Зов Халидона - Ладлэм Роберт. Страница 51

– А если бы знал, то пошел бы?

– Конечно, нет… Но все позади. И мы достали то, ради чего все это затевалось.

– Вот это? – Элисон показала на архивный ящик.

– Да.

– Из того, что ты сказал мне… со слов умирающего человека… который услышал это от уже мертвого фанатика…

– Мне кажется, ты слишком резка в формулировках, – произнес Алекс, присаживаясь на стул рядом с кроватью. – Но я никого из них пока не хочу защищать. Потерплю немного. Сначала надо посмотреть, что в нем, сделать то, о чем они просили меня, и посмотреть, что из всего этого получится.

– Похоже, ты не сомневаешься в правильности того, что ты сделал, и я, кажется, понимаю почему. Ты ранен. Попади пуля на пять дюймов правее – и ты был бы убит. А теперь ты спокойно сидишь здесь и сообщаешь, что просто посмотришь, что получится. Алекс! Ради бога! Что ты делаешь?

Маколиф улыбнулся и сделал большой глоток виски.

– Произошло то, чего я никак не ожидал, – заговорил он тихо и серьезно. – Действительно… Только что на моих глазах мальчик превратился в мужчину. В течение часа. За это заплачена ужасная цена, но это произошло. Это превращение как-то связано с верой. С нами такого случиться не может. Мы руководствуемся страхом, или жадностью, или и тем и другим вместе… Причем все мы. А он – нет. Он делает то, что делает, и становится тем, кем становится, – потому что верит… И, как это ни странно, таков и Чарли-чел.

– Ради бога, о чем ты?

Маколиф опустил свой стакан и посмотрел на Элисон.

– У меня появилась мысль, что нам пора предоставить вести эту войну тем, кому она действительно нужна.

Чарлз Уайтхолл облегченно вздохнул и перекрыл кран ацетиленовой горелки. Он положил ее на стол и снял асбестовые перчатки, не без удовлетворения отметив, что полностью владеет собой. Он действовал, как опытный хирург: ни одного лишнего движения, четко представляя весь ход операции.

Он встал со стула и потянулся. На всякий случай оглянулся проверить, по-прежнему закрыта ли дверь. Глупо, конечно, подумал он про себя, ведь он сам запирал ее на засов. И в мастерской больше никого нет.

Почти сорок миль он пробирался проселками от Кэррик-Фойла до Сент-Энни. Потом он бросил полицейский автомобиль в поле и последнюю милю прошел пешком.

Десять лет назад Сент-Энни был местом встреч для членов движения, проживавших между Фэлмаутсом и Очо-Риос. «Богатые негритосы», как они сами себя называли, все они владели неплохими участками земли в Дракс-Холл, Чоки-Хилл, Дейвис-Таун. Владельцы собственности и определенных состояний, нажитых на своей земле, они отнюдь не собирались делиться ими с сикофантами [24] Содружества из Кингстона. Чарлз Уайтхолл не забыл имена, не забыл все, что происходило тогда, и поэтому уже через пятнадцать минут после того, как он вошел в Сент-Энни, рядом с ним остановился новенький «Понтиак», а выскочивший водитель радостными криками приветствовал его.

Все его пожелания были выслушаны, и он вскоре оказался в небольшой мастерской в Дракс-Холл, где на длинном столе с раковиной посередине лежали все необходимые инструменты. Помимо верхнего освещения, у стола крепилась яркая лампа на гибком стержне. И, что слегка удивило Чарлза, завершали обстановку ваза с фруктами и термос со льдом.

Мессия вернулся.

И вот архивный ящик открыт. Края его взрезанного днища еще светились цветом остывающего металла – сначала ярко-оранжевым, потом желтым, который скоро тоже исчезнет, превратившись в черноту обожженной стали. Внутри Чарлз увидел коричневую толстую бумагу – стандартную упаковку для документов, слегка влажную на вид, в которую были завернуты конверты.

Надежный сейф в глубине земли. Способный пролежать тысячу лет.

Уолтер Пирселл закопал его на тот случай, если его собственный век окажется скоротечным. Он все предусмотрел. Он был настоящим профессионалом.

Как врач-гинеколог, принявший тяжелые роды, Чарлз Уайтхолл вынул бесценное дитя из чрева. Развернув документ, он начал читать.

Акваба.

Племя Аквабы.

Уолтер Пирселл добрался до архивов Ямайки и в записях о марунских войнах обнаружил маленькую зацепку.

«2 января 1739 года потомок вождей племени короманти по имени Акваба увел своих людей в горы. Племя Аквабы решило не участвовать в Куджойском соглашении с англичанами, которое предписывало ловить беглых рабов-африканцев и возвращать их белым владельцам…»

Там же была упомянута фамилия некоего армейского офицера, сообщившего эту информацию королевскому писарю в Спэниш-Тауне, бывшем тогда столицей колонии.

Миддлджон Роберт, майор Ее Величества Вест-Индского 641-го полка.

Фамилия этого офицера в свете находки Пирселла приобретала большое значение.

Писарь Ее королевского Величества. Спэниш-Таун, 9 февр. 1739 [25]

И еще раз:

Писарь Ее королевского Величества. Спэниш-Таун, 20 апр. 1739 [26]

Роберт Миддлджон, майор 641-го Вест-Индского полка, в 1739 году от Рождества Христова имел какое-то значение.

Какое?

И для кого?

Уолтер Пирселл потратил в институте несколько недель, чтобы найти следующий ключ. Второе имя.

Но уже не в XVIII веке, а на сто сорок четыре года позже, в 1883 году.

«Фаулер Джереми. Чиновник, Министерство иностранных дел».

Некий Джереми Фаулер изъял несколько документов из архива, переведенного к тому времени в новую столицу – Кингстон, по распоряжению Ее Величества Министерства иностранных дел 7 июня 1883 года в период правления королевы Виктории.

Причем изъятые документы были поименованы просто: «Бумаги Миддлджона, 1739».

Уолтер Пирселл размышлял над тем, не являются ли бумаги Миддлджона продолжением первого документа, содержащего историю племени Аквабы? Не было ли изъятие документов мерой предосторожности? Которую и предпринял некий Джереми Фаулер 7 июня 1883 года?

Пирселл слетал в Лондон и благодаря своим академическим регалиям получил доступ в Вест-Индский архив Министерства иностранных дел Великобритании. Поскольку он интересовался материалами почти столетней давности, особых сложностей при этом не возникло. Архивисты оказались очень любезны.

Но обнаружилось, что никаких документов из Кингстона в 1883 году в архив не поступало.

Джереми Фаулер, чиновник министерства иностранных дел, украл бумаги Миддлджона.

Все это дало Пирселлу две опорные точки: фамилию Фаулер и 1883 год, имеющий отношение к Ямайке.

Поскольку Пирселл был в Лондоне, он попытался найти потомков Джереми Фаулера. Это оказалось несложно.

Фаулеры – сыновья и дяди – владели собственной брокерской конторой на Лондонской бирже. Главой клана был Гордон Фаулер, эсквайр, праправнук того самого Джереми Фаулера, чиновника Министерства иностранных дел, служившего в 1883 году на Ямайке.

Уолтер Пирселл напросился на беседу с Гордоном Фаулером под предлогом того, что занимается изучением Ямайки последнего периода правления королевы Виктории; фамилия Фаулера в то время была известной. Польщенный этим, старый джентльмен предоставил в его распоряжение все бумаги, альбомы и документы, имеющие отношение к Джереми Фаулеру.

Материалы поведали не совсем уж необычную для тех времен историю: молодой человек из среднего класса идет служить в колониальное ведомство, проводит много лет вдали от дома только для того, чтобы сколотить состояние и богатым вернуться на родину.

Достаточно богатым, чтобы заниматься скупкой ценных бумаг на бирже в течение последнего десятилетия прошлого века. Именно тогда были заложены основы нынешнего благосостояния Фаулеров.

Одна часть ответа была найдена.

Джереми Фаулер сколотил состояние на колониальной службе.

Уолтер Пирселл вернулся на Ямайку искать вторую часть ответа.