Заговор Кассандры - Шелби Филип. Страница 4

– Добрый вечер, мистер Клейн.

– Добрый вечер, Джон. Надеюсь, я не оторвал тебя от ужина.

– Нет, сэр. Я уже поел.

– Коли так, когда ты сможешь прибыть на базу Эндрюс?

Смит глубоко вздохнул. Как правило, голос Клейна звучал спокойно и рассудительно. На памяти Смита он лишь изредка говорил такими отрывистыми скупыми фразами.

А это означало, что надвигается беда – и надвигается очень быстро.

– Примерно через сорок пять минут, сэр.

– Отлично. И, Джон… собирая вещи, приготовься провести в отъезде несколько дней.

– Слушаюсь, сэр, – произнес Смит в трубку, в которой уже звучали гудки.

Навыки Смита были отточены до такой степени автоматизма, что он едва сознавал, что делает. Три минуты, чтобы принять душ и побриться, две – чтобы одеться, еще две минуты он потратил, проверив содержимое заранее упакованной сумки и добавив туда еще несколько предметов. Покидая дом, Смит включил охранную систему, а как только его седан выехал на подъездную дорожку, он опустил ворота гаража при помощи пульта дистанционного управления.

Из-за дождя путь до военно-воздушной базы Эндрюс занял больше времени, чем обычно. Смит не стал въезжать через главный вход и свернул к воротам, которыми пользовались снабженцы. Охранник в дождевике изучил его ламинированный пропуск, сверился со списком допущенного персонала и взмахом руки пропустил Смита внутрь.

Смиту уже не раз доводилось взлетать с аэродрома базы Эндрюс, и он прекрасно ориентировался. Ему не составило труда отыскать ангар малой реактивной авиации, услугами которой в основном пользовались высшие чины. Он припарковал машину на обозначенной площадке вдалеке от взлетно-посадочных полос воздушных извозчиков, выхватил из багажника сумку, прошлепал по лужам и оказался внутри огромного строения.

– Добрый вечер, Джон, – сказал Клейн. – Дерьмовая ночка. И, сдается мне, дальше будет еще хуже.

– Верно, сэр. Но только для моряков, – отозвался Смит, опуская на бетон свою сумку.

На сей раз Клейн даже не подумал улыбнуться в ответ на старую как мир шутку пехотинцев.

– Очень жаль, что пришлось вырвать тебя из дома в такую мерзкую погоду. У нас критическая ситуация. Идем.

Шагая вслед за Клейном к кафетерию, Смит оглядывался по сторонам. В ангаре стояли четыре «Гольфстрима», но рабочих наземной службы не было видно. Смит подумал, что Клейн велел им покинуть территорию из соображений секретности.

– Заправщики накачивают топливом самолет с баками для дальних рейсов, – сообщил Клейн, посмотрев на часы. – Закончат через несколько минут. – Он протянул Смиту пластиковый стаканчик с дымящимся черным кофе, потом окинул его внимательным взглядом. – Джон, тебе предстоит эвакуация. Этим и обьясняется спешка.

А также надобность в «мобильном невидимке».

Будучи кадровым военным, Смит отлично понимал, что Клейн подразумевает под «эвакуацией». Это означало вывезти кого-нибудь или что-нибудь из указанного места, причем как можно быстрее и незаметнее – зачастую с применением силы и против воли эвакуируемого.

Но Смит знал и то, что для подобных операций существуют специально подготовленные люди. В ответ на его недоуменное замечание Клейн сказал:

– В данном случае мы руководствовались особыми соображениями. Я не хочу привлекать к делу другие службы – по крайней мере, на данном этапе. Вдобавок я знаком с этим человеком. И ты тоже.

Смит вздрогнул:

– Простите, сэр?

– Человек, которого ты должен встретить и спасти, – Юрий Данко.

– Данко…

Перед мысленным взором Смита появился крупный тучный мужчина на несколько лет старше его самого, с добродушным круглым лицом. Юрий Данко, сын донецкого шахтера, родившийся с дефектом ноги, состоял в чине полковника Российской армии и служил в Военно-медицинском исследовательском центре.

Смит не мог избавиться от чувства изумления. Он знал, что, прежде чем подписать секретный контракт, превращавший его в сотрудника «Прикрытия-1», Клейн изучил его жизнь под микроскопом. Стало быть, Клейн знал, что Смит знаком с Данко. Но еще ни разу Клейн даже не намекнул о своем знакомстве с русским полковником.

– Иными словами, Данко…

– Работает на меня? Нет. И ты ни в коем случае не должен упоминать о том, что причастен к деятельности «Прикрытия». Я лишь посылаю к Данко знакомого ему человека, который его выручит. И не более того.

Смит усомнился в этом. Клейн никогда не бывал полностью откровенен. Однако Смит твердо знал: он никогда не подвергнет агента опасности, умолчав о том, что ему следовало бы знать.

– Во время нашей последней встречи, – продолжал Клейн, – мы с Данко разработали простой код, который следовало использовать только в чрезвычайных обстоятельствах. Цена – 8 евро – означает дату: 8 апреля, то есть через двое суток. Или через одни, если исходить из европейского времени. На закуску предлагаются морепродукты. Это указание на то, каким путем прибывает Данко – по морю. «Беллини» – это коктейль, изобретенный поваром бара «У Гарри» в Венеции. Часы, когда ресторан закрыт – с двух до четырех пополудни, – означают период времени, в течение которого агент рассчитывает оказаться в точке рандеву. – Клейн выдержал паузу. – Код простой, но весьма эффективный. Даже если послание перехватят и расшифруют, ресторанное меню никому ни о чем не расскажет.

– Если Данко просит встречи через двадцать четыре часа, зачем ему было поднимать экстренную тревогу? – спросил Смит.

– Потому что Данко уже поднял ее заранее, – отозвался Клейн, явно встревоженный. – Он может прибыть в Венецию к указанному сроку, но может и опоздать.

Смит пригубил кофе и кивнул:

– Понимаю. Но вот еще один вопрос на миллион долларов: что заставило Данко пуститься в бега?

– Об этом может рассказать только он сам. И поверь, Джон, я очень хотел бы его выслушать. Данко занимает уникальную должность. Он нипочем не рискнул бы своим местом, если только…

– Что именно?

– Если только не почувствовал, что его положение пошатнулось. – Клейн отставил стаканчик. – Не могу сказать наверняка, но думаю, что Данко несет с собой информацию. А значит, он полагает, что эта информация важна для меня.

Клейн выглянул из-за плеча Смита и посмотрел на сержанта военно-воздушной полиции, вошедшего в ангар.

– Самолет готов отправиться в путь, сэр, – молодцевато доложил сержант.

Клейн прикоснулся к локтю Смита, и они зашагали к двери.

– Отправляйся в Венецию, – негромко заговорил Клейн. – Отыщи Данко и выясни, в чем дело. Выясни как можно быстрее.

– Слушаюсь, сэр. Но в Венеции мне кое-что понадобится.

Смиту не было нужды понижать голос. Едва они вышли из ангара, барабанная дробь дождя заглушила его слова. И только кивок Клейна свидетельствовал о том, что просьба Смита будет выполнена.

Глава 3

В католической Европе пасхальная неделя – это время паломничества и праздничных встреч. Предприятия и школы закрываются, поезда и отели переполнены, а обитатели знаменитых городов Старого Света готовятся к нашествию чужаков.

В Италии самым заманчивым местом для всякого, кто жаждет духовных и мирских наслаждений одновременно, является Венеция. Ее многочисленные церкви и храмы способны удовлетворить религиозные запросы даже самого пылкого верующего. Вместе с тем Венеция уже тысячелетие влечет к себе любителей игрищ и забав, и ее узкие улочки и аллеи дают прибежище заведениям, угождающим любым земным аппетитам.

Точно в тринадцать сорок пять, как вчера и позавчера, Смит прошел между рядами столиков на площадке «Флорентинского кафе» на площади Святого Марка. Он всякий раз занимал одно и то же место рядом с небольшой приподнятой платформой, на которой стоял огромный рояль. Через несколько минут появится пианист, и точно в два часа пополудни в звуки шагов и голосов сотен туристов, заполонивших площадь, вплетутся ноты Моцарта или Баха.

Официант, кормивший Смита два минувших дня, торопливо подбежал к столику. Американец, – если судить по его акценту, он не мог быть никем другим, – был прекрасным клиентом: он не замечал дурного обслуживания и платил щедрые чаевые. Глядя на дорогой пепельно-серый костюм Смита и туфли ручной работы, официант решил, что перед ним преуспевающий бизнесмен, который, заключив сделку, задержался на несколько дней, чтобы осмотреть достопримечательности за счет своей компании.