Ненависть - Ынджон Ким. Страница 51

– Я ухожу! – крикнула она в сторону комнаты Худжуна и направилась к входной двери. Через несколько секунд владелец квартиры высунулся из комнаты.

– И куда ты?

– В компьютерный клуб! – коротко ответила Гынён и открыла входную дверь. Худжун ничего не сказал.

Какой же он все-таки бессердечный! Девушка скривила губы и с силой захлопнула дверь.

Посреди темного компьютерного клуба сидела Гынён, и свет монитора освещал ее лицо.

Ну вот, девушку снова возвысили до ранга мастера боевых искусств. Как воспитанный человек, после таких комментариев она чувствовала себя особенно жалкой.

Гынён пересматривала видеоинтервью с фанатами Худжуна и читала статьи, которые все больше загоняли ее в уныние.

Девушка возмущенно сжала кулаки.

Фанаты и правда пугают. Никто не видит настоящего Худжуна, и ей приходится страдать от этого. Вчерашний преступник становится сегодняшней жертвой.

Гынён вспомнила совет Хигона не заглядывать в интернет. Тем не менее и тут и там пестрели новости о предстоящем шоу. Девушка хотела, чтобы все закончилось.

Пока она кликала мышкой по разным сайтам, то наткнулась на проморолик программы, в которой был Худжун. Он сидел и, разговаривая с Гынён, сладко улыбался.

«Съемки начинаются этой зимой. Жанр – романтическая комедия. Мне хотелось попробовать себя в новой роли, и я наткнулся на это шоу. Подумал, что это отличная идея и так я смогу лучше познакомиться с фанатами… Ой, антифанатом. В общем, мне хотелось стать ближе к своей аудитории, помимо официальных фан-встреч».

Его интервью было милым и невинным, однако чрезвычайно продуманным, чтобы привлечь аудиторию.

«Если я познакомлюсь с новыми людьми благодаря этой программе, то наверняка смогу подружиться с ними. Я хочу быть человеком, который общается со своей аудиторией и понимает ее, а не строит из себя холодную знаменитость. Хочу, чтобы они знали, что я такой же человек, как и они».

Когда Худжун распинался о том, что он реальный человек и хочет быть ближе к людям, сердце Гынён забилось чаще. Она вспомнила его грустный голос в тот день, когда он перестал притворяться и был настоящим.

На самом деле она понимала, что, несмотря на его известность, за всеми этими масками скрывается реальный человек. Но по мере того как его популярность растет, увеличиваются и требования аудитории к нему, поэтому он вынужден заботиться о том, чтобы всегда хорошо выглядеть и правильно себя вести.

Худжун, которого видела Гынён, был именно таким. Он носит черные пакеты, пьет соджу и живет воспоминаниями.

Она бы никогда не узнала об этом, если бы не познакомилась с ним поближе. Может быть, именно фанаты превратили его в такого замкнутого человека? Возможно, именно из-за людей, которые хотели видеть только его положительные стороны, Худжун стал таким. Они просто не оставили ему выбора.

Так выглядит одиночество? Гынён не была его фанатом, но это не значит, что она не понимала его чувства.

Худжун был настолько одинок, что даже не мог назвать имя женщины, которую любил всем сердцем.

Гынён сделала глоток кофе и вышла из компьютерного клуба. Настроение у нее было печальное.

Когда она вернулась домой, Худжуна уже не было. Вместо этого в коридоре лежал мусор. Купить что-то и донести до квартиры руки есть, а вот взять и вынести за собой мусор – это уже неподъемная задача. Пока девушка возмущалась, она вдруг задумалась, что же Худжун делал в комнате.

Гынён решила проверить, заперта ли дверь в комнату Худжуна, и потянулась к ручке. Он говорил ей не заходить туда, и, немного поразмыслив, она решила исполнить его просьбу.

Похоже, он действительно был одинок, несмотря на то что вокруг него была толпа людей. Ему бы не понравилось, что кто-то вторгся в его личное пространство, которое он так старался защитить. Гынён решила, что завтра, вероятно, они снова будут как кошка с собакой, но сегодня она хотела отнестись к нему с уважением. Как к человеку, который, скорее всего, уже устал притворяться.

Кроме всего прочего, когда она видела певца, ей было жалко его как человека. На съемочной площадке, пока все готовились к съемкам, Худжун подошел к Гынён и сказал, что хочет чизкейк.

Ближайшая пекарня находилась в двадцати минутах езды, а кофейня, в которой готовили его любимые чизкейки, вообще в получасе.

– Извини, но я плохо себя чувствую, и мне так хочется чизкейк. Тебе не трудно купить его для меня?

Худжун старался говорить это как можно застенчивее. Но на самом деле ничего у него не болело, поэтому он мог спокойно съесть что-нибудь сладкое из магазинчиков неподалеку.

– Я очень хочу съесть именно тот чизкейк. Когда мне становится грустно или я чувствую себя плохо, он всегда мне помогает. Но если это слишком затруднит тебя, то я справлюсь и так, – сказал он с грустной улыбкой.

Позади послышались громкие вскрики фанаток.

– Ты что, не слышишь? Наш Худжун хочет тортик! Неужели ты не можешь купить его? – кричали они изо всех сил. Рядом с Гынён стояла девушка в облегающем жилете и внимательно смотрела на нее.

Гынён уже какое-то время не заходила в интернет и поэтому не видела всех тех статей, что о ней пишут. При этом она старалась хорошо играть свою роль и из кожи вон лезла, чтобы исполнять все прихоти Худжуна.

К счастью, фургон его был свободен и ее смогли отвезти за чизкейком. Она спешила изо всех сил. Запыхавшаяся, вернулась и сунула Худжуну его торт.

– Купи еще. Думаю, персонал тоже захочет попробовать чизкейк.

Внезапно Гынён стало абсолютно плевать на остальных людей. Сотрудники, которые слышали их разговор, с жалостью посмотрели на нее. Тем временем Худжун по-прежнему застенчиво улыбался и делал вид, что он благодарен, правда, взгляд его был злобным.

А он не так прост. Худжун тайком показал ей два пальца, а затем один.

2:1.

С самого утра Гынён чувствовала, словно по ней поезд проехался. Ей казалось, что она начала стареть раньше, чем остальные. Особенно после их постоянных перепалок с Худжуном.

Мама всегда говорила ей, что каждый из нас получает столько бед, сколько может вынести, и не более того. Она была уверена, что преодоление трудностей потом будет вознаграждено.

Сегодня запястье Гынён было обмотано бинтом.

– Вы поранились? – обеспокоенно спросил продюсер Хан.

– Кажется, я потянула связки, когда поднимала тяжести. Так больно теперь…

Худжун с подозрением посмотрел на девушку, которая, как ему показалось, слегка ухмылялась.

– Ну вот, вы по очереди оказываетесь не в форме. Сегодня нам нужно много вещей взять с собой на съемки. Как же быть? – сказал продюсер, почесывая затылок.

Накануне Джихян провел брифинг для журналистов, и теперь необходимо было отснять фотосессию.

– Я справлюсь, – спокойно произнесла Гынён, поглаживая запястье.

– Вы должны быть осторожнее, здесь много ценных вещей, – сказал Джихян, обеспокоенно посмотрев на девушку.

– Не волнуйтесь. Я справлюсь, – ответила она, сжимая запястье.

Съемка началась, когда они вышли из машины. Теперь, даже если камера была прямо рядом с лицом Гынён, ей было все равно, снимают ее или нет. Она научилась держаться перед камерой, и поэтому во время съемок ей стало легче играть свою роль.