться арестами. Тем проще для Кина станет следующий этап.

Зал был практически пуст. Было три представителя от дома Гуанджа, а также их слуги. От потерпевшей стороны никого не было. Янь Джу вежливо отказался от появления на этом процессе. Но Кин уже уготовил ему новую роль. Клин между ним и отцом будет вбит.

Судья с секретарями совершили все необходимые ритуалы: зажгли благовония, обошли зал по кругу трижды. Затем Кин встал в центре зала, развел руки в стороны и сказал: "Пускай совершиться правосудие, а среди людей будет лишь правда" — это была формулировка из основного свода законов княжества.

Чан Джо прокашлялся и объявил:

— Судебный процесс номер 39. 26-й год правления Князя Люй Бам Даона. Суд над Янь Цзе Гуанджа и Янун Джу Гуанджа. Судья Кин Хюэ.

В отличии от заседаний суда, что происходили чаще, судебные процессы нумеровались по годам без указания сезонов.

В центр зала вывели двух парней. В качестве дружеского жеста Кин позволил им посетить купальни, а также получить новую одежду. Так что выглядели они вполне опрятно после заключения. В глазах появилась даже какая-то смелость. Наверняка или их отцы, или сам патриарх рассказали, что с судьей все схвачено.

Судья вскинул бровь:

— Потерпевшая сторона не явилась?

— Нет, господин, — ответил Чан Джо.

Весь разговор старательно записывался секретарем.

— Очевидно, на потерпевшего оказано давление, — предположил судья. — В таком случае, помощник, изложите суть обвинений.

Чан Джо изложил суть обвинений. Как только помощник закончил излагать суть дела, один из отцов вскочил:

— Возмутительно, они не собирались его убивать!

— Тишина, — колокольчики на маске судьи мелодично звякнули. — Суд установит верны ли эти обвинения.

Совмещать функции судьи и прокурора было довольно неудобно для Кина, но что поделать.

— Подсудимым дается возможность высказаться, — сказал судья.

— Мы не собирались его убивать, только проучить, —сказал Янун Джу собрав все самообладание в кулак.

— Значит вы сознаетесь, что приказали нанести вред этому человеку.

Парни тут же умолкли.

— Помощник, ведите свидетеля.

В зале вошел крупный мужчина, явно не из этих мест. Чем-то даже напомнил Кину северных воителей. Это был телохранитель. Парадоксально для Земли, но на суде он был свидетелем, а не обвиняемым. По законам княжества в большинстве случаев слуги не могли ослушаться своих господ. Особенно в данном случае. Ведь не дело телохранителя думать, действительно ли его господину угрожают, или это просто прихоть. К тому же Кин не стал бы выдвигать ему обвинения, даже если бы захотел. Слишком удобный повод для Гуанджа, чтобы отмазать детей.