Провинциал. Книга 6 (СИ) - Лопарев Игорь Викторович. Страница 12

Царство моё подземное, кстати, продолжало расти. И вширь и вглубь.

Выкапывались новые подземные этажи, оборудовались комплексы жизнеобеспечения и энергоснабжения. А у поверхности монтировались артиллерийские турели…

Да что там турели, я договорился на поставку нам ракетных комплексов, способных поражать крупные орбитальные объекты.

Комплексы, конечно, не последней модели, и не самые навороченные, но вполне работоспособные.

Пока их поставим, ну, а если удастся зарекомендовать себя с положительной стороны перед Императором, то может быть и поменяем и на что-нибудь более мощное и продвинутое.

Пока доставлен и монтируется только один комплекс — это, так скажем, первая очередь.

А вообще запланировано установить на защищённые позиции шесть таких систем запуска орбитальных ракет.

Тогда любой агрессор будет вынужден десять раз подумать, прежде чем отважиться на орбитальную бомбардировку поместья.

А если всё-таки отважится — то тогда он будет сам себе злобный дятел…

Я планировал создать под поместьем настоящую подземную крепость, взять которую даже полноценной орбитальной атакой будет почти невозможно…

Вы спросите почему почти? А потому, что ничего невозможного нет.

До наших дней дошла цитата одного из политических деятелей прошлого, который сказал, что нет в мире таких крепостей, которых не могли бы взять трудящиеся, большевики…

Большевики исчезли давно, но трудящиеся до сих пор не перевелись, хе-хе, а это значит, что нет абсолютно защищенных крепостей — это факт. А потому я продолжаю укреплять наш подземный оплот.

Когда-нибудь, я это точно знаю, эти укрепления нам здорово пригодятся и обеспечат выживание моего рода в этом равнодушном мире…

— Добрый день, — прозвучал женский голосок, нарушивший мои размышления, — вы к кому?

Оказывается, я, погрузившись в свои думы, на автомате добрался до медблока, и теперь передо мной хлопала ресницами невысокая девуля, завёрнутая в зелёный халат. Это мода тут у них такая.

— Добрый, — а девчонка была худенькая, словно её тут не корямт совсем, — мне Эви нужна.

Судя по всему она меня таки узнала, поскольку теперь уже обратилась ко мне официально:

— Господин Антонов, она сейчас с Елизаветой Петровной разговаривает, — сказала она, не переставая хлопать ресницами.

— Ага, — подумал я, — Лиза-то не тормозит, а так и норовит первой на глаза пациенту попасться после того, как его из регенерационной капсул извлекут. Крепко он её зацепил, однако…

— А отведи-ка меня к ним, — постарался сказать это мягко, но так, чтобы у девчонки и мысли не возникло возражать, что, мол, я им помешаю.

Не могу я тут никому помешать. Остальные мне тут могут мешать, друг другу могут мешать. А я не мешаю. Просто тут всё моё. Я тут власть, хе-хе… И если кто считает, что я ему мешаю… Ух!

— Доброе утро, дамы, — моя физиономия непроизвольно расплылась в улыбке, когда щебечущие о своём, о женском, дамы оказались в непосредственной близости от меня.

Они явно не ожидали моего появления, а потому, ещё секунду, наверное, молча смотрели на меня, гадая, откуда я вдруг тут взялся, такой красивый.

А моя провожатая, умница, довела меня до двери, за которой и находились интересующие меня дамы, кивнула на неё, и по тихому ушла, не показываясь Эви и Лизе на глаза.

Первой оправилась от неожиданности Лиза:

— Доброе утро, братик, — приветствие было вполне себе сердечным, но в глубине глаз её таилось сожаление о том, что при возвращении в наш мир усатого лейб-гвардейца ей не удастся побыть с ним наедине.

— Доброе утро, — это уже Эви. А вот она была просто рада меня видеть.

— Я нарушил ваше уединение, рассчитывая на то, что нашего найдёныша таки извлекут из регенерационной капсулы, и я смогу с ним, наконец, поговорить, — я сразу заговорил о деле.

— А я смогу присутствовать при разговоре? — это Лиза таки отважилась задать вопрос, который волновал её, как мне кажется, поболее всего.

— Конечно можешь, только не сильно активничай, ага? — я с улыбкой посмотрел на порозовевшую сестрёнку.

Потом, обернувшись к Эви спросил уже её:

— Так когда мы будем иметь счастье лицезреть лейтенанта лейб-гвардии Его Императорского Величества?

— Можно было и понятнее выразиться, — со смехом прокомментировала мои слова Эви, — его уже выудили из регенератора. Сейчас подождём, пока он окончательно придёт в себя, оденется, и будет готов к разговору.

— А долго ждать? — поинтересовался я, так как в планах на сегодня у меня было организовать рабочее совещание на предмет, стоит ли нам пытаться допросить козломордого, или же не возиться с ним, а отправить его к генералу, а тот пусть уже и разбирается.

— Я думаю, минут двадцать нам надо будет подождать, — сказала Эви, а потом, кивнув на столик, стоящий в комнате дополнила, — вон на столике вино, фрукты, сыр… Так что эти двадцать минут пролетят незаметно, — и снова улыбнулась.

Двадцать минут действительно пролетели совершенно незаметно.

Я, памятуя о том, что следующим пунктом нашей программы будет вопрос о козлике нашем, озадачил Эви подумать о том, какие средства для повышения общительности упомянутого рогатого персонажа у неё могут найтись.

Поболтали ещё о каких-то малозначительных мелочах, а потом в комнату вошла сестра, и известила нас о том, что пациент, наконец, полностью готов к разговору.

Лейб-гвардеец, облачённый в зелёную махровую пижаму, украшенную весёленькими такими цветочками, сидел в кресле. Рядом стоял столик, на котором теснились вазы с фруктами, пара бутылок красного, несколько бутылок минералки и ещё какая-то лёгкая еда.

Мы все расселись в кресла, стоявшие вокруг столика, и Эви, на правах руководителя медучреждения нарушила повисшую в комнате тишину:

— Итак, — глядя на меня, но сделав элегантный жест рукой, она ненавязчиво перевела мой взгляд на усача, который несколько неловко чувствовал себя в этой пижамке в цветочек, — перед вами Кирилл Александрович Вяземский.

Кирилл кивнул головой, обозначая поклон. Он действительно чувствовал себя не в своей тарелке.

— А я Андрей Петрович Антонов, здешний лендлорд, — произнёс я, в свою очередь кивнув головой, — а это очаровательное создание, — говоря это, я перевёл взгляд на изрядно подрумянившиеся щёчки Лизы, — моя горячо любимая сестра, Елизавета Петровна Антонова, прошу любить и жаловать, — и потом добавил, — а с Эви, я так думаю, вы уже знакомы.

Сестрёнка, как я и ожидал, опустила глазки долу, изображая из себя эдакую скромную овечку, коею, смею вас заверить, она вовсе не являлась:

— Рада знакомству, — она подняла глаза на усатого, и уже не отводила их от его лица.

— И я тоже рад знакомству с вами, — галантно отозвался человек в пижаме, не отводя заинтересованного взгляда от Лизы.

Надо сказать, что это был настоящий аристократ, который держал себя так, словно был одет не в больничную пижаму с нелепым рисунком, а в роскошный мундир офицера лейб-гвардии, при эполетах и прочих аксельбантах.

— Уважаемый господин Вяземский, — я обратился к нему с вопросом. Который меня действительно очень занимал, — я вижу, что вы, несомненно, являетесь представителем наследственного дворянства империи, и хотел бы узнать ваш титул.

— Граф, — коротко ответил он, — наш род весьма многочисленен и довольно известен в Империи.

— Спасибо, — улыбнулся я, — вы попали к нам при весьма неординарных обстоятельствах, о которых я вам, разумеется, расскажу. Но предварительно я очень хотел бы услышать о том, что с вами произошло, прежде чем вы очнулись в нашем медцентре.

Усач кисло улыбнулся и потянулся за бутылкой, видимо собираясь вином смыть горечь неприятных воспоминаний, которые явственно отразились на его лице.

— Кирилл, вас только что извлекли из регенератора, — мягким голосом сказала Эви, — поэтому ваш организм, хоть и полностью восстановлен, ещё, как бы это сказать, не вошёл свой привычный рабочий режим, а потому я, как врач, настоятельно не рекомендую вам сильно увлекаться алкоголем. Пусть даже и таким безобидным, как это сухое вино.