Кодекс дуэлянта. Книга 4 (СИ) - Волков Тим. Страница 2

Гневан начал работу, механически размахивая киркой. Мысли его были далеко, он снова и снова прокручивал в голове разговор с товарищами, чувствуя, как ненависть к графу Шпагину разрастается в нем, как ядовитый гриб. Пытался откинуть ее, переключиться на что-то другое, но все время возвращался к одному.

«Новый особняк… ишь чего! С жиру бесятся!» — думал он, вкладывая в каждый удар всю свою злость и отчаяние. — Нашел жилу с камнями, а нам что?'.

Он ударил киркой с особой силой, словно хотел пробить не только камень, но и стену несправедливости, которая разделяла его и таких же, как он, от сытой и беззаботной жизни графа. На крупных камнях останавливался с особой радость — представлял, что это голова Шпагина. И тогда начинал молотить по ней орудием так сильно, как только мог. Это приносило временное облегчение.

Внезапно раздался треск. Гневан поднял голову и увидел, как сверху отслоился огромный кусок породы. Он замер, парализованный ужасом. Камень медленно накренился, затем с грохотом начал падать вниз, прямо на него. Ему бы прыгнуть в сторону… да только хмель ударил в голову от интенсивной работы, и парень совсем растерялся, еще толком не сообразив как поступить.

Гневан не успел даже вскрикнуть. Время словно остановилось. Он видел, как кусок породы приближается, словно в замедленной съемке, и чувствовал, как холодный пот стекает по его спине. Он закрыл глаза, ожидая неминуемой смерти.

Удар. Темнота.

Кроваво-черный туман вокруг Гневана сгущался, превращаясь в вязкую массу, которая сдавливала его со всех сторон, лишая воздуха и сознания. Боль спадала, уступая место странному ощущению невесомости, словно он парил в пустоте.

Что же это? Не убило? Жив? Или на тот свет отошел? Вот так ухнуло по котелку!

Внезапно тьма с треском раскололась, и перед парнем возникло видение. Гневан увидел странную фигуру. Пришлось даже присмотреться, чтобы рассмотреть все детали. И едва только парень сообразил кто перед ним, то едва не закричал. Страх сковал горло и изо рта вырвался лишь сиплый хрип.

Перед ним престал демон, бесовское отродье.

«Значит ухнуло! Убило меня! — с ужасом подумал Гневан. — И на тот свет. В ад меня. За грехи мои! Господи!»

Демон возвышался над Гневаном, словно статуя, грозно и надменно. Его тело, состоящее из переплетенных теней и языков пламени, постоянно меняло форму, пульсируя и извиваясь, словно живая тьма. Вместо ног — клубящийся дым, вместо рук — когтистые лапы с острыми, как бритвы, когтями, способными разорвать саму реальность. В лапах он держал небольшую клетушку, в которой лежала мертвая канарейка.

Голова демона напоминала череп хищного зверя, с огромными, загнутыми рогами и горящими глазами, в глубине которых пылал адский огонь. Взгляд монстра пронзал самую душу, выжигая все, оставляя лишь пустоту. И страх…

Из пасти демона вырывались клубы серного дыма, наполняя воздух запахом гари и разложения.

— Господи помилуй! — прошептал Гневан.

И вдруг почувствовал, как глупо это сейчас звучит. Никогда не был он богомольным, а теперь вдруг о Боженьке вспомнил, дурак! Раньше нужно было думать. Теперь поздно… Остается только смириться с судьбой своей.

— Ешь, — прошептал Гневан, опуская руки и словно бы подставляя грудь под укус. — Ешь, сволочь! Только быстро, чтобы сразу, без мучений. Ешь меня, гадина!

Демон зычно рассмеялся, сотрясая своды шахты.

— Вижу твою боль, твою ненависть, твое отчаяние, — прорычал он, пристально глядя на парня.

Такие слова, словно откровение, заставили Гневана вновь удивиться.

— Вижу, — повторил монстр.

И Гневан вдруг почувствовал… Какое-то новое, доселе не испытываемое чувство. Он вдруг словно преисполнился искрящейся благодарностью, от которой даже перехватило дыхание. Парень понял, что представший перед ним демон — дар судьбы. Он был воплощением хаоса и разрушения, но в то же время — источником темной силы и запретного знания, Гневан еще и сам не знал какого именно. Но интуитивно осознал — все не просто так. Не просто так его жамкнуло камнем по голове. Не просто так остался жив. Не просто так встретил демона.

— Гневан, — прогремел голос демона, от которого содрогнулась сама пустота.

Гневан задрожал, не в силах отвести взгляд от пылающих глаз демона.

— Ты знаешь мое имя?

Как же глупо! Как же глупо усомниться в силе демона! Конечно, он знает его имя!

— Ты страдаешь, потому что мир несправедлив, — продолжал демон. — Богатые жируют, попирая бедных, они заставляют тебя горбатиться на них, отбирая у тебя силы и здоровье.

Слова демона отзывались в душе Гневана эхом его собственных мыслей, его гнева и обиды. И это подкупало.

— Они виноваты во всех твоих бедах. Они отняли у тебя мечты, отняли у тебя будущее.

— Что… что мне делать? — прошептал Гневан, не в силах сдержать слезы отчаяния.

Он вдруг осознал, так ясно и кристально, как никогда — все, что не скажет ему сейчас демон, он в тот же миг исполнит. Скажет — кукарекай. И он закукарекает. Скажет — хрюкай. И он захрюкает. Скажет — лети. И он начнет руками махать как птица, покуда не полетит. Скажет — умри. И он сам себе вырвет сердце. Ни секунды не усомнившись в слова демона. Так надо. Это — Истина.

— Восстань! — приказал демон. — Очисти этот мир от скверны богатства! Свергни тех, кто угнетает тебя! Только так ты обретешь свободу и справедливость! Вот твоя миссия.

«Миссия… — зачаровано подумал Гневан, чувствуя, как по щека текут слезы. — Вот моя миссия!»

Слова демона звучали в голове Гневана, словно набат, пробуждая в нем решимость и жажду мести. Он чувствовал, как тьма наполняет его, даруя силу и цель. А еще она наполняла его сердце и разум, говорила с ним на беззвучном языке, рассказывая о том, что нужно делать. Давала знания.

Видение растаяло, и Гневан снова погрузился в темноту. Но теперь это была другая темнота, не пугающая и холодная, а теплая и обволакивающая, словно кокон, из которого он должен был возродиться новым человеком, очищенным от слабости и сомнений, готовым бороться за свою правду.

…Гневан очнулся от резкой боли. Голова раскалывалась, в ушах звенело, тело ломило, словно его переехали телегой. Он открыл глаза и увидел над собой встревоженные лица товарищей.

— Гневан, ты живой? — спросил Борька, помогая ему подняться.

— Кажется, да, — прохрипел тот, ощупывая голову. — Что… что случилось?

— Камень на тебя упал, — сказал высокий. — Мы думали, все… конец. Вон, кровищи сколько!

Гневан глянул на пол. Крови и в самом деле было много. А вот голова… на ней ни царапины! Зажило как на собаке.

«Нет, — подумал вдруг парень. — Это тьма помогла».

Гневан с трудом сел, опираясь на стену. Он чувствовал себя слабым и разбитым, но в то же время — странно легким. Боль отступала, уступая место какому-то новому, незнакомому ощущению. Непривычно.

— Я… я видел свет, — прошептал он, глядя в пустоту.

Какой свет? — не понял Борька, тоже глянув на стену, словно там что-то было.

— Свет… в темноте, — повторил Гневан. — И голос… голос, который говорил со мной.

Шахтеры переглянулись, недоумевая. Один из них незаметно покрутил у виска. Остальные молча согласились.

— Пойдем, брат, — сказал Борька, помогая ему встать. — Тебе нужно к лекарю. Да и отдохнуть не мешало бы.

Гневан поднялся, но тут же пошатнулся. Голова все еще кружилась. Он вновь огляделся, пытаясь понять — что же на самом деле приключилось? Неужели все привиделось? Так явственно, натурально? Он глянул на камень.

— Пошли, — настаивал Борька. — Пусть тебя доктор осмотрит.

— Нет, — покачал головой парень, отстраняясь.

— Гневан, послушай, — шепнул ему в самое ухо Борька. — От тебя бормотухой разит на версту. Если начально учует — живо выгонит. А если еще узнает, что тебя тут камнем помяло — так еще и всю бригаду накажет. Пошли.

— Я видел… — неуверенно произнес Гневан. — Не понимаю. Ничего не понимаю!