Парижский вариант - Ладлэм Роберт. Страница 87

В воздушном пространстве над Францией

Через полчаса после вылета из Макона, покончив с купленными в аэропорту бутербродами, трое агентов вновь приступили к анализу ситуации.

– Где бы мы ни решили искать Шамбора с Боннаром, – заметил Питер, – действовать надо быстро. Время не на нашей стороне. Что бы ни затеяли эти двое, они приступят к делу очень скоро.

Джон кивнул.

– Мавритания собирался нанести удар по Израилю сегодня утром. Теперь, когда мы знаем о существовании еще одного действующего молекулярного компьютера, а Боннар с Шамбором – на свободе, похоже, что мы выторговали себе очень немного времени.

– Возможно, слишком мало. – Рэнди вздрогнула.

Солнце зашло, землю накрыли сумерки. Впереди океаном огней в серой мгле распростерся Париж. Джон глядел на огни большого города, а мысли его возвращались к руинам Пастеровского, к тому взрыву, из-за которого агент прилетел во Францию, к Марти. Казалось, это было так давно… а между тем Фред Клейн всего лишь в этот понедельник появился в Колорадо, чтобы предложить агенту задание на другом конце света.

Сейчас поле поисков сузилось донельзя, а цена неудачи оставалась неизвестной, хотя и – с этим никто не спорил – огромной. Они должны отыскать Эмиля Шамбора и его молекулярный компьютер. А когда найдут, им потребуется Марти, живой и здоровый.

Глава 34

Париж, Франция

Доктор Лошель Камерон прекрасно понимал, насколько взвинчен и зол его пациент. Лекарства вымывались из крови Мартина Зеллербаха, и сейчас Марти расхаживал из угла в угол своей неуклюжей, чопорной походкой, в то время как доктор Камерон со смущенной улыбкой наблюдал на ним из своего уютного кресла. По природе своей добродушный и легкий, врач видел на своем веку достаточно крови и страданий, чтобы рассматривать нынешнюю карьеру в качестве владельца и главного хирурга клиники по принудительному омоложению дряхлеющих красоток как спокойную и необременительную.

– Тревожитесь за друзей? – осторожно предположил Камерон.

Марти остановился и театрально всплеснул пухленькими ручками.

– Да что они там делают?! Покуда я разлагаюсь в этой вашей роскошной и, безо всякого сомнения, кровопийственно – если не криминально – дорогой мясницкой, где их носит?! Сколько можно летать в Гренобль и обратно? Он что – на Плутоне находится? Вряд-д ли!

Он вновь принялся расхаживать по палате. Шторы были задернуты, и в комнате было уютно. Люстра заливала теплым светом – не мертвенным блеском флуоресцентных ламп, от которых в любой больнице так и веет холодом, – новенькую мягкую мебель. Благоухали в вазе свежесрезанные пионы. Но весь этот уют проходил мимо сознания Марти, занятого единственной мыслью: где же Джон, Рэнди и Питер? Ему уже начинало казаться, что они отправились в Гренобль не для того, чтобы спасти Джона от верной гибели, а для того, чтобы сгинуть с ним вместе.

– Волнуетесь, значит, – повторил доктор Камерон.

Замерев на полушаге, Марти в ужасе уставился на него.

– Волнуюсь? Волнуюсь! Это так, по-вашему, называется? Да я в отчаянии! С ними случилась беда, я это точно знаю. Они ранены. Они лежат где-то, бездыханные, в лужах крови! – Внезапно глаза его вспыхнули. Заломив руки, он грозно выпрямился. – Я спасу их. Точно. Я нагряну и выхвачу их из лап злодеев. Но я должен выяснить, где они. Так неудобно…

Дверь распахнулась. Марти сердито обернулся, готовый ошпарить злыми словами всякого, кто осмелился прервать его страдания.

Но на пороге стоял Джон – высокий, сильный, невероятно внушительный в своей черной кожанке. По исцарапанной смуглой физиономии при виде Марти расползлась улыбка шире Атлантики. Из-за спины агента ухмылялись сбившиеся в проходе Рэнди с Питером.

Марти с детства не умел воспринимать чужих эмоций. Ему потребовалось немало времени, чтобы усвоить: поднятые уголки рта – это улыбка, обычно счастливая, а нахмуренные брови обозначают печаль, гнев или любое другое неприятное чувство. Но сейчас даже он ощутил: друзья не только рады его видеть, но и очень торопятся куда-то, словно заглянули к нему всего на минуту. И хоть они и бодрились, дела обстояли паршиво.

– Вот и мы все, Марти! – провозгласил Джон, заходя в комнату. – Как здорово снова тебя видеть! И не надо было за нас волноваться.

Марти гикнул от избытка чувств, потом опомнился и скорчил гримасу.

– Давно пора, кстати. Надеюсь, вы здорово провели время. – Он вытянулся во весь свой невеликий росточек. – А я, между прочим, вегетирую в этом тоскливом морге, в обществе одного этого… этого… – Марти пронзил взглядом доктора Камерона, – шотландского цирюльника!

Камерон хохотнул:

– Как видите, наш пациент в добром здравии. Думаю, скоро он оправится совсем. И все же берегите его. А если вдруг появятся головокружения и тошнота – немедленно проверьте голову.

Марти запротестовал было, но Джон, рассмеявшись, обнял его за плечи, и тот только с ухмылкой окинул друзей взглядом.

– Ну, вы хотя бы вернулись. И, кажется, целы.

– Это точно, малыш, – согласился англичанин.

– Спасибо Рэнди и Питеру, – добавил Джон.

– Джон, по счастью, был не против, чтоб его спасли, – объяснила Рэнди.

Агент хотел было отстраниться, но не успел он шевельнуться, как Марти вдруг обнял его, притянул к себе и, стиснув напоследок, отпустил.

– Господи, Джон, – проговорил он сдавленным голосом, – ты меня напугал до чертиков. Как я рад, что ты живой. Без тебя все не так. Я уже совсем уверился, что ты помер. Слушай, ты бы не мог вести сидячий образ жизни?

– Вроде тебя? – Синие глаза агента весело блеснули. – Это ты, между прочим, получил по голове во время взрыва в институте, а не я.

– Я знал, что ты об этом вспомнишь. – Марти вздохнул.

Когда доктор Камерон распрощался и вышел, трое растрепанных и вымотанных агентов попадали по креслам. Марти залез на койку, соорудил из заботливо взбитых подушек большой белый курган и улегся на него, точно толстенький падишах на ватном троне.

– Вы куда-то торопитесь, – поведал он друзьям. – Надо полагать, еще ничего не кончилось? А я-то надеялся, вы скажете, что можно домой…

– Если бы. – Рэнди сдернула резинку, стягивавшую ее светлые волосы в «конский хвост», и принялась массировать затылок. Под глазами ее от усталости набрякли сизые мешки. – Кажется, скоро террористы снова нанесут удар. Надеюсь только, что мы успеем их остановить.

– Где? – поинтересовался Марти, страшно нахмурившись. – Когда?

Чтобы не тратить времени зря, Джон лишь вкратце пересказал все, случившееся с ним с того момента, как его взяли в плен, включая и сделанные за время полета выводы – что Эмиль Шамбор и капитан Боннар использовали «Щит полумесяца» не только для выполнения грязной работы, но и чтобы скрыть собственное участие в подготовке терактов, а теперь – исчезли, прихватив с собою Терезу Шамбор.

– Я подумал, – заключил Джон, – что у них должен быть где-то второй прототип. Это возможно?

Марти выпрямился.

– Второй прототип? Конечно! У Эмиля было два аппарата, чтобы одновременно проверять эффективность, скорость реконфигурации и вычислительный потенциал разных последовательностей ДНК. Понимаете, молекулярный компьютер кодирует логические последовательности на языке нуклеиновых кислот, в четверичной системе оснований А, Т, Ц, Г. Используя их вместо цифр, можно переписать на цепочку ДНК решение любой вообразимой задачи, и…

– Спасибо, Марти! – перебил друга Джон. – Ты лучше договори про второй прототип Шамбора.

Марти сморгнул, вгляделся в непонимающие лица Питера и Рэнди и театрально вздохнул.

– Ох. Ну ладно, – буркнул он и без перехода вернулся к прерванному рассказу: – Так вот, второй аппарат исчез – пуф! – растворился в воздухе. Эмиль тогда сказал, что разобрал его, потому что успех достаточно близок и в резервной системе нет нужды. Мне показалось, что это как-то глупо, но решать было ему. Все серьезные глюки мы уже отловили, осталась тонкая настройка.