Мозаика Парсифаля - Ладлэм Роберт. Страница 17

Итак, какой же причал? Какой пароход? Где ты, Дженна?

В порту находилось три среднетоннажных грузовых судна. Они стояли одно за другим, занимая три из четырех главных причалов. У четвертого приютились две небольшие посудины, принадлежавшие к классу самоходных барж – балкеров. Баржи стояли под погрузкой – к их открытым люкам тянулись ленточные транспортеры и гибкие, большого диаметра шланги. Она, бесспорно, поднимется на борт одного из больших судов. В первую очередь необходимо выяснить время отхода каждого из них.

Он оставил свой «Фиат» на боковой улице, которая пересекалась с шоссе вдоль линии причалов. Затем перешел широкую полосу дороги, увернувшись от нескольких фургонов и грузовиков, и направился к первому – слева – причалу. Ворота причала охранялись облаченным в униформу, но цивильным стражем. Впрочем, цивилизованности ему явно не хватало. Это был крайне неприятный тип, враждебность которого возрастала по мере того, как он напрягался изо всех сил, пытаясь понять далекий от совершенства итальянский язык Майкла.

– Зачем вам это знать? – Охранник загородил собой дверь сторожки. – Какое вам до этого дело?

– Я пытаюсь найти человека, который, по-видимому, заплатил за билет, – выговорил Майкл в слабой надежде на то, что употребленные им слова правильно выражают его мысль.

– Passaggio? Biglietto? Какой дурак станет покупать билет на португальское корыто?

Хейвелок почувствовал, что для него открываются некоторые возможности. Он оглянулся по сторонам, наклонился к стражу и прошептал:

– Значит, это то судно, что я ищу. Умоляю вас извинить меня за слабое владение вашим языком, хотя понимаю, что это непростительно. Я сотрудник посольства Португалии в Риме. Своего рода… инспектор, так же как и вы. Нам сообщили о возможных нарушениях, связанных именно с данным судном. О той неоценимой помощи, которую вы оказали, несомненно, будет доложено вашему руководству.

Низкое служебное положение не обязательно сказывается на человеческом эго. Только что враждебно настроенный охранник стал благожелательным, добродушным партнером и отошел от двери, пропуская важного иностранца.

– Прошу прощения, синьор! Я не сразу понял. Мы, чей долг наблюдать за этими притонами коррупции, обязаны помогать друг другу, не так ли? Я был бы весьма рад, если бы вы замолвили за меня словечко моим начальникам – разумеется, в Риме.

– Само собой, не здесь.

– Да, да – не здесь. Здесь одни негодяи. Входите, входите. На улице сейчас холодно.

«Мигуэль Кристобаль» должен был отойти в пять утра. Капитан, по имени Алиандро, находился в ходовой рубке «Кристобаля» вот уже двенадцать лет и, как утверждают, знал все острова и мели западного Средиземноморья.

Еще два сухогруза были зарегистрированы в Италии. Охрана этих причалов оказалась более доброжелательной и вполне готовой к сотрудничеству. Стражники охотно ответили на вопросы, которые задавал столь странно говорящий по-итальянски иностранец. Интересовавшие его сведения можно было узнать из любой газеты в рубрике «Портовая информация – Чивитавеккия». Вырванные из газеты, эти листы обычно крепились к стенам многочисленных кафе, жавшихся поближе к докам, и служили незаменимым подспорьем напившимся матросам, которые забывали время отхода.

Сухогруз «Остров Эльба» отходил в пять тридцать, а «Санта-Тереза» – чуть позже, в пять пятьдесят утра.

Хейвелок поспешно отошел от ворот третьего пирса и взглянул на часы. Восемь минут пятого. В его распоряжении крайне мало времени.

Дженна! Где же ты?!

Неожиданно ударил колокол. Резкий вибрирующий звук должен был заглушить крики людей и шум машин на причале. Хейвелок обернулся в тревоге. Охранник вошел в застекленную будку, служившую сторожкой, и поднял телефонную трубку. Видимо, кто-то на другом конце провода отдавал приказы, подлежащие неукоснительному выполнению, потому что охранник, слушая, все время кивал головой.

Телефоны и часовые на пропускных пунктах для Майкла всегда служили источником беспокойства. И сейчас он просто не знал, что делать: оставаться на месте или скрыться. Его сомнения разрешились мгновенно. Охранник повесил трубку, высунул голову из дверей и закричал:

– Эй! Хотите узнать еще кое-что об этом вонючем корыте? «Тереза» не уходит. И не отойдет до тех пор, покуда сюда не прибудут из Турина шесть потерявшихся грузовиков. А это не раньше чем через восемь часов. Профсоюзы, я вам скажу, заставят этих гадов раскошелиться! Ну и надерется же к тому времени команда! Все они – дерьмо!

О «Терезе», по крайней мере в ближайшее время, можно не беспокоиться. Все внимание теперь надо сконцентрировать на «Эльбе» и «Кристобале», а на это остаются считаные минуты. Надо действовать решительно. На всякие тонкости, поиски лучших ходов – на то, чтобы двигаться по кругу, добывая информацию с оглядкой, у избранных людей, времени нет. Придется пустить в ход деньги, а если потребуется, и силу.

Хейвелок подошел ко второму причалу, где отшвартовался «Остров Эльба». Усталому охраннику он сказал, что хотел бы поговорить с членами экипажа, которые в данный момент находятся на берегу, дожидаясь отплытия судна. Не мог бы уважаемый страж – последовало рукопожатие, и в ладонь государственного служащего перекочевало несколько тысяч лир – не мог бы уважаемый страж назвать те кафе, которые облюбовала команда «Эльбы»?

– Они все держатся друг друга, синьор. На тот случай, если завяжется драка, матросы хотят, чтобы рядом были свои, пусть даже те, которых они ненавидят, находясь на борту. Посмотрите в «Тритоне» или в «Морской карете». Виски дешевле в первом, но зато от жратвы блевать хочется. Так что лучше всего загляните сначала в «Карету».

Настроенный когда-то враждебно охранник «Кристобаля» был теперь само дружелюбие. Он страстно желал помочь.

– На виа Маджио есть кафе. Говорят, там из рук в руки переходят всякие подозрительные вещицы.

– И там я смогу найти людей с «Кристобаля»?

– Кое-кого сможете. Португальцы не очень-то общительны. Им никто не доверяет. Это, конечно, не относится к вам, синьор! Я имею в виду отбросы моря. Ни в коем случае не вас, да простит меня господь!

– Как называется кафе?

– «Тритон».

Потребовалось менее десяти минут на то, чтобы разделаться с «Тритоном». Майкл прошел через тяжелые двери под грубо выполненным барельефом с изображением какого-то голого существа – получеловека, полурыбы – и оказался в хрипящем убожестве припортового бара. Одни сидели за столиками и что-то горланили, другие бесцельно слонялись по залу, а некоторые – и таких было немало – расслабленно лежали на столах, положив голову на согнутые руки в лужах алкоголя.

Хейвелок отыскал глазами самого пожилого бармена и обратился к нему:

– Здесь есть кто-нибудь с «Кристобаля»?

– С португальца?

– Да.

– Несколько человек… вон там, мне кажется.

Майкл рассмотрел сквозь дым и снующие туда-сюда фигуры столик в отдаленном конце зала, где сидело четверо.

– А как насчет матросов с «Эльбы»? – спросил он, повернувшись к бармену.

– Дерьмо! – в сердцах ответил тот. – Свиньи! Пусть только заявятся, я выкину их вон! Скоты!

– Да, видимо, они настоящее сокровище, – заметил Хейвелок, оглядывая клиентуру «Тритона». У Майкла кадык задрожал, когда он представил себе Дженну среди этих типов.

– Если хотите познакомиться с командой «Эльбы» – отправляйтесь в «Пингвин», его владельцам на все плевать.

Майкл достала банкноту в 10 000 лир, положил на стойку перед барменом и спросил:

– Вы говорите по-португальски, так, чтобы вас смогли понять?

– Если хочешь заработать здесь на жизнь, надо уметь объясняться по крайней мере на полудюжине разных языков. – Бармен опустил деньги в карман фартука и добавил: – Вне всякого сомнения, они говорят по-итальянски, и боюсь, что лучше вас, синьор. Давайте лучше говорить по-английски. Так что вы от меня хотите?

– Вон там я вижу свободный столик. – Майкл кивком головы указал на дальний угол кафе. Сменив итальянский на английский, он испытал огромное облегчение. – Сейчас я займу там место. Вы отправитесь к тем людям и скажете, что я хочу с ними поговорить. Пусть по одному подходят ко мне. Если заметите, что кто-то из них меня не понимает или делает вид, что не понимает, выступите в качестве переводчика.