Синий бар (СИ) - Бисвас Дамьянти. Страница 72

Когда она произносила имя дочери, то слышала тихие голоса и писк оборудования. Она никогда не была уверена, бодрствует или видит лихорадочные сны.

Тара снова позвала Пию. И на этот раз открыла глаза.

– Она скоро будет здесь. – Арнав сидел рядом.

– Ты говорил с ней?

Ей хотелось, чтобы они поладили, узнали друг друга.

– Она все время была под успокоительным, – объяснил Арнав.

– Что-нибудь слышно от Зои?

– Она звонила один раз и спрашивала о тебе. Я сказал ей, что ты со мной. С ней все в порядке. – Арнав задернул бледно-голубые занавески около ее кровати. – Мне нужно поговорить с тобой.

– Я слушаю. – Она смотрела на его небритое лицо. В его глазах Тара видела беспокойство и страдание, усталость и надежду.

– Ты выйдешь за меня замуж?

– Что? – Она подумала, что не расслышала вопрос. Не мог Арнав такого сказать.

– Выходи за меня, Тара. Пожалуйста.

Судя по его лицу, он не шутил. Совсем. Если он говорил серьезно, то почему сейчас, когда она даже не чувствовала его прикосновений? Тара закрыла глаза. Она хотела, чтобы он ушел. И в то же время молилась Ма Каали, чтобы он этого не сделал.

– Зачем? – спросила она.

За шторами повисла тишина, нарушаемая лишь тихим урчанием аппаратов. Когда Арнав заговорил, его голос был хриплым и тихим:

– Потому что я хотел бы принадлежать тебе. Я потратил впустую столько лет. Когда Аша покинула нас, мне было тринадцать. Она была моей старшей сестрой. Она бы полюбила тебя, сказала бы, как мне повезло. Ей нравились бойкие девушки. Она тоже была бойцом. Но сдалась слишком рано.

Тара встретила его взгляд. И он не отвел глаз. Он рассказал ей историю Аши, которая произошла несколько десятилетий назад. Рассказал об изнасиловании, о несправедливости по отношению к ней, о ее самоубийстве.

– Вот она, – Арнав достал из бумажника выцветшую фотографию. – Я ношу ее с собой. Потеряв ее и родителей, я думал, что не заслуживаю семьи. А теперь хочу иметь ее с тобой. Я вряд ли смогу наверстать упущенное за все эти годы, но позволь мне попробовать.

Тара почувствовала, как по ее щекам потекли слезы, и Арнав потянулся, чтобы вытереть их.

– Посмотрите, кто к нам пришел, – полушепотом произнесла медсестра, просовывая голову между занавесками и раздвигая их.

Тара наблюдала за тем, как вторая медсестра привезла инвалидное кресло. В нем сидела Пия. Хрупкая Пия в больничном халате, с обрезанными волосами и повязкой на лбу. Даже если Тара больше никогда не встанет с постели, она добилась главного. Ее дочь в безопасности.

– Ма! – Глаза у Пии загорелись, и она попыталась встать, но медсестра остановила ее:

– Мы поможем тебе. – Женщины совместными усилиями подняли ее на кровать и положили рядом с Тарой. – Будь осторожна, – сказали они Пии.

Девочка уткнулась носом в руку Таре и разразилась тихими рыданиями. Арнав своей единственной здоровой рукой накрыл Пию простыней.

Тара не могла прикоснуться к дочери, и это ее мучило. А вот Арнав мог, и он был здесь. Она уловила отчаяние у него в голосе, когда он попросил ее руки. Предложил стать его женой, несмотря на то, что она, возможно, никогда больше не встанет на ноги и не прикоснется к нему. Арнав нуждался в дочери, а дочь, несомненно, нуждалась в нем.

Тара никогда не видела в браке ничего хорошего. В конце концов, это просто союз с мужчиной. Однако, глядя на то, как Арнав успокаивает их дочь, она не могла ничего возразить. Если такова ее судьба, она рискнет.

– Я согласна, – тихо произнесла Тара и, подняв голову, увидела, как его глаза наполняются слезами. Эти эмоции подходили к его имени: Арнав значит «океан».

Теперь она будет Нойонтарой, как называла ее мать. Его Нойонтарой. Звездой его очей.

Глава 95

Газета «Мумбайский вестник»

Со ссылкой на сайт Filmi Bytes.

Дивали – праздник света, но последние новости из Болливуда наполнены мраком, особенно для семьи Вирани. Китту Вирани, известная светская львица и дизайнер, погибла вместе со своим женихом Раулем Танеджей, магнатом в сфере недвижимости, в результате пожара в доме ее пасынка Карана Вирани на острове Мадх вчера, в ночь на Чоти Дивали. Полиция пока не сообщает, был ли это поджог или несчастный случай. Также поступают отдельные сообщения о стрельбе на месте происшествия.

Генеральный комиссар полиции Мумбаи по борьбе с преступностью Нилеш Джоши обратился к СМИ с просьбой проявить сознательность, но поклонники Китту Вирани уже предъявляют множество вопросов к полиции после утечки нескольких документов, из которых следует, что комиссар Джоши и сам министр внутренних дел Намит Гокхале могли быть замешаны в коррупции. Подлинность этих документов еще предстоит доказать.

Тем временем кинозвезда Рехан Вирани, сын погибшей Китту Вирани, был допрошен полицией в связи с инцидентом, а его старший сводный брат, актер-ветеран Каран Вирани, был взят под стражу по статье 84-й индийского Уголовного кодекса и отправлен на психиатрическую экспертизу. Несколько телеканалов сообщают, что Каран Вирани осуществлял насилие в отношении мачехи в тот злополучный вечер. В Сеть просочились шокирующие фотографии с места преступления. На снимках, сделанных в фермерском доме, изображена отрезанная нога. Они распространяются в социальных сетях.

Министр внутренних дел Махараштры опроверг все заявления, назвав их дешевой попыткой политизировать трагедию. В подтверждение своих обвинений оппозиционные партии приводят результаты полицейского расследования: разложившиеся тела женщин, найденные на пляже Акса, были связаны с рядом мумбайских танцевальных баров. Лидер оппозиции в Ассамблее штата Махараштра поставил под сомнение целесообразность возобновления работы танцевальных баров и пообещал закрыть их, если его изберут.

Похороны Китту Вирани состоятся через неделю, после вскрытия тела. На них будет присутствовать множество представителей болливудской медиаиндустрии, которые отдадут погибшей дань уважения. Они выражают поддержку скорбящей семье Китту в социальных сетях.

Глава 96

Тара

Год спустя

Спустя полгода после выписки из больницы Тара отдыхала на пляже Алибауга, с тоской глядя на мужа и мечтая присоединиться к нему, пока он зигзагами носился по песку в закатанных свободных штанах и развевающейся на ветру футболке посреди толпы детей – сына и дочери Шинде, внуков Тукарама, племянницы Нандини. И Пии.

Тара все еще не могла есть сама, и в некоторые дни она злилась на Арнава, спрашивая его, зачем он женился на ней, почему не оставил ее в больнице, где она томилась целых полгода, окруженная кучей медсестер, которые таскали ее бесполезное тело. Но только не сегодня.

Сегодня Арнав пообещал Пие пикник на пляже, и они решили пригласить на него всех, кто их поддерживал. Это были Нандини и безумно влюбленный в нее коллега, которые отвозили Пию в школу, когда Арнав был по горло занят своими новыми обязанностями старшего инспектора полиции в участке Бандра; жена и дети Шинде, которые развлекали Пию, когда Тара проходила бесконечные сеансы физиотерапии; супруги Тукарам, которые тепло приняли Пию и обращались с ней, как с еще одной внучкой.

Таре хотелось, чтобы Зоя тоже была здесь, сидела рядом, отпуская ехидные замечания в адрес всех присутствующих и требуя от Тары перестать ныть, но она была далеко. Зоя находилась на другом побережье, в Таиланде или на Филиппинах, и Тара представляла, как она потягивает коктейль после обеда, наконец обретя спокойствие, о котором так долго мечтала. В жизни Зои была любовь: ради нее Расул рискнул своими людьми и помог им с Пией.

Взрослые играли в музыкальную игру, где каждый с разной степенью мастерства исполнял болливудскую мелодию. Все много смеялись, делили тарелки с пао бхаджи, ели мороженое. Тара присоединилась, когда настала ее очередь, и напела мелодию, под которую исполняла один из ее любимых номеров Мадхури Диксит, грациозная болливудская дива.