Верховный жрец (СИ) - Старый Денис. Страница 38

Андрас, так звали соратника главного воина огневиков, подтвердил, что он так же думает.

— Тогда я буду считать тебя лексом племени Огня, — сказал Норей и непроизвольно посмотрел на Никея, словно ища в нем поддержку и одобрение.

— Я готов допустить такое, что ты, лекс племени Рысей, сам назначишь лекса в мое племя. Я могу стать дексом, или остаться главным воином, — высказался Ракат.

Как по мне, так на этом можно и завершать. Все! Теперь нужно создать условия для прямого управления бывшим племенем Огня и баста, заниматься подсчетом людей и перераспределения баб… женщин. Чувствую я, что все наши войны получат себе на шею еще по одной жене-вдовушке горе-вояки, что сложил свою голову под стенами моего города. Нужно как-то избежать для себя такого счастья.

— Мы должны были просить виру за войну, — после небольшой паузы сказал Норей.

— Если мы отдадим виру, то племя Огня умрет. Нам будет нечего есть, а впереди еще сложная война с Воронами, — Ракат впервые, с начала переговоров, воспротивился воле вождя Рысей.

Норей посмотрел на Никея.

— Дозволь мне, лекс поговорить с Ракатом! — декс Никей понял, что нужно брать переговоры с свои руки.

У Норея, видимо, закончились заготовки и он не способен принимать судьбоносные решения, опасается за их правильность. Вот не понимаю я — это признак слабоумия, может, напротив, разумности Норея, или все же ссыкливости? Надеюсь, что придет то время, когда лидер станет именно что лидером. А то глупо получается. Можно же поставить лексом Никея и делов, он же, по сути управляет племенем.

— Я уже понял, Ракат, что ты хочешь предложить, — начал говорить Никей сразу после того, как Норей дал ему право вести переговоры. — Союз племен. Это было бы очень даже выгодно и интересно, но до войны. Мы все ослаблены. Для того, чтобы противостоять Хариту, а он не оставит все как есть, нужны воины. Где их взять?

— Медведи… — сказал Ракат, а все остальные переглянулись.

— Но они не идут на контакт? — возразил, до того молчавший представитель главы рода Армита.

Именно род Армита находился на границе с владениями Медведей и знал, что те никогда не разговаривают, не идут на обмен товарами. А получится так, что кто-то из рода Армита перейдет границу, то могут либо избить, ну или прогнать. Было и такое, что брали в плен, правда отпускали быстро.

— Мы знаем, что ваше племя столкнулось с медведями, но с того времени проплыло много воды в Большой Реке. Мы имели контакты с ними и… — Ракат замялся.

— Говори все честно, иначе нет смысла вести переговоры! — потребовал Никей.

— Мы предлагали им заполучить дальнее селение племени Рысей за то, что они будут с нами торговать и что в нужный момент пропустят через свои земли. От нас можно пройти четыре дня и выйти на Реку, где главное селение Медведей. Это дремучий лес, но там много ручьев, по руслу которых можно идти, — выкладывал кучу информации Ракат.

Никей посмотрел на меня. Я прямо почувствовал, что он сказал. «Мы прошли еще ближе к краю, чем ранее предполагали», — вот примерно то, что я «прочел» по выражению лица декса.

— Значит… Медведи… — задумчиво сказал Никей.

Глава 13

Я стоял на берегу Днепра в месте, где, как мне кажется, в будущем должен был раскинуться город Любеч. В будущем… Что-то накатила тоска по тому времени. Я ведь все в бегах, в цейтноте, дать слабину некогда, а ностальгия во вне нашла свое место.

Уже не кажется характер отца прескверным, а, напротив, начинаю его немного понимать. Он же хотел мне достойного будущего. Пусть это «достойное» и видел не так, как я. Но точно папа не желал того, чтобы я жил в нищете и забвении. А мама? Она занималась собой, но делала это в том числе и для того, чтобы сохранить семью. У нее видный муж, вокруг которого вились женщины, окутывали папу своими чарами, и порой небезуспешно, а она хотела создать себе кокон, в котором все хорошо, и плела его непрестанно.

Вот по социальным сетям, телевизору, по ним нет, не скучаю. Странно, конечно, но эти вещи, словно наркотик. Вот я пережил ломку, так и излечился, теперь человеческое общение мне кажется более интересным, честным, правильным.

Но стоит ли терзать себя сомнениям: тут, в этом мире мне хорошо, или все-таки я все еще хочу обратно, в свое будущее? Счастье оно ведь, как здоровье, когда есть, его не замечаешь. Может так статься, что я буду тосковать по всему тому, что сейчас со мной происходит. Уйдут на задворки сознания картинки убитых людей, крови, разорванных конечностей и переполненных болью и сожалением глаз умерших людей. Останется романтика битв, героика сражений, радость от прогрессорства и любовь.

Любовь… Да, все-таки именно так и есть. Начиналось все с желания удовлетворить свои сексуальные потребности, но сейчас я уже не воспринимаю этот мир без Севии, моей конопатой брюнетки. А еще я стану отцом…

— Глеб, ты чего тут стоишь? — спросил радостный Корн.

— Да вот, жду пока какой-нибудь полуголый здоровяк нарушит ход моих мыслей, — отвечал я своему приятелю, указывая на его мощный торс.

— Дай голове отдохнуть, подумай другими местами! — сказал Корн, указывая на свой пах.

Оба рассмеялись. И этот смех уносил прочь минуты самокопания. К черту! Живем и нужно жить!

— Так что, пойдешь? Девы так и липнут, как мед, а еще они сладки, как тот же мед, — Корн излучал абсолютное счастье.

— А ты, значит та пчела, что их опыляет. Не надорвешься летать от цветка к цветку? — подначил я приятеля и боевого товарища.

Мы уже третий день, как находились в главном селении племени Огня. Сразу же после сражения и заключения мира, был поставлен вопрос о том, что делать с огневиками. Пусть в мирном соглашении и были условия, по которым Рыси и огневики вступали в Союз племен под общим руководством уже конуга Норея, но в главном селении племени Огня все еще находился старый лекс, да еще и около сотни воинов конуга Харита.

И мешкать с решением было нельзя. Могло случиться так, что воинам Раката просто будет некуда возвращаться. А там их дома, жены, дети, домашние животные и огороды.

Операция по захвату-освобождению главного селения племени Огня прошла без сучка и задоринки. Приплыли две сотни мужиков с топорами, копьями, арбалетами и луками, высадились выше по течению, окружили селение и вошли. Резня была, не все воины Ворон сдавались сразу же, как только понимали, что они в меньшинстве и без оружия.

Вместе с тем, на защиту Динокла не встал никто, даже те воины, что считались самыми верными лексу. Старик полностью исчерпал свой лимит доверия и легитимности, потому и был задушен без каких-нибудь прелюдий и пафосных речей.

Атака состоялась на рассвете, когда все спали или трудились, ведомые инстинктом размножения. Вороны оплодотворяли женщин огневиков на износ своих организмов, потому бойцов брали тепленькими, порой снимая прямо с женских тел. Видя такое непотребство воины Раката озверели и в плен получалось брать только тех Ворон, которые попадались отряду Рысей.

Возникал вопрос зачем вообще эти пленные. Мне казалось, что бывшие воины, как рабы будут непродуктивны, не рентабельны. Больше сил будет тратиться на то, чтобы организовать присмотр за рабами. Однако, иные товарищи так не считали. Люди Армита, так и вовсе предлагали всех пленных мужчин отдать им, на дальнее селение, чтобы те начали строить крепостные стены.

Да, все были впечатлены от возможностей при обороне, какие дают оборонительные сооружения. Люди догадывались и ранее, что нечто подобное будет полезно, но даже не начинали возводить стены из-за невообразимо больших трудовых затрат. Я, было дело, попробовал срубить дерево каменным топором. Больше не хочу. Нет, я, в итоге срубил это дерево, сломав один топор, а местные жители обогатили свой словарный запас новыми «волшебными словами». Это можно было сделать, построить за полгода крепость каменными орудиями труда, но все племя только таким заниматься и должно, забыв про добычу еды.