Николай I Освободитель. Книга 7 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич. Страница 29

Армия генерала Гайнау, захватившая ранее Сербию и Валахию, для вторжения в Пруссию была значительно ослаблена и теперь насчитывала лишь около пятидесяти тысяч человек, что в совокупности со сложным ландшафтом, оторванностью от тыла и недружелюбно настроенным населением делало ее положение если не отчаянным, то крайне тяжелым.

Юлиус Гайнау был человеком опытным, поэтому боя постарался не принимать и начал отступать из Валахии на запад, давая лишь арьергардные бои, предназначенные для выигрыша времени. Уже 7 октября Паскевич освободил Бухарест и вернул трон Александру Гика. Еще через две недели русская армия вошла в Белград, который встретил православной войско как героев освободителей.

Гайнау все же смог ускользнуть за Дунай, перед этим пограбив и разрушив все что мог на правом берегу, чтобы затруднить снабжение противника. В свою очередь Паскевич, понимая, что переправляться через такую реку как Дунай в виду врага — просто опасно, двинул армию дальше на запад в Боснию, рассчитывая там тоже поднять народ против Вены.

В это же время на севере союзная немецкая армия под командованием фельдмаршала Вельдана начала спешно отступать из-под Берлина, так и не сумев полностью взять город. 27 сентября у самых предместий Берлина состоялось большое сражение, в котором австрийцы сумели отбросить защитников города с занимаемых позиций, однако полностью воспользоваться плодами своей победы они просто не успели, и из-за начала венгерского восстания фельдмаршал был вынужден повернуть обратно, лишь «облизав» город с самого краешку.

К концу октября диспозиция сложилась такой: армия под командованием фельдмаршала Каменского стояла в 100 километрах от Вены. Под рукой русского военачальника было около 205 тысяч человек — 130 русских и 75 тысяч венгров.

Впрочем, венгры представляли собой силу весьма условную. Оружие там было самым старым, порой не хватало даже ружей времен Наполеоновских войн, а артиллерия наличествовала в гомеопатических количествах. Сами солдаты были по большей части воодушевленными, но мало что умеющими добровольцами, которыми командовали на офицерских должностях бывшие унтера и даже сержанты. А в качестве генералов были недавние командиры батальонов и в лучшем случае — полков. Чтобы создать армию с нуля очевидно одного месяца слишком мало, и это было понятно всем.

Вену защищала спешно стянутая откуда только можно 90-тысячная армия под командованиям генерала Виндишгреца. На помощь ей спешил Вельдан с 200 тысячами с севера и Гайнау с 35 тысячами с юга. Плюс в этом же направлении двигались с севера 110 тысяч пруссаков, желавших посетить Вену с ответным визитом, и Паскевич с юга, имеющий под рукой 75 тысяч штыков и сабель. А сверх того со стороны Франции на восток выдвинулась армия 250-тысячная армия под командованием маршала Сюше.

Все шло к тому, что избежать грандиозного сражения никак не удастся.

— Телеграмма из Охотска, ваше величество, — заглянул в кабинет неизменный Муравьев. — С пометкой «наисрочнейшее». Вы просили докладывать о таком сразу.

— Да, Николай Николаевич, конечно, — я кивнул, принимая запечатанный сургучем конверт. Понадобилось всего тридцать лет, чтобы добиться от подчиненных понимания важности тайной информации. Теперь телеграфисты на местах и особенно в Михайловском замке регулярно проходили проверки СИБ, а донесения ими получаемые передавались исключительно в запечатанном виде, чтобы ничьи посторонние глаза в них просто так влезть не могли. Каждый телеграфист — уважаемая и высокооплачиваемая классная должность на секундочку — за сохранение секретов, полученных по долгу службы, нес персональную ответственность. Вплоть до каторги.

Я хрустнул сургучом, и достал из конверта бумагу с наклеенной на ней телеграфной лентой.

«Солнце встало на западе тчк Калифорния тчк Много тчк Запрос на инструкции тчк».

— Твою ж мать! — Выругался я в сердцах, — только этого не хватало. Как же не вовремя.

Сообщение «Солнце встало на западе» означало обнаружение золотых месторождений. Учитывая то, что от Охотска до Калифорнии два месяца пути, вероятность того, что о золоте в Калифорнии еще не знает куча лишнего народа была крайне мала. А это означало, в скором времени появление еще одного фронта боевых действий, теперь уже на Американском континенте. Янки не будут собой если не попытаются, пользуясь моментом, отжать себе такое богатство, тем более после войны в Техасе они спешно бросились усиливать армию. Вот теперь и повод появился ее применить.

Глава 8

— Ты как, солнышко? — Я нежно погладил дочь по руке с зажатой в ней книгой. — Болит?

— Болит, — тяжело вздохнула Мари, — ноет, сплю плохо. Скучно, я устала лежать. Уже отлежала все что можно.

В голосе девушки прорезались плаксивые нотки.

— Терпи, солнышко, оно и должно болеть. Кость растет, доктор говорит, что осталось потерпеть всего неделю и они будут снимать аппарат, — я скосил взгляд на тяжелую конструкцию «навинченную» на ногу дочери. Аппарат Пирогова тут получился, как мне кажется, несколько более тяжелым и массивным нежели те, что я видел в будущем. Во всяком случае дочь с железяками на ноге практически не вставала и передвигалась с большим трудом. Нога под железом выглядела бледной и «похудевшей» от отсутствия движения. — Нога заживет, и ты снова сможешь ходить.

— Шрамы останутся…

— Ну уж это — самая малая из проблем, — усмехался я, — поверь мне как мужчине, в таком месте твои шрамы сможет увидеть далеко не каждый, а тот, кто туда доберется, на шрамы будет отвлекаться в последнюю очередь.

— Пошляк! — Дочь делано шлепнула меня по руке, но было видно, что немудреная шутка смогла немного добавить ей настроения. В отличие от двора королевы Виктории, которая заняла трон полгода назад, у нас показательная чопорность и пуританство были не в чести. Нет откровенный разврат безусловно порицался, но и «лежать и думать об Англии» девушек в первую брачную ночь тоже не учили. — Как у тебя дела с Варварой? Ты планируешь на ней жениться?

О наших близких взаимоотношениях с девушкой знал очень ограниченный круг лиц. Изначально для того чтобы не компрометировать ни одну из сторон этого «треугольника», а теперь, после гибели Александры, по идеологическим причинам. Нужно было выждать хотя бы год траура, прежде чем вновь официально перезапускать свою личную жизнь.

Естественно старшие дети были в курсе этих отношений. В семье, где сохранялись достаточно тесные отношения между ее членами, утаить подобное было просто невозможно. С самого начала, когда Варвара только появилась в моей жизни, мне пришлось пережить несколько не слишком приятных разговоров — старший сын меня по-мужски практически сразу понял, а вот дочери некоторое время дулись, пока Александра сама не объяснила всю ситуацию — но достаточно быстро ситуация устаканилась и вошла в спокойное русло. И вот теперь дочь интересовалась, собираюсь ли я «развивать» данные отношения.

— Не знаю, если честно, — как на духу ответил я.

— Я думала у вас с Варварой чувства? — Мари явно копируя мою мимику вопросительно изогнула левую бровь, — неужели ты хочешь разбить девушке сердце?

— Я не знаю, как это будет выглядеть с политической точки зрения, — я вздохнул и качнул головой. Кажется, Александр под номером «два» после смерти первой жены женился во второй раз на русской женщине морганатическим браком. Вот только хоть убей не помню, как на это отреагировало тогдашнее общество. Не встречал в будущем никаких упоминаний об этом. — Ты же помнишь, что венценосные особы женятся не по велению сердца, а исключительно по государственной необходимости.

Настала пора дочери закатывать глаза. Ей в этом году исполнилось семнадцать, пришла пора подумать и о будущем.

— Давай не будем, папа! Тем более какая женитьба пока я в таком состоянии, — в голосе девушки опять начали прорываться нотки грусти. Тут, впрочем, не было ничего удивительного, лежать со сломанной ногой — дело в любом случае не слишком веселое.