Московский вектор - Ларкин Патрик. Страница 52

Ученый нахмурился. Распоряжения из Москвы вынуждали его работать в до опасного быстрых темпах. Каждый отдельный вариант ГИДРЫ был произведением искусства, на его создание требовалось немалое количество времени, аккуратности, души. Малкович же и Виктор Дударев желали поставить производство убийственных шедевров на поток, превратить лабораторию в подобие промышленной фабрики.

Ренке презрительно фыркнул. Ни миллиардер, ни президент России не понимали, что более бережный и мудрый подход к удивительному оружию обеспечил бы более продолжительную и мощную власть. С его помощью можно было просто нагнать на потенциальных противников страху, заставить их войти в состав России добровольно, без жертв и кровопролития.

Немец пожал плечами. Ему уже не раз приходилось быть свидетелем недомыслия и глупости. В Восточной Германии, в Советском Союзе, в Ираке. Дилетанты не способны мыслить четко и здраво. Их алчность и невежество всегда берут верх над разумом. Сам Ренке, по счастью, такими недостатками не страдал.

– Профессор? – позвал его один из ассистентов, протягивая телефонную трубку. – Синьор Брандт по засекреченной линии.

Ренке раздраженно сдернул защитную и хирургическую маски, стянул и бросил в мусорное ведро перчатки и взял трубку.

– Да? – выпалил он. – Что у тебя опять, Эрих?

– Новости по проблемам с безопасностью, – сообщил Брандт сжато.

Ренке кивнул. Раз так, правильно Брандт сделал, что побеспокоил его.

– Рассказывай.

Бывший офицер «Штази» поведал о последних событиях. Весть из Берлина о том, что, получив нужную информацию, Ланге с командой нападет на группу церэушников, ученого порадовала. События в Москве развивались гораздо менее благоприятно.

– Неужели на след американцев до сих пор не напали? – недоверчиво спросил он.

– Нет, – ответил Брандт. – От хваленых ивановских постов милиции никакого проку. Он полагает, американцы ушли в подполье: прячутся где-нибудь в надежном месте за пределами города. Либо уже сбежали из России.

– А твои соображения?

– По-моему, Иванов смотрит на ситуацию чересчур оптимистично, – сказал Брандт. – Мисс Девин, возможно, и не профессионал в шпионаже, но доктор Смит наверняка агент опытный. Так просто от миссии не откажется.

Ренке поразмыслил. Мнение Брандта показалось ему верным.

– И каковы же твои дальнейшие действия? – холодно спросил он.

Брандт поколебался.

– Еще не решил.

Ученый вскинул бровь.

– О чем ты говоришь, Эрих? – грозно воскликнул он. – У американцев бумаги Веденской. Только подумай, что в них!

– Не забывайте, господин профессор, что я не ученый, – сухо напомнил Брандт. – Работаю совсем в другой области.

– Имена, – злобно выдал Ренке. – Из записей американцы узнают имена тех, на ком мы испытывали ГИДРУ. Кем бы еще подполковник Смит ни оказался, в первую очередь он врач, медицинский исследователь. Столкнувшись с необычной болезнью, он непременно попытается определить вектор. Ты просто обязан устроить серьезную ловушку и поймать их. Во что бы то ни стало….

Глава 32

Берлин

В многоэтажной общественной парковке недалеко от района Грюневальд затрещала рация Герхарда Ланге. Было слышно, что докладывающий взволнован, но шли сильные помехи, и разобрать слова не представлялось возможным. Сдвинув брови, Ланге глубже вдавил приемник в ухо.

– Что ты сказал, Мюллер? Не слышу.

Мюллер, приземистый человек, который вчера встретил Ланге и его команду в аэропорту, произнес более громко и отчетливо:

– Объекты обнаружены. Повторяю: объекты обнаружены.

Ланге с облегчением вздохнул. Наконец-то бессмысленное ожидание закончилось. Он взял список, который несколько часов назад получил по факсу.

– Перечисли их все.

Мюллер принялся диктовать марки и номера автомобилей, выявленные в ходе спецоперации, а Ланге – отыскивать их в перечне. Данные совпадали. Свернув лист вчетверо, бывший офицер «Штази» убрал его в карман куртки и достал подробную карту города.

– Прекрасно, Мюллер. Где конкретно прячутся американцы?

Мюллер указал местоположение агентов ЦРУ, Ланге обвел соответствующие места на карте красным, оценил расстояния, прикинул возможные пути нападения и отступления. В голове уже вырисовывался план. Сработаем быстро и жестко, мелькнуло в мыслях. Чем быстрее, тем лучше.

Он повернулся к товарищам и произнес по-сербски:

– Pripremiti. Nama imati jedan cilj. Готовьтесь. Объекты обнаружены.

По его команде три человека с суровыми лицами, выходцы из службы госбезопасности Сербии, участники жестоких этнических чисток в Боснии и Косово, затушили сигареты и поднялись на ноги. Ланге открыл багажник «БМВ», и все четверо принялись одеваться и проверять оружие.

Небо затягивали тяжелые свинцовые тучи, темнеть начало раньше обычного. Налетевший с востока сильный ветер гонял по практически безлюдным улицам Грюневальда снежные вихри, завывал между деревьями, скидывал снег с наклонных крыш.

Рэнди Рассел в модной курточке, черном свитере с высоким воротом и джинсах, чтобы не замерзнуть, быстрым шагом шла по широкой улице. Осторожно обойдя окрестности, она возвращалась назад, в наблюдательный фургон ЦРУ.

Ничего особенного до сих пор не произошло. Дозорная, притаившаяся у виллы Ульриха Кесслера, сообщала, что мимо проезжают лишь машины частных владельцев. Сам руководитель БКА еще не показывался из дома. Вольф Ренке так больше с ним и не связался, отчего Кесслер сидел как на иголках. Подслушивающие устройства целый день передавали сигналы паники: ругательства, звон бутылок и бокалов у набитого спиртным бара.

Рэнди размышляла о странном молчании Ренке. Неужели во избежание лишних проблем и затрат он решил бросить Кесслера на произвол судьбы? Не исключено. Ренке никогда никому не был по-настоящему предан: ни человеку, ни стране, ни идеологии. Если от спасения Кесслера самому ему не будет никакого прока, он, возможно, ничего и не станет предпринимать. К тому же ему, разумеется, известно, что за домом Кесслера пристально наблюдают. Раз так, может, заняться Кесслером? Попытаться выбить из него полезные сведения, пока у начальства в Лэнгли не лопнуло терпение и они не распорядились передать его немецким властям?

Она улыбнулась, представив, как вытянутся лица бюрократов ЦРУ, если им вдруг доложат, что один их агент похитил чиновника из федерального управления германской уголовной полиции. «Нет, – решила Рэнди. – Не слишком это будет умно. Сейчас надо отступить. И придумать, как лучше рассказать обо всех преступлениях Кесслера его руководству. Разумеется, не упоминая о том, что сведения я получила, незаконно проникнув в их тщательно охраняемую компьютерную сеть».

Специалисты по звукозаписи тем временем пытались установить номер, по которому переполошенный Кесслер обратился утром за помощью. Пока удалось выяснить единственное: это сотовый телефон, зарегистрированный в Швейцарии. Об остальном до поры приходилось только догадываться.

Мимо с шумом проехал большой желтый автобус. Рэнди очнулась от раздумий и осмотрелась. Справа, на западе, высился умиротворенный заснеженный лес. Слева, через дорогу, – особняки и магазины. По проезжей части двигались несколько легковых автомобилей и пара грузовиков по доставке продуктов на дом. В конце квартала виднелся «Форд» ЦРУ, припаркованный между старенькой «Ауди» и новым многоместным «Опелем».

Рэнди нажала кнопку на серебристом поясном устройстве, похожем на плеер – сверхсовременной тактической радиостанции, предназначенной для секретных операций.

– База, я Лидер. Приближаюсь.

– Понял, – ответил специалист в фургоне. – Подожди-ка, Рэнди. – Его голос прозвучал тревожнее. – Кесслеру звонят. Говорят, команда спасения выехала.

Ура! Рэнди воодушевленно ударила кулаком по ладони. Наконец-то.

– Отлично. Когда ребята явятся и заберут Кесслера, поедем за ними – посмотрим, куда они его повезут.