Падшие (СИ) - Останин Виталий Сергеевич. Страница 9

— Ну, что дальше?

Меня не резали, не насиловали, не пытали, и я немного осмелел. Настолько, что даже стал подгонять своих пленителей.

— Ждем. — сказал Валера. И запел.

Только это не была песня в традиционном значении этого слова. Просто гортанный тянущийся звук, постоянно меняющий тональность, и заставляющий меня то дрожать от проступающих мурашек, то покрываться потом. Мужчина, кажется, даже не тратил свое время на вдохи и выдохи, а просто вплетал их в это странное пение.

И вскоре реальность покрылась едва заметной сеткой трещин. Мелких, похожих на сколы на лобовом стекле. Со временем они стали расти, и наконец, осыпались ледяным крошевом, оставив перед глазами лишь тьму.

И при этом ничего больше не происходило. Я не утратил связи со своим телом, прекрасно чувствуя, как оно лежит на деревянном столе. Даже боль от перетянутых веревками лодыжек и запястий осталась со мной. Отключилось только зрение. Чуть позже я понял, что еще и слух. Пения Валеры я больше не слышал.

Стало даже как-то… спокойно. Будто я оказался в своей комнате, прилег на кровать и выключил свет. За одной стеной слышны разговоры мамы с папой, за другой — легкий шум города, который никогда не засыпает. И можно понемногу отпускать события дня, погружаясь в блаженную сладкую истому сна…

— Шахат!

Голос прозвучал сразу с нескольких сторон. Будто десяток людей окружили меня и одновременно крикнули.

— Шахат!

Это слово, нет — имя, я уже слышал. Причем, сегодня. В тот миг, когда адепты стукнули меня по голове и потащили в багажник.

— Шахат!

Но тогда это было мимолетное явление, которое я позабыл раньше, чем пришел в себя. Теперь же это имя никуда не собиралась уходить.

— Шахат!

— Кто здесь? — то ли крикнул, то ли подумал я.

— Шахат!

— Что вам от меня нужно?

— Шахат!

— А еще что-то можете сказать?

— Шахат!

— Ну, понятно! Заклинило!

Первоначальный страх прошел, и я даже начал понемногу дерзить. Ну а что еще было делать? Слушать, как невидимые придурки выкрикивают мое имя?

Стоп. Что я сейчас сказал? МОЁ имя?

— Шахат!

Глава 5

Шахат

Вдруг в темноте вспыхнуло пламя. Сразу со всех сторон. Высокое, рыже-белое, обжигающе горячее. Я вскрикнул, когда один из лепестков коснулся ноги. Дернулся, насколько это возможно для связанного, но зацепил локтем другой. Этот опалил уже серьезно. Наверное, кожа слезла — завыл я уже дурниной.

И главное — вырваться не мог. Я же сам согласился, чтобы меня обездвижили! И в этом странном глючном состоянии, я так и оставался прикрученным к столу!

Огненные языки стали жалить со всех сторон. Боль достигла апогея, и я уже просто визжал, как девчонка. А потом пламя окутало меня целиком и вдруг — погасло. Нет, не погасло! Оно втянулось внутрь! Свернулось в клубочек в груди и осталось там. Горячее, но уже не обжигающее. И урчащее, как большой кот.

В тот момент я и перестал чувствовать свое тело. Вылетел из него, как в тех историях про переселение душ, и завис. Душу — если это была она, никуда не тянуло, да я и сам с места ее сдвинуть не мог.

В этом состоянии я находился довольно долго. Просто висел и смотрел, как в груди у моего неподвижного тела разгорается крохотное солнце. В том месте, где у человека должно было находиться сердце. А потом стал различать в пляшущих протуберанцах узоры.

Это не было случайное сплетение лепестков огня, как мне показалось сначала. Нет! Узоры были сложными, когда они замирали на миг, я видел переплетение линий, петли, узлы. Все это складывалось в знаки, названия которым не было в человеческом языке. Самым близким к ним понятием было — это слово само всплыло в голове — Печати.

И стоило мне это осознать, как один из узоров замер надолго. Подобно живому существу, которое дает себя рассмотреть. А еще я понял, что это важно — запомнить его. И стал с такой тщательностью всматриваться в Печать, что буквально впечатал ее в память. Целиком.

Даже не знал, что могу так. И когда убедился, что смогу воспроизвести его до последней закорючки, узор задрожал, будто подмигивая, и исчез. Растворился в крохотной домне, поселившейся в моей груди.

Сразу после того, как Печать исчезла, появилось знание. Оказывается, если ее нанести на тело, то оно станет сильнее и крепче. При этом, рисовать нужно мысленно, не прибегая к краскам или, тем более, к иглам татуировщика. Держаться такое усиление будет около суток, если быть точным — двадцать три часа пятьдесят шесть минут. Не знаю, почему именно такой срок.

Но это в пассивном состоянии, режиме ожидания, скажем так. А каждый раз, когда Печать будет использоваться, время ее жизни будет сокращаться. На часы или минуты — в зависимости от интенсивности использования.

Все это было пусть и странно, но… логично, что ли? Да, я не понимал, что происходит, и откуда в моей голове вдруг появляются эти знания. Но учитывая, что с моей жизнью творилось в последние часы, это стало даже закономерным итогом.

Сперва я, конечно, немного паниковал. Но когда понял, что каким либо образом повлиять на это не могу, решил расслабиться и просто смотреть. Не довериться, а просто убрать барьер неверия и шока. Сразу же стало значительно проще.

Через некоторое время, я таким же непостижимым образом осознал, что находится в этом странном состоянии больше не нужно. Можно «проснуться», вернуться в тело и попросить, чтобы меня развязали. Потому что больше ничего не произойдет. Не в этот раз. Душу или внутренний взгляд — я понятия не имею, как правильно, моментально втянуло в тело.

— Валера, Карина, развяжите меня. — произнес я, открыв глаза.

Ничего не болело. Ожогов я тоже не ощущал. Получается, все увиденное происходило только в моем воображении? Однако, я заметил, как девушка сделала шажок назад, будто опасаясь чего-то, а мужчина поднял руку и посмотрел на меня через сведенные в кольцо пальцы.

— Кто он? — спросила та, кто спасла меня от смерти.

В голове тут же возник язвительный комментарий, мол, а ты не знаешь? Но тут всплыли ее же слова. О том, что я — возможность. Именно так она сказала, когда ведьмак разозлился на нее, считая, что лилиту опять притащила на хвосте неприятности.

Валера, тем временем, продолжал пялится на меня через свой рукотворный монокль. Поводил рукой вперед и назад, словно резкость настраивал, после чего произнес.

— Просто пацан с сильным Пламенем. Теперь оно, кстати, послабее стало. А, нет, просто не бушует, как раньше. Парень, ты с ним подружился?

Это был невероятно тупой вопрос, но когда он прозвучал, я вдруг понял, что ответ будет утвердительный. Я именно что подружился с Пламенем. Не взял его под контроль, не получил власть, а подружился. Ну или по крайней мере — провел знакомство в приятных для нас обоих обстоятельствах.

— Да, вроде…

— Просто сильное Пламя? И все? — не унялась Карина. Кажется, она была немного разочарована.

— А ты чего ждала, заполошная? — хмыкнул мужчина. — Гения? Джинна?

— Хотя бы… — теперь я точно видел, что она расстроена. И не вполне понимал почему. Блин, я даже не знал, кто такие эти гении? С джинном то все понятно, вроде.

— Губа у тебя не дура, я смотрю! — Валера уже откровенно потешался над моей спасительницей. — На такой приз нацелилась!

— Я полгода рядом с ним квартиру снимала! — рыкнула на ведьмака суккуба. — Не может быть, чтобы меня привлекло просто сильное Пламя! И, чтобы кто-то из Господ отправил двух адептов убить его только за это!

— Господа отправили за ним адептов? — сразу сделавшись серьезным переспросил Валера. — А мне ты почему об этом не сказала?

— Да как-то вылетело из головы. — смутилась девушка. — Плюс ты на меня сразу орать стал.

— Эй, ребят? Вы меня будете развязывать или так и будете через мою голову ругаться?

— Вот ведь… Прости, пацан! — ведьмак вытянул из-за пояса обычный кухонный нож, и чиркнул им по веревкам быстрее, чем я успел испугаться. — Резко только не вставай, голова может закружиться.