Хуже, чем ничего (СИ) - Юдина Екатерина. Страница 36

— Со своей девушкой — нет. Но ты же хочешь расстаться, — он немного опустил веки, а мне даже это показалось до дрожи жутким. — Или, может, тебя все устраивает в отношениях со мной?

— Да… Устраивает, — у меня губы сами со себе скривились. С какого черта меня все это должно устраивать?

— Неубедительно. Старайся лучше, Бертье.

Насколько же жуткий у него взгляд. Глаза у Этьена будто бы пустые. Лишенные эмоций. Но когда он вот так смотрел, в зрачках виднелось то, от чего становилось не по себе.

— Я счастлива в отношениях с тобой, — произнесла, еле шевеля губами.

— Отлично, — взгляд Этьена стал немного другим. Чуточку менее ужасающим и после этого он опять завел машину.

Дальнейшая часть дороги прошла в тишине, пока Этьен не остановился около заправки. Он вышел заправить машину. Затем направился в рядом стоящий маркет. Я же, выйдя из машины, решила немного размять ноги.

Этьен вернулся через десять минут. Одной рукой он подкуривал сигарету. Во второй держал кофе и какой-то бумажный пакет. Их он протянул мне.

— Держи, одноклеточное.

Я взяла кофе и пакет. Оказалось, что от него исходил запах выпечки. Наверное, там были булочки.

— Зачем это? — спросила, открывая пакет. Да. Булочки. Еще и с корицей. — Я не хочу.

— Пей.

— Не хочу, — я качнула головой.

— Я сказал, блять, пей, — мрачно произнес Дар-Мортер, убирая от губ подкуренную сигарету и выдыхая дым.

— А я сказала, что не хочу, — на всякий случай я решила немного отойти.

— С хрена ли ты мои ухаживания не принимаешь? — Этьен приподнял один уголок губ. Оскалился.

Я чуть воздухом не поперхнулась. Так это ухаживания? Серьезно? Мне казалось, что он мне эти кофе с булочками сейчас в глотку запихнет.

— Слушай… — я запнулась. — Это не совсем похоже на ухаживания. То есть… Ладно. Хорошо. Я выпью и съем.

Я поднесла к губам стаканчик с кофе, но даже глотка сделать не смогла. Нежелание пить что-то, что мне дал другой человек, слишком плотно въелось в сознание. Мне уже заведомо казалось, что там плевки или что-нибудь похуже.

Поэтому, я лишь сделала вид, что отпила, а, когда Этьен отошел, выбросила кофе и булочки.

— И нахрен ты это сделала? — услышав за спиной голос Дар-Мортера, я вздрогнула всем телом. Даже подскочила и, обернувшись, испуганно посмотрела на него.

— Просто… — я отошла назад. В голове вспыхнуло настолько много оправданий и каждое хуже предыдущего, что я в панике, произнесла то, о чем хотела бы умолчать. А именно, правду: — Я не пью и не ем то, что мне дают другие. То есть… Дело не в тебе. Даже если бы мне кофе дала подруга, я бы его не пила.

Сжавшись, я ожидала, что Этьен назовет меня ненормальной, а потом прибьет за то, что я выбросила то, что он купил. Но парень вполне спокойно спросил:

— Почему?

Я даже опешила. Немного не такого ожидала.

— Не знаю, — солгала. Рассказывать про Астора и его компанию я не собиралась. Я даже Дайон про них не говорила. Сама хотела бы забыть. — Просто с детства так.

Некоторое время Этьен молчал. Просто смотрел на меня, а затем спросил:

— Не хочешь что-либо принимать от других, чтобы не быть обязанной?

— Скорее боязнь того, что мне в напиток наплюют, — сказала и тут же прикусила губу. Дура. Ну зачем? Почему я просто не ответила «Да»?

— Были такие случаи? — мрачно спросил Этьен.

— Нет, — я качнула головой, после чего буркнула: — Просто я странная.

А вдруг он меня после этого бросит? Решит, что даже рядом находиться с такой ненормальной не захочет.

Но вместо этого Этьен сказал:

— Иди за мной.

Он развернулся и направился к маркету. Я хоть и нехотя, но направилась за ним. Там Дар-Мортер заказал еще кофе и булочек. Когда заказ был готов и уже находился на стойке, Этьен повернулся ко мне.

— Бери, одноклеточное. Ты видела, как его готовили. Теперь будешь пить?

Я кивнула. Взяла кофе и булочки.

— Спасибо, — произнесла, поднося стаканчик к губам, но вздрагивая от того, что Дар-Мортер оказался слишком близко. Опираясь рукой о стойку, он наклонился к моему уху:

— Пожалуйста, Бертье. Раз ты счастлива в отношениях со мной, я буду внимательным к тебе.

Глава 39. Девушка

Я открыла бумажный пакет и достала оттуда еще одну булочку. Откусывая кусочек, чуть ли не зажмурилась от удовольствия. Она была теплой, ароматной и свежей. До сих пор удивляло то, что даже чуть ли не посреди ночи на заправке можно купить только что приготовленную выпечку. Правда, тут же стало грустно. Я очень сильно соскучилась по пирогам из пекарни моей мамы.

Подняв взгляд, я посмотрела на Дар-Мортера. Он стоял примерно в двух метрах от меня. Курил. На его голове опять был капюшон толстовки, поэтому я толком не видела лица Этьена, но, кажется, он смотрел в сторону сейчас пустующей трасы.

— Расскажешь что-нибудь о себе? — спросила, опять откусывая кусочек булочки. Она еще и с изюмом была.

Дар-Мортер выдохнул дым и медленно повернул голову в мою сторону.

— Больше мне ничего не сделать? — спросил он так, что было в пору сжаться и вздрогнуть, но я лишь пожала плечами. Мне было слишком хорошо, чтобы бояться.

— Я просто предлагаю диалог, а то мы уже полчаса молча стоим, — я отпила кофе. Он уже давно остыл и почти закончился, но все равно был вкусным. — Мы можем поговорить о чем-то отстраненном. Например… — я задумалась. — Ты же родился и вырос на Корсике? Расскажешь, как там?

Этьен сбил пепел и одну ладонь положил в ладонь джинсов.

— Лучше, чем тут, — ответил он.

— Ну, дома всегда лучше. Я вот тоже не из Марселя. Я родилась в небольшом городке, но до сих пор мне кажется, что он лучше всех городов мира. Даже самых огромных и развитых, — я опустила взгляд и посмотрела на свой стаканчик. Вернее на пластиковую крышечку красного цвета.

Двоякое ощущение. Я не лгала. Мой родной город для меня был лучше всех. Я скучала по маме, ее пекарне, по парку, в котором проводила время после школе. Чаще всего там в беседке учила уроки.

Но, с другой стороны, я понимала, что больше никогда туда не вернусь. Слишком много плохого со мной там произошло. До сих пор я в снах оказывалась на той чертовой смотровой площадке, где меня при толпе за волосы таскали, били и на телефоны снимали. И каждый раз на моем лице подводкой писали все новые и новые фразы. Ужасные, унизительные. От них даже плакать хотелось. А ведь я до сих пор не знала, что именно Ивет в ту ночь написала на моей щеке.

— У тебя есть братья или сестры? — спросила, ногтем царапая крышку. Судорожно выдыхая. Пытаясь прогнать из головы все эти мысли.

Этьен слишком долго не отвечал. Мне даже показалось, что он так ничего и не скажет и, в тот момент, когда я уже смирилась с завершением разговора, Дар-Мортер произнес:

— Старший брат.

— Правда? — я удивленно приподняла бровь. Это было интересно. — А сколько ему лет? Где он живет?

— Теперь ты, одноклеточное. Рассказывай о себе.

— Ну… У меня есть мама. Она владеет пекарней. Она небольшая, но выпечка в ней самая лучшая, — гордо сказала. Даже растянула губы в улыбке. Своей мамой я восхищалась.

— А отец?

Уголки моих губ тут же поползли вниз.

— Его нет, — я с трудом сдержалась, чтобы не стиснуть зубы. — Он жив, но давно ушел из нашей семьи. Понятия не имею, где он находится.

И очень надеялась, что не узнаю. Раньше папа часто возвращался домой. В основном подобное происходило, когда у него заканчивались деньги. Это были самые адские отрывки жизни и заставить его уйти, мама могла лишь давая ему определенные суммы. Вернее, все, что у нее было. Тогда, папа довольный уходил и его совершенно не волновало, на что мы будем покупать еду и не прогорит ли после такого пекарня.

Теперь я больше всего жаждала заработать много денег и забрать маму в Марсель и помочь ей тут открыть пекарню. Чтобы папа нас больше никогда не нашел, ведь невыносимо жить, зная, что он в любой момент мог постучать в дверь.