Зов Халидона - Ладлэм Роберт. Страница 68

– Можете не рассчитывать ни на каких начальников. Для вас их не существует. А мое терпение на пределе. У нас были трудные дни. Советую осознать: ваша жизнь висит на волоске.

Человек с пистолетом слегка переместился, и Алекс теперь мог его видеть краешком глаза. Его поза красноречиво свидетельствовала о серьезности намерений. Он вопросительно смотрел на человека в рясе, сжимая в руке пистолет.

– Если вы убьете меня или кого-либо из членов экспедиции, Халидон будет обнаружен через несколько часов.

Снова молчание. Снова взвешивание позиций. И снова безошибочно различимый оттенок испуга.

– И каким же образом это выдающееся открытие произойдет, доктор Маколиф?

Алекс глубоко вздохнул. Крепко, до боли обхватив правой рукой запястье левой, он заговорил:

– В снаряжение экспедиции входит радиопередатчик, работающий на постоянной частоте. Ее нельзя заглушить. Он работает в радиусе двадцати пяти миль. Каждые двенадцать часов я должен передавать определенный сигнал; специальная лампочка подтверждает, что сигнал принят и наше местонахождение зафиксировано. Один сигнал означает, что у нас все в порядке, нет проблем. Другой дает знать тому, кто сидит на приеме, что срочно нужно высылать помощь и отправлять документы из страны самолетом. Если я не выхожу на связь – это равносильно второму сигналу, только в экстренной форме. Это тут же становится известно и Кингстону, и британской разведке. Есть специальная команда. Она примчится туда, откуда был послан последний сигнал. Разведывательные самолеты прочешут Кок-Пит вдоль и поперек… Так что для вас же лучше, мистер Халидон, если я передам свой сигнал вовремя. А даже если и передам, вы все равно не поймете, какой из двух, не так ли? – Маколиф выдержал паузу в три секунды и спокойно добавил: – Вам мат, мистер Бонс.

Издалека доносились крики макао [35]. В глубине леса кто-то потревожил стаю диких свиней. Теплый ветер слегка колыхал высокую траву. Повсюду верещали сверчки. Алекс непроизвольно фиксировал обстановку. Он услышал глубокий, тяжелый вздох за спиной и почти физически почувствовал волну ярости, когда человек с пистолетом внезапно крикнул, бросаясь вперед:

– Нет, чел!

В это же мгновение шорох одежды и движение воздуха однозначно дали понять ему, что сзади нападают. У него не было времени развернуться; единственным способом защиты оставалось только сгруппироваться и прижаться к земле.

Кто-то пытался оттащить бросившегося на него «священника». Алекс ощутил на себе тяжесть двух борющихся тел. Не разбираясь в сплетении рук и мешающей одежде, он ухватился за что смог и рывком перекатился вперед. Человек в рясе оказался у него на спине. Алексу удалось приподняться, оперевшись на одно колено, и подмять его под себя. Но тут же он почувствовал, как его оттаскивают назад с такой силой, что хрустнула поясница.

Два халидонца заломили ему руки так, что затрещала грудная клетка. Ствол пистолета больно уткнулся в висок.

– Спокойно, чел.

Человек в рясе, с лицом, искаженным от ярости, продолжал лежать на земле. И в этот момент Маколиф сообразил, почему цветные круги в его сознании ассоциировались с криками: «Прекрати! Прекрати!»

Он видел халидонского «священника» в лондонском Сохо. Эта сумасшедшая цветомузыка в «Сове Святого Георга». Человек в рясе, лежащий сейчас на земле, тогда был одет в темный костюм и находился среди танцующих. Это он закричал Маколифу: «Прекрати… немедленно!» Это он врезал Маколифу так, что тот согнулся пополам. Потом он исчез в толпе, чтобы появиться час спустя в служебной машине на улице около телефонной будки.

Этот халидонский «священник» – сотрудник британской разведки.

– Вы сказали, что вас зовут Таллон, – превозмогая боль во всем теле и задыхаясь, произнес Алекс. – Тогда ночью, в машине, вы сказали, что ваше имя – Таллон, а когда я возразил, вы сообщили, что просто… проверяли меня.

Человек в рясе перевернулся и медленно встал на ноги. Кивком он приказал двум халидонцам ослабить хватку и произнес:

– Я не собирался его убивать, вы это прекрасно знали.

– Ты был очень злой, чел, – ответил тот, кто привел Алекса из лагеря.

– Прости нас, – добавил второй, бросившийся на перехват. – Но это было необходимо.

«Священник» оправил свою хламиду и потуже затянул веревку на поясе.

– У вас прекрасная память, доктор. Искренне надеюсь, что ваши умственные способности не хуже.

– Значит, мы продолжим наш разговор?

– Продолжим.

– Но у меня чертовски болят руки. Не прикажете ли вы своим сержантам отпустить меня?

«Священник» еще раз кивнул, жестом подтвердив свое намерение. Почувствовав, что свободен, Алекс с наслаждением размял затекшие кисти.

– Мои сержанты, как вы изволили их назвать, гораздо терпеливее меня. Вы должны быть им благодарны.

Человек с пистолетом немедленно возразил тоном, полным глубокого уважения:

– Это не так, чел. Вспомните, когда вы спали последний раз!

– Не имеет значения. Я должен владеть собой… Мой друг имеет в виду последнюю пару недель, Маколиф. Они действительно были жуткими. Мне было необходимо убраться из Англии, не попавшись на глаза не только службе безопасности Ее Величества, но и тому парню из Сохо, что был в «Бентли»… Но человек из Вест-Индии найдет в Лондоне тысячу укромных уголков.

Алекс живо вспомнил ту ситуацию.

– Этот «Бентли» предназначался мне. Водитель хотел убить меня. Но погиб другой человек… из-за неоновых огней.

«Священник» взглянул на Алекса; похоже, что и он хорошо помнил, о чем идет речь.

– Это был трагический момент. Мы решили, что попали в ловушку, которая начала захлопываться.

– Та ночь унесла три жизни. Двое приняли цианид…

– Мы знаем, на что идем, – прервал его халидонец и, обращаясь к своим спутникам, мягко попросил: – Оставьте нас наедине, пожалуйста.

Они многозначительно вынули из кобуры свои пистолеты и отошли в сторону, выполняя приказание. Алекс смотрел им вслед.

– Они не только подчиняются вам, но охраняют вас от самого себя, – заметил он.

Собеседник тоже провожал взглядом своих подчиненных.

– Каждый из нас, подрастая, проходит целую систему специальных тестов. Результаты показывают, на что человек способен. Можно сказать, тогда определяется его будущее. Я часто думаю, что, к сожалению, в этот момент могут происходить серьезные ошибки. – Говоривший одернул свою «рясу» и обернулся к Маколифу: – Ну что ж, вернемся к нашим делам. Вы уже догадались, я думаю, что я временно работал в МИ-5.

– Это называется «инфильтрация», насколько я знаю.

– И одна из самых удачных, доктор. Сам Холкрофт дважды представлял меня к повышению. Я был у них одним из лучших специалистов по Вест-Индии… И я был вынужден уйти. Из-за вас… и тех, кто направлял ваши действия.

– Но почему?

– Деятельность вашей экспедиции стала приобретать угрожающий для нас характер. С некоторыми ее аспектами мы могли бы еще смириться, но когда узнали, что ваш друг-геолог – мистер Такер – одновременно и ближайший друг Уолтера Пирселла, мы поняли, что с вас нельзя спускать глаз… К сожалению, уже было поздно.

– А что кроме этого представляет для вас опасность?

«Священник» задумался, поглаживая ссадину на лбу, которую он получил во время схватки.

– У вас есть сигареты? Эта замечательная простыня имеет один недостаток – в ней нет карманов.

– А зачем вы ее носите?

– Символ власти, и ничего более.

Маколиф вытащил пачку сигарет, встряхнул ее и протянул халидонцу. Пламя зажигалки высветило черные круги под глазами его собеседника – заметные даже на его темнокожем лице.

– Так какие аспекты вас обеспокоили?

– Да бросьте, доктор. Вы и без меня их прекрасно знаете.

– Может, и не знаю. Просветите меня. Или это тоже опасно?

– Уже нет. Не в этом дело. Сейчас все происходящее в действительности уже представляет опасность. Бумаги Пирселла – это действительность. А… прочие аспекты уже несущественны.