Верь в меня (СИ) - Бонд Юлия. Страница 17

Первое от Светы. Спрашивает как дела, приглашает в гости. Печатаю ответ, что скоро увидимся, но пока без подробностей. Представляю, как у друзей челюсть отпадёт, когда они узнают, что мы с Данилом таки вместе, да и не просто вместе, а решили пожениться.

Довольная улыбка, с которой я набирала текст сообщения Свете, сменяется унынием, стоит прочитать сообщение от мамы. Тут как всегда с претензиями. Через буквы чувствуется мамина обида: я опять забыла позвонить, бессовестная дочь, была в городе и даже к родителям не заехала на полчасика. Я правда забыла. Стыдно признаться, что о таком можно забыть, но вышло как-то так. Ещё в Турции я предупреждала маму, что скоро заявляюсь домой.

Откинувшись на спинку кресла, закрываю глаза и мысленно веду воображаемый диалог с мамой. Рассматриваю разные варианты. Говорить ей про Потоцкого или же… Нет, вариант «или же» вообще не канает. Рано или поздно родители обо всём узнают, да и как не сказать им, что родная дочь наконец-то выходит замуж? Вот они обрадуются первые секунды, пока я не назову имени зятя.

«Думай, Настя, думай», — настойчиво требует внутренний голос. А я не могу думать! Исход будет одинаковым: мои предки устроят очередную серию бразильского сериала, мол, как ты могла бессовестная, мы тебя не так воспитали.

От одних только догадок, что может произойти в будущем, меня бросает в холодный пот. Ссориться ни с кем не хочется. Но и смиренно терпеть весьма сомнительные упрёки — как-то тоже. В чём моя вина? Я знаю Потоцкого со своих девятнадцати лет, он стал моей первой и, как оказалось, единственной любовью в жизни. Был мужем лучшей подруги? Так это очень старая и неприятная для всех история. Был, да был, развелись без претензий друг к другу.

Хорошенько взвесив все «за» и «против», пишу маме сообщение, что выхожу замуж. Знаю, она сейчас тут же перезвонит. Ну пусть так. Если нельзя изменить ситуацию, то можно поменять к ней своё отношение. Родителей не выбирают. Пусть они у меня такие сильно «правильные» — любить же их меньше от этого я не стану.

Как я и предполагала, мама сразу же после прочтения звонит. Принимаю вызов, громкость убавляю заранее.

— И как это называется, доча? Ты выходишь замуж, а мы с отцом узнаём об этом только сейчас, да ещё и через сообщение? Тебе не кажется, что так не делается, а, Насть? Почему ты с нами не посоветовалась, почему не познакомила со своим женихом? В конце концов, он же должен попросить у отца твоей руки? — бухтит в трубку мама, а я улыбаюсь в этот момент.

Наверное, глупо выгляжу со стороны. Вон Потоцкий косится на меня с подозрением. А я ненадолго убираю от уха телефон и шёпотом ему говорю, что это мама на линии.

— Настя, ты почему молчишь? — выговорившись, мама вспоминает обо мне.

— Тебя слушаю. Высказалась, мам?

Вспыхнув как спичка, мама продолжает гнуть свою линию. Я не воспитанная — ну, как обычно, да.

— Ладно, и кто хоть твой будущий муж? Свадьба когда? Может, всё-таки познакомишь его с родителями заранее?

— Мам, мы приедем скоро. Только это… не волнуйся сильно.

— Да куда уж сильнее, Настя? Ты мне тут такую новость выдала.

— Мам, я Потоцкой скоро стану. Поэтому попросила тебя сильно не волноваться, — замолкаю, прислушиваюсь к стуку собственного сердца.

Секунды молчания тянутся вечностью. Знаю, мама сейчас в конкретном шоке, но я не жалею, что именно таким способом рассказала ей о главном событии в моей жизни. Да дело ведь не в способе, а в Даниле — его фамилию мама хорошо знает, потому что любила мою лучшую подругу, Людочку Потоцкую, как родную дочь.

— Ты же не шутишь сейчас, дочь?

— Не шучу.

Тяжёлый вздох. На пол что-то падает, приземлясь с грохотом — это у мамы. Я же смотрю на расслабленный профиль Данила, обожающим взглядом по его сильным рукам, крепко держащим руль. Он такой спокойный. Вот бы мне не хоть немного его похуизма.

— Приезжай. Поговорим, — цедит через зубы мама и первой кладёт трубку, что тоже ожидаемо. Она любитель громких сцен, потому что от природы очень темпераментная. Папа у меня намного спокойнее мамы, а вот я получилась: что-то среднее между этими двумя абсолютно разными людьми.

14. «Спустя 11 лет я-таки угоню его фамилию»

— Ваша подпись… здесь. И здесь, — сотрудница РАГСа доброжелательно улыбается, помогая нам с Потоцким правильно оформить заявление о регистрации брака.

Переглянувшись с Данилом, ставим свои подписи в документе. Счастливые держимся за руки, переплетая наши пальцы в замок. До сих пор не могу поверить, что мы сделали это — простили друг другу все обиды и решили начать всё с самого нуля.

В отделение банка оплачиваем госпошлину за торжественную регистрацию брака. Отдаём квитанцию в РАГС. После едем в ювелирку и долго выбираем обручальные кольца, точнее, это я выбираю: между европейской классикой и американкой, красное золото или белое. Я сомневаюсь, на моём пальце все кольца смотрятся красиво. Данил же молча стоит и только кивает, мол, ему тоже всё нравится.

Не удержавшись, показываю ему язык. Называю скучным. А он улыбается устало и говорит, что серёжки в моих ушах из красного золота, как и цепочка с иконкой божьей матери на шее. Остановив свой выбор на европейке из красного золота, Данил расплачивается за пару колец банковской картой.

После ювелирки заглядываем в копицентр — я набросала макет пригласительных на свадьбу, мне не терпится их распечатать.

Видя меня с улыбкой до ушей, Данил приобнимает за талию. Губами нежно касается шеи:

— Настя, я жрать хочу. Если в ближайший час во мне не окажется куска мяса, придётся съесть тебя. Поехали, перекусим где-то.

— А я предлагала позавтракать дома. Какой-то ты неэкономный, — подмигнув, прячу распечатанные пригласительные в свою сумку. — Тут недалеко есть неплохое кафе. Идём, мой голодный и ненасытный волк, пока одна бедная Настя не стала кому-то обедом.

— Экономная ты моя, — шлёпнув меня по заднице, направляет к выходу.

Тихонько смеюсь. Он такой милый, когда не пытается казаться тем, кто вертит эту планету. Сейчас Потоцкий настоящий: без замашек на властность и этих дурацких понтов. Кажется, я счастлива по-настоящему.

Кафе расположено в двухстах метрах от копицентра. Под недовольное бурчание Потоцкого, мол, можно было проехать на машине, я веду нас к торговому центру с ощущением, что моё приподнятое настроение ничто не способно испортить.

Оказавшись в кафе, где была не единожды, я выбираю любимый столик с диванчиком. Пока Данил листает меню, я достаю из сумки коробку с кольцами и фоткаю эту прелесть на свой телефон. Выбрав лучший снимок, добавляю красивый фильтр и думаю над подписью.

«Лучше поздно, чем никогда. Спустя одиннадцать лет я таки угоню его фамилию», — печатаю на телефоне, жму на кнопку «опубликовать».

Довольная собой, откладываю телефон в сторону. Откинувшись на спинку дивана, наблюдаю за голодным взглядом Потоцкого, которым он блуждает по глянцевым страницам меню. Сердце наполнено радостью. Неделю вместе, а я уже не представляю себя без него. Кажется, что и не было этого года, прожитого друг от друга вдали. Не было моей глубокой депрессии и ощущения крайней безнадёжности.

Почувствовав на себе мой пристальный взгляд, Данил отрывает глаза от меню. На меня смотрит, улыбаясь уголками губ. Счастливый момент прерывает официант, только что подошедший к нашему столику. Данил отвлекается сделать заказ, а я замечаю загорающийся экран мобильного. Беру в руки телефон, просматриваю лайки и комментарии к последнему посту в «Инсте». Поздравления от знакомых и общих друзей вызывают во мне очередную улыбку.

Только успеваю ответить на комментарии, как на телефон поступает звонок от Светы.

— Насть, это правда? Вы с Данилом решили пожениться? — без приветствия подруга забрасывает меня вопросами.

— Правда.

На том конце провода слышится радостный визг:

— С ума сойти! А-а-а… какая же охранительная новость, Настя! А свадьба когда? Вы хоть нас позовёте на это событие века?