Месть королевы мафии (ЛП) - Дэвис Шивон. Страница 39

— Вы можете идти, — говорит она, не отрывая взгляда от моих глаз. — Увидимся утром.

Ее люди направляют на меня острые взгляды, когда проходят мимо, и это некое предостережение. Мне плевать на все, и у меня возникает желание послать их, но я сдерживаюсь.

Прижимаюсь к жене, слыша, как хрустит гравий, как открываются и закрываются двери, как заводится двигатель машины, а потом Эцио и Рикардо уезжают, и мы остаемся одни.

Мои губы прижимаются к ее губам, и я награждаю ее множеством карающих поцелуев, прижимая ее спину в машину и упираясь бедрами в ее живот. Первобытные инстинкты оживают, и внутренний голос требует, чтобы я завладел ею и сделал своей. Это лицемерно после той позиции, которую я занял ранее, но на данный момент моя потребность пересилила логику.

— Скажи, что ты хочешь этого, — говорю я, нежно целуя ее челюсть, а затем опускаясь к шее.

Мой член начинает сочиться спермой, и яс трудом сдерживаясь, я прижимаю ее к внедорожнику.

Хочу быть внутри нее, и не могу больше ждать, но не стану ее принуждать.

Выбор всегда будет за ней.

У нее всегда будет право сказать «нет», и я буду уважать ее решение.

В том-то и дело, что контроль над ситуацией не всегда остается за человеком, который, как кажется, его держит. Я не хочу, чтобы она диктовала, когда и где нам заниматься сексом, но это не значит, что она должна отказываться от контроля.

Я просто не знаю, как заставить ее смотреть на это по-моему.

— Катарина, — рычу я, поднимая голову, когда она не отвечает. — Мне нужно услышать.

— Да, — хрипит она, хватаясь за мою задницу. Ее глаза потемнели от желания, она смотрит прямо мне в душу.

— Я хочу этого. Хочу тебя. Трахни меня, Массимо.

Глава 21

Катарина

Я не могу найти в себе силы устыдиться того, как подалась манипуляциям моего мужа, когда Массимо берет все в свои руки, и мы наконец получаем то, чего оба хотим.

— Положи руки на окно и выгнись, — приказывает он, в его голосе звучит то же желание, что течет по моим венам, как жизненная сила. Мой первоначальный инстинкт — сказать ему, чтобы он отвалил со своими приказами, но достаточно позлила его. Я могу согласиться. По правде говоря, мне нравится эта его сторона. Как бы страшно ни было от этой мысли, я не могу отступить сейчас. Я слишком сильно хочу его, чтобы продолжать спорить.

Делаю то, что он просит, выгибаю спину, поднимаю задницу. Мягкий ветерок обдувает мою спину, когда он задирает платье до талии, обнажая голые ягодицы в тонких стрингах. Одним мастерским движением он разрывает их, и кружевные лоскутки летят на землю к нашим ногам.

С его губ срывается звериный рык, его рука резко опускается на мою задницу. По моему телу пробегает жгучая боль.

— Это за то, что ты вела себя, как заноза в заднице, — говорит он, его рука снова опускается вниз. — Это тебе за смелость выйти из дома в таком виде.

Я вскрикиваю, когда он ласкает мои ноющие ягодицы, а затем шлепает третий раз.

— Это за то, что осмелилась соблазнить меня, зная, что я не способен сопротивляться.

Я держу рот закрытым, задерживая естественную реакцию в горле, пока не испортила все. Между ног болит от потребности, и я хнычу, когда слышу звук расстёгивающейся молнии. Когда он наклоняется надо мной, обнимая своим телом, мне становится жарко. Его теплое дыхание щекочет уши.

— Мне нравится такая послушная и тихая Катарина, — он покусывает мочку моего уха, а затем я чувствую, как его член прижимается ко мне.

Восхитительная дрожь пробегает по моему телу от ощущения, что он окружает меня со всех сторон.

— Но мне нужно услышать. Скажи еще раз, что ты не против, — говорит он, прижимая свою эрекцию к моей попке.

— Я хочу, но не туда.

Он берет меня за бедра, выпрямляясь.

— Знаю, mia amata, — говорит он более мягким тоном. — Я хочу трахнуть твою киску, но слишком зол, чтобы быть нежным.

— Мне нравится грубый секс, — честно признаюсь я и радуюсь, что он не видит моего лица, чтобы заметить на нем смущение и унижение. Возможно, мне всегда нравилась грубость, но я никогда не узнаю, связано ли это с тем, что я пережила, или с природной склонностью.

— Скажи, если захочешь остановиться в любой момент, и я остановлюсь, — говорит он.

Неприятный ком эмоций забивает мне горло. Даже злясь на меня, он заботится о том, чтобы все было по обоюдному согласию.

Я недостойна его.

Не в силах вымолвить и слова, я киваю, и он тут же погружает в меня два пальца. Моя жадная киска крепко сжимает его, пока он входит и выходит, и я стону, когда восхитительная дрожь пробегает по всему моему телу.

— Блять, как же ты промокла. Твоя киска умоляет о моем члене.

Он опускается вниз, и я вскрикиваю, когда его влажный язык дразнит меня между ног. Он проводит языком вверх и вниз по моей щели в течение нескольких секунд, прежде чем оторваться.

— Я хочу поглотить твою киску, но ты этого не заслуживаешь, — говорит он, поднимаясь на ноги. Держа за бедра, прогибает мою спину. — Держись крепче, mia amata.

Его член толкается в мой скользкий вход, киска сжимается и разжимается от желания.

— Это будет быстро, жестко и грязно.

Он входит в меня одним длинным толчком, и я выкрикиваю его имя, пока он входит и выходит из меня. Ощущение почти достигает предела.

— Господи, блять, — задыхается он, крепче сжимая мои бедра, чтобы контролировать угол наклона своих толчков. — В тебе так хорошо, милая. Мне нравится, как твоя горячая киска пытается выжать всю сперму из моего члена.

— О боже, — стону я, когда он ускоряет темп, безжалостно трахая меня и ударяя тазом о машину так, что я уверена, останутся синяки. Но мне плевать. Все, что меня волнует, — это оргазм, который нарастает в постоянном темпе. — Пожалуйста, — умоляю я.

— Чего ты хочешь, mia amata?

Он хрипит, глубоко вгоняя свой член.

— Я хочу кончить.

Отталкиваюсь от него, задыхаясь, звезды мерцают перед глазами, когда он врывается в меня, как дикий зверь, впиваясь пальцами в мои бедра, чтобы контролировать движения.

— Я вынужден отказать тебе, — говорит он, проводя рукой по моей спине через платье. — В качестве наказания вообще не следовало трахать тебя, — добавляет он, перемещая руку к моей груди и крепко сжимая ее, — но я обещал, что всегда буду делать тебе хорошо, а я не отказываюсь от своих слов. В отличие от некоторых.

Он несколько раз сжимает мою грудь, затем его рука скользит по вниз по животу, и его пальцы находят путь к моему набухшему клитору.

— Массимо, — кричу я, пока он теребит его, синхронизируя свои движения. Моя кульминация становится все выше и интенсивнее, когда он прижимается к моему чувствительному бутону, оказывая все большее давление. Из моего рта вырываются нечленораздельные звуки, когда он работает с моим телом, как с тонко настроенным инструментом, и я становлюсь пушинкой в его руках.

— Сейчас, моя королева, — рычит он, щипая мой клитор и толкаясь членом. Его яйца шлепаются о мою задницу, он глубоко погружается в меня, и мощные толчки проносятся по его сильному телу, когда он достигает разрядки.

Я кричу, когда крещендо блаженства обрушивается на меня, как цунами. Волна за волной оргазмического экстаза осаждает мое тело, и я плачу и хнычу, пока он хрипит и пыхтит, вливая в меня свое семя. Я не двигаюсь, пока мы выжимаем все до последней капли. Я никогда не чувствовала себя так хорошо и насыщенно.

Через пару минут я спускаюсь с небесного кайфа, и реальность вновь вступает в свои права. Позади меня Массимо застыл, и я чувствую, как его член падает внутри меня. Он не двигается, и единственными звуками являются стрекотание сверчков в лесу и наше прерывистое дыхание.

Медленно он выходит, вытирает меня салфеткой и опускает платье на мою попку. Я выпрямляюсь и поворачиваюсь, готовая признать свою неправоту. Его великолепные зеленые глаза встречаются с моими ореховыми, и время замирает, пока мы смотрим друг на друга, ощущая тяжесть того, что мы сейчас сделали, и множество невысказанных слов в пространстве между нами.