Майская Гроза - Чекоданов Сергей Иванович. Страница 13

- Маршалы Толбухин и Малиновский умели воевать там, где противник не уступал им силами, но на второстепенных фронтах. - Начал Андрей, старательно подбирая слова. - Конев, Ватутин и Баграмян умели не только обороняться в первые годы, но и проводить наступательные операции с впечатляющими результатами во второй половине войны. Солдаты больше всего любили генерала Черняховского за умение нести наименьшие потери в живой силе. Но самым результативным, пожалуй, был Рокоссовский. Ходил анекдот. - Андрей запнулся, но, понимая, что раз начал, то теперь останавливаться поздно, продолжил. - Ходил анекдот, что на жалобу некоего генерала о том, что комфронта Рокоссовский позволил себе в отношении этого генерала несдержанные слова и даже рукоприкладство. Товарищ Сталин сказал: "Это, конечно, плохо. Но снять его с должности нельзя. ДРУГОГО РОКОССОВСКОГО У НАС НЕТ."

- Хорошо, товарищ Банев, мы учтeм ваше мнение. - Сталин по-прежнему не проявлял признаков гнева, наоборот, становился спокойнее. - А что случилось с нашими танковыми войсками? Почему и они потерпели поражение?

- Причин, товарищ Сталин, было несколько. Первая причина, большинство наших танков, кроме КВ и Т-34, уступали немецким по боевым характеристикам. Ни БТ, ни Т-26 на дальних дистанциях поражать немецкие панцеры с более толстой бронeй не могли. А те легко пробивали тонкую броню наших лeгких танков. Хотя на близких дистанциях наши танковые 45-милиимитровые пушки брали броню немецких Т-3 и Т-4. БТ и Т-26 нужно было использовать из засад, но делать это запрещает боевой устав танковых войск. Устав поменяли к концу сорок первого, когда 90 процентов наших танков было выбито в атаках на немецкие танки, которые стреляли с места и из засад. Устаревший устав стал второй причиной разгрома. Третьей причиной было неправильное использование танковых соединений. Немцы собирали танки в ударные группы по 800-1000 машин, а большая часть наших танковых частей были привязана к пехоте. По цифрам танков столько же, а реально они размазаны по всему фронту. Пока соберешь их для контрнаступления, немцы уже давно в тылу. А горючее и боеприпасы закончились, и танки уже просто куча железа, которое за собой в отступление не утянешь. Вот и остались мы без танков к концу сорок первого года.

- А как проявили себя новые танки? - продолжил разговор Сталин.

- Выше всяких похвал, товарищ Сталин. У немецких танкистов от первых встреч с Т-34 был шок. Ни танковые, ни противотанковые пушки немцев лобовую броню тридцатьчетвeрки не брали, если не попадали в люк механика или курсовой пулемeт. Подбить еe могли только из 88-миллимитровой зенитки, как и КВ. В бой с тяжелым КВ немецкие танкисты вообще не вступали, это было бесполезно. Известен случай, когда один КВ старшего лейтенанта Колобанова больше часа вeл бой с танковой колонной немцев и сумел подбить 22 танка. Сам же он подбит не был, хотя на броне насчитали более ста тридцати попаданий.

Сталин с недоверием выслушал рассказ Андрея. Подумал и уточнил:

- Как же при таком превосходстве этих танков немцы сумели до Москвы дойти?

- Из-за того же неправильного использования, товарищ Сталин. Новые танки разбросали по всем соединениям по несколько машин, а то вообще по одной. А что может сделать один, даже очень хороший, танк? К тому же у КВ была очень плохая трансмиссия, они чаще выходили из строя от еe поломки, чем от попадания немецких снарядов, а остановившийся танк немцы попросту подрывали фугасами. А после того как эти танки свели в танковые корпуса и армии их применение стало намного эффективнее. Но это произошло только к концу сорок второго года, когда промышленность смогла развернуть новые заводы на востоке и выпустить достаточно этих танков.

- А как же механизированные корпуса? Они себя проявили? - Сталин докурил свою трубку, подошeл к столу, выбил пепел в пепельницу. Открыл коробку с папиросами и начал набивать трубку, ломая папиросы. Андрей знал об этой привычке вождя, но почему он делал так, ответа не нашел. Сталин посмотрел на Андрея и тот поспешил продолжить рассказ.

- Механизированные корпуса, товарищ Сталин, хорошо проявили себя в самом начале войны во время приграничных сражений. Но потеряв большую часть танков, со временем были преобразованы в обычные стрелковые. И только в сорок втором они восстановлены снова, но уже на бригадной основе, а не дивизионной. Танковые корпуса тоже имели бригадную основу.

- А почему бригады, а не дивизии, товарищ Банев?

- Наверное потому, что управлять ими легче, товарищ Сталин. - Ответил Андрей, и немного подумав добавил. - Но после войны танковые корпуса преобразовали в дивизии, а бригады - в полки.

- А как вы предложите использовать танки сейчас? - Спросил Сталин у Андрея, остановившись напротив него.

- Я не танкист, товарищ Сталин, но мой дед, а он прошел всю войну, начав еe командиром Т-34, а закончил командиром танкового батальона, говорил мне, что лучше всего было бы образовать из новых танков ударные соединения для контрударов по немецким танковым дивизиям. А старые танки использовать для поддержки пехоты. В начале войны немцы ничего нашим новым танкам противопоставить не смогут. А если мы успеем их разгромить за первые два года, то собственных тяжелых танков они сделать не успеют.

- Откуда такая точная цифра, почему именно два года, товарищ Банев? - Сталин уже примял табак в своей трубке и сейчас прикуривал еe заново.

- Именно такой срок прошел в моe время, пока немцы сумели спроектировать тяжелые танки, превосходящие наши. И приступили к их массовому выпуску. Первое широкомасштабное применение тяжелых танков "Тигр" и средних "Пантера" произошло на Курской дуге летом сорок третьего года. И были они очень серьeзным противником. Наша пятая танковая армия генерала Ротмистрова была выбита почти полностью, встретившись с танковым корпусом немцев, но и те потеряли почти всю технику. Соотношение потерь под Прохоровкой было один к двум, на четыреста подбитых немецких танков почти восемьсот наших. Пришлось срочно перевооружать Т-34 новой пушкой калибром 85 миллиметров. А вместо танков КВ в том же сорок третьем году начали выпускать новый тяжелый танк ИС-2 с пушкой в 122 миллиметра. Очень хорошо в боях с "тиграми" проявили себя СУ-152.

- А это что? - переспросил Сталин.

- Это, товарищ Сталин, самоходные артиллерийские установки на базе серийных танков. В войну наша промышленность выпускала на базе тяжелых танков КВ и ИС тяжелые самоходки с пушками калибром 152 и 122 миллиметра. На базе тридцатьчетвeрки средние противотанковые самоходки с пушками калибром 85 миллиметров, а к концу войны 100 миллиметров. Легкую самоходку для поддержки пехоты выпускали с 76-миллиметровой пушкой на базе легкого танка Т-70. - Заметив удивленный взгляд Сталина, Андрей пояснил. - Это лeгкий танк, который создали во время войны для замены БТ и Т-26.

Сталин сел напротив Андрея, отложил свою трубку, сказал глядя на него:

- Очень хорошо, товарищ Банев, что вы владеете информацией. Но я бы попросил вас рассказать всe с самого начала. Со всеми подробностями, которые вы сможете вспомнить.

Андрей сосредоточился и начал рассказ о событиях сорок первого года своего времени, пытаясь вспомнить всe, что знал о боевых столкновениях первых дней и недель войны. Иногда Сталин его останавливал и просил повторить услышанное или же объяснить непонятные ему термины. Андрей повторял с новыми подробностями и комментариями, благодаря деда за то, что тот в своe время рассказал ему всe, что знал сам. Рассказал о характеристиках истребителей, использовавшихся в начальный и конечный период войны. Перечислил самых результативных асов нашей авиации, фамилии которых он помнил. Особо впечатлил Сталина рассказ о применении реактивной артиллерии в различных условиях. Когда Андрей дошел до действий расчетов противотанковых ружей, Сталин заставил его вспомнить все характеристики бронебоек. Заинтересовали его и упомянутые Андреем гранатомeты послевоенного времени.