Заговор «Аквитания» - Ладлэм Роберт. Страница 187

«Всматривайтесь в лица. Никаких комментариев вслух. Запишите номер опознанного вами человека и постарайтесь припомнить занимаемый им пост. Закончив первый просмотр, мы сделаем перерыв, включим свет и поговорим. Если понадобится, будем повторять просмотры, пока не удастся что-нибудь выловить. Запомните, мы считаем, что эти люди – убийцы. Сконцентрируйтесь на этом».

Больше никому ничего не сказали, если не считать Дерека Белами из МИ-6, который прибыл за полчаса до начала, измученный долгим путешествием. Когда Дерек появился в дверях, Питер отвел его в сторону, и они постояли, не разжимая рук. Еще никогда в жизни Стоун так не радовался встрече. Если он чего-то не учел, Белами расставит все по местам.

– Ты мне нужен, старина, – сказал Питер, как только руки их встретились. – Очень нужен.

– Поэтому я здесь, дружище, – просто ответил Белами. – Можешь мне объяснить, что здесь происходит?

– Сейчас нет времени, но я назову одно имя – Делавейн.

– Бешеный Маркус?

– Он самый. Он – источник кризиса, и это – кризис настоящий.

– Вот скотина! – прошептал англичанин. – С каким удовольствием я увидел бы его в петле! Но об этом позже. Нужно соблюдать светские приличия. Между прочим, насколько я понимаю, здесь собраны лучшие люди.

– Самые лучшие, Дерек. В данной ситуации мы просто не можем позволить себе иного.

Помимо американского воинского персонала, из числа тех, кто первыми вышли на Стоуна, а также полковника Алана Меткалфа, Натана Саймона, члена Верховного суда Эндрю Уэллфлита и государственного секретаря, аудитория состояла из наиболее опытных и тщательно проверенных сотрудников разведки, бывших сослуживцев Питера Стоуна. Их срочно доставили военными самолетами из Франции, Великобритании, Западной Германии, Израиля, Испании и Нидерландов. Среди них были, конечно, Дерек Белами, человек исключительных способностей; Франсуа Виллар, глава французской секретной службы; Иосиф Беренс, специалист Моссад по терроризму, и Ганс Вонмер из нидерландской тайной полиции. Другие, в том числе и женщины, были глубоко уважаемыми специалистами по проведению скрытых, глубоко законспирированных операций. Эти люди знали по именам или в лицо бесчисленное множество платных убийц, действующих по приказу или по идейным соображениям, а главное – на каждого из них можно было положиться. Собранные воедино, они представляли собой элиту этого тайного и мрачного мира.

Лицо! Он знает этого человека! Поглядывая на экран, Стоун записал в своем блокноте: «Доббинз, № 27. Сесил или Сайрил Доббинз, британская армия. Переведен в британскую разведку… личный адъютант… Дерека Белами!»

Стоун взглянул на своего друга, сидевшего через проход, ожидая увидеть, что тот лихорадочно делает запись в своем блокноте. Однако англичанин, нахмурившись, продолжал сидеть с застывшим над бумагой карандашом. На экране появилось новое лицо. Затем – следующее и следующее, пока не завершилась вся серия. В зале зажегся свет, первым заговорил Иосиф Беренс, представитель Моссад:

– Номер семнадцатый, артиллерийский офицер из ИДФ, недавно переведенный в управление безопасности в Иерусалиме. Фамилия Арнольд.

– Номер тридцать восьмой, – сказал Франсуа Виллар, – полковник французской армии, прикомандированный к охране Дома Инвалидов. Помню лицо, фамилии вспомнить не могу.

– Номер двадцать шесть, – сказал человек из Бонна, – обер-лейтенант Эрнест Мюллер из ВВС ФРГ. Отличный пилот, обычно возглавляет экипаж правительственных самолетов на внутренних и зарубежных линиях.

– Номер сорок четыре, – сказала темнокожая женщина, говорившая с явным испанским акцентом, – в отличие от остальных, он не занимает никаких постов. Торгует наркотиками, подозревается в целом ряде убийств. Действует из Ибицы. Раньше служил в воздушно-десантных войсках. Фамилия Орехо.

– Господи, я не поверил собственным глазам! – воскликнул юный лейтенант Уильям Лэндис, специалист по компьютерам из Пентагона. – Я знаю пятьдесят первого, это, несомненно, он. Один из адъютантов в отделе снабжения Ближнего Востока. Я видел его десятки раз, но не помню фамилии.

Еще шестеро мужчин и две женщины назвали двенадцать имен и занимаемых должностей опознанных, а потом все снова принялись изучать появляющиеся на экране лица. Постепенно стала вырисовываться некая странная система. Преимущество отдавалось военным, но принцип отбора остальных казался непонятным. Большинство составляли бывшие солдаты, участвовавшие во всевозможных рискованных операциях и связавшиеся позднее с преступным миром: нередко их имена были связаны с тяжкими преступлениями. Одним словом, человеческие отбросы, к которым, как догадывался Стоун, и должны были обратиться генералы «Аквитании».

Наконец поднялся с места Дерек Белами и заговорил четким и ясным голосом:

– Здесь есть четыре-пять знакомых лиц, но сказать точнее я могу, только сверившись со своими досье. – Он взглянул на Стоуна. – Ты ведь прогонишь их еще разок, дружище?

– Разумеется, Дерек, – ответил бывший шеф лондонского отделения ЦРУ. Затем он поднялся со своего места и обратился к присутствующим: – Все полученные данные будут немедленно введены в компьютеры, посмотрим, возможно, удастся уточнить и еще кое-что. Хочу снова поблагодарить вас всех и извиниться за то, что не дал вам никаких объяснений, хотя вы, несомненно, их заслуживаете. Я утешаю себя тем, что вам уже не раз приходилось бывать в этом зале и вы все понимаете. Сейчас мы прервемся на пятнадцать минут, а потом продолжим. Кофе и сандвичи в соседней комнате. – Коротким кивком Стоун еще раз поблагодарил всех и направился к двери.

Дерек Белами перехватил его в проходе.

– Питер, очень сожалею, что не сразу откликнулся на твой звонок. Честно говоря, моя контора еле разыскала меня. Я был у своих друзей в Шотландии.

– А я думал, что ты в Северной Ирландии. Там творится что-то несусветное.

– Ты всегда недооценивал себя. Разумеется, я побывал и в Белфасте, как же иначе. Но сейчас торжественно обещаю тут же включиться в работу, надеюсь, у меня это получится, хотя я совсем замотался: рейс был просто ужасным, и, конечно, не спал уже бог знает сколько времени. Все эти лица на экране кажутся мне совершенно одинаковыми: то мне думается, что я знаю всех, то ни одного.

– Разберешься, когда мы прогоним их еще разок, – сказал Стоун.

– Наверняка, – согласился Белами. – И знаешь, Питер, несмотря на всю эту заварушку с Делавейном, я просто не могу нарадоваться, что ты снова в седле. У нас поговаривали, что ты вылетел, и притом надолго.

– Я вернулся. И на этот раз весьма прочно.

– Вижу, старина. А тот, что сидел в последнем ряду, ваш госсекретарь?

– Да, он.

– Поздравляю, старик. Ну а теперь побольше кофе, черного и горячего. Увидимся через несколько минут.

– На тех же местах, приятель.

Стоун вышел и зашагал по белому коридору. У него бешено стучало сердце. В аналогичных случаях у Джонни Реба жгло в желудке и появлялась горечь во рту – желчь, говаривал он. Нужно как можно скорее добраться до телефона. Курьер Конверса, этот Прюдомм из Сюрте, должен прибыть с минуты на минуту. Сотрудники секретной службы уже выехали за ним в аэропорт Даллеса, они привезут его прямо в Белый дом. Но Стоуну нужен сейчас не француз, а сам Конверс. Он должен дозвониться до него прежде, чем начнется повторная демонстрация в зале. Должен!

Когда Конверс связался с ним через «семью Татьяны» и рассказал то, что сделал, Питер был поражен. Похитить трех генералов, записать на видеопленку их допросы или, как он выразился на своем юридическом жаргоне, зафиксировать устные показания – чистейшее безумие! И уж полным безумием было то, что операция эта удалась – благодаря поддержке весьма решительного, доведенного до белого каления человека из Сюрте. Выяснилось, что компьютер действительно находится на Шархёрне, что список личного состава «Аквитании» упрятан где-то во чреве хитроумного механизма и запись может быть стерта в случае неправильного набора кода, а сама база заминирована. Господи!